Загадка неприкаянной души - Ирина Грин

Стоило выйти из такси у родного подъезда, как свежий ветер взъерошил волосы и попутно принес решение этого вопроса. Иван рванул к круглосуточному минимаркету, где практически все время обитала женщина с цветочками. Вот и сейчас она находилась на посту, предлагая прохожим неказистые букетики цветов, которые во времена Ивановой молодости называли дубками.

– Купите хризантемы, молодой человек, – сказала она, почувствовав в Рыбаке потенциального покупателя.

– Давайте, – согласился Иван.

Букетик выглядел довольно непрезентабельно, какой-то куцый, кривой.

– Дайте еще два, – попросил Иван.

– Может, все заберете? – обрадовалась женщина. – Тут всего семь штук осталось. Я по двести продавала, но вам семь за тысячу отдам. Берете?

Иван согласился.

Букет получился что надо – пушистый, пахучий и, что самое главное, очень понравился Асе. Звонко чмокнув Ивана в щеку, она заметалась по комнате в поисках подходящей для букета посудины – так называемые хризантемы были слишком короткими и в обычную вазу помещались с головой. Наконец Ася остановилась на приземистой емкости, похожей на гибрид кастрюли и бутылки. Но у нее было слишком узкое горлышко, в которое с трудом влезли три букета.

– Ты не против, если я остальные отвезу завтра в офис? – спросила Ася, заглянув Ивану в глаза.

– Я только за, – сказал он.

Утром Иван встал пораньше и отправился к дому, где жила Алена. Он надеялся либо на собачников, выгуливавших своих питомцев, либо на мамочек-домохозяек, которые отвели своих чад в детские сады, школы и спешат домой, чтобы приготовить обед.

Ему повезло – стоило припарковаться возле подъезда экс-супруги, как дверь распахнулась, выпуская женщину лет семидесяти с коротконогим рыжим псом. Пес был без поводка и, почуяв свободу, тотчас рванул к ближайшему дереву.

– Здравствуйте! – Иван шагнул к женщине и показал свое удостоверение частного детектива. – Капитан Рыбак Иван Станиславович. Не могли бы вы уделить мне пару минут?

Лицо женщины приняло озадаченный вид.

– А что случилось-то? – каким-то испуганным голосом спросила она.

– Нет, абсолютно ничего, – поспешил успокоить ее Иван. – Меня интересует ваш сосед Герасимов Кирилл Романович.

– Кирилл? Из восемнадцатой квартиры? – Брови женщины приподнялись двумя вопросительными гусеницами.

Иван подтвердил, что именно Кирилл и именно из восемнадцатой.

– А что он такое натворил? – удивилась женщина. – Милейший человек. Воспитанный. Вот жена его, она совсем не такая. Грубиянка! Георгия моего пнула ногой. В сапоге, между прочим! Нос острый, как у ледокола. Я читала, что сейчас такие острые носы не в моде. Вот такие нужно носить. – И она продемонстрировала ногу в войлочном ботинке, именуемом в народе «прощай, молодость». – И тепло, и удобно, и всегда в бренде.

Она немного подумала и уточнила:

– В тренде. И потом, Кирилл же уехал.

Она замолчала, очевидно раздумывая, не слишком ли резко сменила тему и не стоит ли еще немного поговорить о модных тенденциях в обуви.

– Уехал? – Рыбак постарался повернуть беседу в интересующее его русло.

– Ну да, уже с неделю как. Я сама видела, как он садился в такси. Супруга еще его провожала. С чемоданом. Шарф на голову накинула.

– Она с чемоданом?

– Зачем же? Он с чемоданом, огромным таким, жутко старым – я бы такой выбросила без сожаления, – она в шарфе. Пацаненок их тоже был. Сосед чемодан положил в багажник, поцеловались, как водится, на прощание. Это было до того, как она ударила моего Георгия. Вы так и не сказали, что случилось.

– Поцеловались, говорите? – Когда Алена была замужем за Иваном, она никогда не целовалась с ним на людях. Ему это было непонятно. Одно дело, когда они только начали встречаться и шифровались перед коллегами. Иван не знал, как отнесется к выбору дочери начальство, а потому поведению девушки не удивлялся. Но после свадьбы прятаться вроде как было незачем. И все-таки прятались.

– Ну да, хоть уже не первый год женаты, а любовь сохранили. Редко, но бывает.

– И не ссорились никогда?

– Разве такое бывает? Ссорились, конечно, но тихо, по-интеллигентному. Вот в пятой квартире Мила с Игорем постоянно отношения выясняют. Громко так, ощущение, будто мебель бросают на пол. А Кирилла с женой неделями, да что неделями – месяцами не слышно. Будто и нет их вовсе, уехали. Сына иногда слышно – бегает, мяч гоняет по квартире, а родителей – нет. Кирилл вроде ученый. Работает. Эта работа нуждается в тишине.

– А вы, случайно, не в курсе, где сейчас живут его родители? Может, они перед отъездом вам адресок оставили по-соседски?

Женщина посмотрела на Ивана – словно на пациента психиатрической клиники, неизвестно каким образом оказавшегося на свободе.

– Родители? По-соседски? Вы о чем, собственно, молодой человек?

– Насколько я понял, в этой квартире раньше проживали родители Кирилла, мать и отец.

– Это вы что-то неправильно поняли. До Кирилла с женой тут жили Мартыновы – Елизавета Максимовна и Александр Федорович. Им лет по девяносто было, все сидели на лавочке вон там, под тополем, воздухом дышали. Выходишь, а они сидят, два голубка, и за руки держатся. Ну прямо как Петр с Февронией. И ушли вместе, в одночасье. Смотрю – день нет на лавочке, другой. Позвонила участковому, вскрыли квартиру, а они лежат рядышком и все держатся за руку. И детей у них точно не было, потому что квартира отошла государству. Знать бы заранее, что так получится, можно было бы поговорить с ними насчет завещания. Деньжат каких-нибудь предложить, что ли. Много ли им, старикам, надо?

Женщина сокрушенно вздохнула и замолчала.

– А как тогда Герасимов тут оказался? – выждав некоторое время, спросил Иван.

– Не знаю. Спускаемся мы как-то с Георгием на прогулку, а он стоит у двери, в руках связка ключей. Я у него спрашиваю: «Вы к кому, молодой человек?» – а он так спокойненько заявляет: «А я ваш новый сосед, зовут меня Кирилл, буду теперь тут жить». И улыбается так по-доброму, хорошо, а глаза грустные. Какая-то неприкаянность у него была во взгляде. Знаете, бывают такие неприкаянные души. Вот он как раз из них. Всегда здоровался, пару раз мне сумки подносил, дверь всегда придерживал. А жена его…

Тут запищал домофон, и из подъезда вышла Алена собственной персоной. Сегодня на ней было длинное, почти в пол, бежевое шерстяное пальто и ярко-красные остроносые сапоги на высоченных каблуках. Пес по имени Георгий залился грозным лаем, при этом стараясь держаться от злобной соседки на расстоянии. Иван на