Загадка неприкаянной души - Ирина Грин

– Я что-то не припоминаю.

– Как же! Кристина Сергеевна! Тимур Михайлович! Клиентка тут совсем ни при чем! Нас поджимают совсем другие обстоятельства! – Тут он сделал огромные глаза и выразительно посмотрел на Асю, вернее, на ее выдающийся живот.

– Наш коллектив вот-вот пополнится новым членом, поэтому нужно срочно выяснить все, что возможно, в Новоракитинске и вернуться, чтобы успеть поприсутствовать на этом важном событии.

– Кому поприсутствовать? – непонимающе произнесла Ася.

– Как – кому? – оторопел от такой Асиной несообразительности Лебедев. – Мне, Ивану Станиславовичу…

– Постой, Федор, – прервала его Кристина, – где ты собрался присутствовать?

– Как – где? В роддоме, разумеется! Я уже теоретически готов, просмотрел кучу роликов. Могу показать, как правильно дышать. И вообще, есть такая теория, что с женщиной во время родов нужно разговаривать о чем-то веселом, чтобы она смеялась, петь частушки, тогда процесс стопудово пройдет быстрее, без боли и без осложнений для матери и ребенка. Ты в курсе, Ася? На самом деле сейчас очень большой процент…

Кристина заметила, как потемнели от подступивших слез Асины глаза. Странная вещь – слезы сами по себе прозрачные, а светло-серая Асина радужка приобрела оттенок асфальта во время дождя.

– Роды не повод устраивать танцы с бубнами! – резко оборвала она Федора. – Тебя туда просто не пустят. Только отца ребенка.

– Да ладно! Еще как пустят! – упрямо заявил Лебедев. – А что насчет Новоракитинска?

– Предлагаю все-таки дождаться Рыбака и узнать его мнение на этот счет, – объявила Кристина свой вердикт. – Все-таки он у нас ответственный за оперативно-разыскную деятельность. А ты, Федор, очень нужен здесь.

– Да я смогу удаленно решать все текущие вопросы, чесслово, – не сдавался Лебедев.

Ася вдруг сорвалась с места и бросилась к шкафу с верхней одеждой.

– Ты куда? – подскочила вслед за ней Кристина.

– Что-то захотелось моккачино, – сдавленным голосом пробормотала Ася.

– Тебе же нельзя кофе! – голосом заботливой мамочки закудахтал Федор, ему вторил колокольчик над дверью, захлопнувшейся за Асей.

– Помолчи, – осадила Кристина разговорчивого программиста. – Появится Рыбак – наберите меня.

– А что я такого сказал? – спросил Лебедев у Молчанова.

– По-моему, Асе не хочется, чтобы во время родов присутствовали посторонние.

– Абсолютно согласен, – закивал Лебедев. – На фига там посторонние? Только свои. Мы, например. И вообще! Свадьбу они с Иваном Станиславовичем зажали? Зажали! Гендер-пати – аналогично. А я так готовился! Даже сходил в больничку, где Ася наблюдалась по беременности, и попросил врача не говорить ей пол ребенка. А они умотали в Крым и там все узнали[3]. Вместо праздника получился облом. Так что рождение ребенка я уж никак не могу пустить на самотек. В жизни всегда должно быть место празднику. – Федор помолчал немного, потом добавил: – Даже если праздника нет.

Глава 11

Поднимаясь по лестнице, Алена приподняла полы своего длинного пальто, чтобы оно не тащилось по полу, и взгляд Рыбака невольно остановился на ее ногах. И без того длинные, они казались невероятными, принадлежащими не человеку, а скорее инопланетному существу. Ярко-красные сапоги, заканчивающиеся острыми каблуками, были настоящим холодным оружием. Память подсказывала, что чуть выше, под пальто, находятся довольно аппетитные бедра, которые хозяйка считала излишне полными, а Ивану казались очень привлекательными. Но тут вспомнился коротколапый симпатяга Георгий, пострадавший от гнева экс-супруги, и Рыбак отвел глаза.

Переступив порог квартиры, где проживал пропавший Герасимов, Рыбак оказался в длинном коридоре, в который выходило шесть дверей – пять открытых и одна – закрытая. В простенках между ними висели какие-то большие картины.

– Добро пожаловать в наш музей! – Алена щелкнула выключателем, и картины ожили. Это были голографические изображения каких-то древностей: кувшинов, статуэток, украшений. Выполнены они были настолько искусно, что казались настоящими, живыми. Протяни руку и ощутишь под пальцами шершавую глину или прохладный металл.

– Красиво! – одобрил Иван.

– Может быть, но со временем надоедает. Оно какое-то мертвое, а хочется… Ты проходи, проходи. Тут кухня, – она указала рукой на первую справа дверь, – дальше – гостиная. Проходи!

Иван снял ботинки и вошел в комнату. Судя по куче детских игрушек различной степени сложности, напрашивался вывод, что здесь проживает добрый десяток детей от мала до велика, а не один пятилетний пацанчик.

– Хорошая квартира, – похвалил он и как бы невзначай поинтересовался: – Борис Миронович сказал, что в этой квартире раньше жили родители твоего мужа. Ты, случайно, не знаешь, где они сейчас живут? Может, он к ним поехал?

– Не знаю, – Алена вдруг занервничала. – Я их ни разу не видела. Кажется, я им заочно не понравилась. Знаешь, есть такие родители, которым любая невестка кажется недостойной их сыночка. На свадьбу не явились, внуком не интересуются. Кир с ними изредка общался, привет каждый раз передавал, но мне кажется, что приветы эти – его личная инициатива. Предкам никакого дела не было до нас с Платоном. По-хорошему, наверное, надо им позвонить, сказать, что Кир пропал, как думаешь? Но я же не знаю их номер телефона.

– Найдем, – пообещал Рыбак, мысленно сделав в уме заметку о необходимости разыскать родителей Герасимова. Уж очень ему не нравилось несоответствие сведений о предыдущих жильцах квартиры, полученных от соседки, и представителей семейства Дубовых. Предположим, Кирилл не получил ее в качестве свадебного подарка, а попросту купил, как приобрел жилье для тещи. Но зачем, спрашивается, делать из этого секрет? Считал необходимым скрывать свои доходы?

– А где сын? – сменил он тему.

– У бабушки, мамы моей, – отмахнулась Алена, снимая пальто. Под ним оказалось черное трикотажное платье, длинное, до щиколотки, выгодно подчеркивающее ее тонкую талию, с довольно провокативным декольте. – Мне сейчас не до него. Присаживайся, я чайник поставлю. Или ты хочешь чего-нибудь покрепче?

– На работе не пью, – покачал головой Иван. – Я могу, пока чайник закипит, осмотреть рабочее место твоего мужа?

Алена пожала плечами:

– Смотри, если так надо. Последняя дверь.

Она стояла в дверях и, когда Иван проходил мимо, будто случайно прижалась к нему бедром. Тем самым, аппетитным. Он уловил сладкий аромат ее любимых духов и даже – надо же – вспомнил их название: Vertus Narcos’is. Она еще говорила, что духи пахнут коноплей, и поэтому такие притягательные. От запаха Ивана бросило в пот. «Георгий!» – мысленно напомнил он себе, попятился и вскрикнул от неожиданности – в ногу впился кубик от конструктора.

Алена всплеснула руками:

– Извини! Сильно больно? Никак руки не доходят навести порядок…

– Предлагаю договориться на берегу, – сердито оборвал ее Иван. – У нас с тобой сугубо деловые отношения. Я женат, счастлив в браке и ничего менять в своей жизни не собираюсь. Если тебя