Письмо - Крис Велрайт
Услышав, кем я являюсь, родители Мей неодобрительно покачали головами. Они поинтересовались, сколько средств я нажил, я, не скрывая, назвал сумму. Отец моей возлюбленной вновь был недоволен. Он сказал, что этого слишком мало и назвал конкретную сумму, которая бы его устроила. Тогда я еще не понимал, откуда такая точность. Я так боялся, что мне откажут, что принял данное условие как самое счастливое событие в моей жизни.
Не раздумывая, в тот же день я попросил увеличить список моих обязанностей, чтобы как можно быстрее накопить необходимую сумму. Мне предложили стать писцом у судьи, который часто бывал в разъездах по другим городам и поселениям. Работа вдали от дома оплачивалась лучше, и я тут же согласился.
Распрощавшись с Мей и заверив ее, что непременно заработаю столько денег, сколько пожелает ее отец, я не заметил, как сильно она была расстроена. Лишь сейчас понимаю причину, о которой тогда она умолчала.
Я покинул город тем же днем, даже не подозревая, что мое путешествие затянется на многие месяцы. Раз в год судье полагалось объехать все населенные пункты с инспекцией. Думаю, нет смысла рассказывать, чем я занимался все это время. Когда я вернулся в Виту, мой кошель знатно увеличился в объеме. Недостающую сумму я хотел занять у друзей и родителей, и направиться к Мей.
Чтобы вновь ее увидеть и сыграть самую красивую свадьбу, я чувствовал, что способен преодолеть любые препятствия. Но одно из них оказалось выше любых моих сил. Я не ожидал столкнуться с ним в своей жизни. Мне не открыли дверей дома Мей, когда я туда постучался. Вместо этого мне вручили письмо. В нем моя возлюбленная безжалостно сообщала, что не выйдет замуж за такого, как я. Моя профессия обречет ее на бедную жизнь и низкое положение в обществе, но главное — не это. Главное — что она встретила другого человека и полюбила его. Пока я отсутствовал в городе, они сыграли свадьбу. Мей приказала мне не искать ее, ибо ни одно мое слово не изменит ее решения и чувств к мужу.
Сказать, что я был подавлен и убит горем, — не сказать ничего. Я был похож на рыбу, которую выбросило на берег. Столько времени, следуя за своей мечтой, я жил только одной целью, а теперь Мей перечеркнула ее красными чернилами. Я впал в отчаянье и не понимал, как следует поступить и куда дальше двигаться. Зачем мне все эти заработанные деньги и какой смысл теперь стремиться заполучить более высокую должность?
Я начал спускать свой добытый трудом заработок на выпивку и публичные дома. Каждый вечер я видел осуждение в глазах родителей, когда уходил в квартал удовольствия. Но что они могли мне сказать? Мое сердце было разбито, а душа потеряна. Никакие слова бы этого не исправили. Казалось, что моя жизнь обречена и в скорости закончится где-то в одной из темных подворотен неблагоприятных районов города. Так бы, наверное, и случилось если бы однажды я не встретил Мей.
Честно говоря, я думал, что пропил все свои мозги, и глаза меня обманывают. Потому что не могло столь светлое создание находиться в таком ужасном месте. Но, чем больше я всматривался в раскрашенное дешевыми белилами и краской лицо, тем больше понимал, что сквозь них просматриваются черты моей прекрасной Мей.
2
* * *
Я был так растерян и напуган увиденным, что решил завязать с выпивкой. Если это действительно была моя возлюбленная, то мне следует быть в трезвом уме, чтобы в этом убедиться.
Тогда я стал часто ходить в этот публичный дом, чтобы украдкой следить за певичкой, похожей на Мей. Я притворялся пьяницей, скрывал лицо капюшоном и носил неприметные одежды. Я заказывал выпивку, но не притрагивался к ней, следил за игрой в кости, но не совершал ставок, делал вид, что любуюсь танцами, но следил только за ней. Ведь если это Мей и она меня узнает, то кто знает какой будет ее реакция? Я боялся потерять ее вновь.
Чем больше я наблюдал за девушкой, тем больше видел в ней сходства: наклон головы, смиренные кивки в знак согласия, движения рук и походка. Все напоминало о наших свиданиях. И вот однажды эта певичка сидела в компании мужчин. Услышав от них грубость, она опустила глаза, и щеки ее покрылись румянцем. В тот миг я отчетливее прежнего увидел в ней Мей. Теперь осталось лишь узнать причины того, как она сюда попала, и найти способ ее вызволить.
Первая задача оказалась очень легкой: я расспросил других девушек из публичного дома. Они рассказали, что ее отец продал Мей в бордель, чтобы погасить долги. Сумма была большая, а ростовщик — опасный человек. Я даже не удивился, услышав знакомые цифры. Когда я пришел свататься, ее родителей беспокоила вовсе не судьба дочери в объятиях господина без статуса, а то, что у меня не было той суммы, которая смогла бы спасти их семью от ужасной участи. Как же мне захотелось плюнуть на порог их дома! Но сейчас следовало сосредоточиться на другом.
Оставшихся у меня денег хватило на то, чтобы заказать лодку и выкупить Мей на целый вечер. Я думал, что это будет лучший вариант предстать перед ней. Когда она меня увидит и поймет, что я ее по-прежнему люблю, то обретет надежду на счастливую судьбу. Я представлял, как ее глаза наполнятся слезами радости. Как Мей расскажет о боли и сожалении, что терзали ее, когда она писала то письмо. Как втайне она надеялась и верила, что наша любовь преодолеет все беды. Я чувствовал себя героем из легенд и сказок, даже не задумываясь, насколько эти мысли полны самодовольства.
Настал вечер нашей встречи. Когда она села в лодку, я отплыл как можно дальше от берега. И только тогда скинул капюшон, сделав это торжественно, словно воин, вернувшийся с поля боя живым. Не понимая, отчего Мей не произнесла ни слова, а уставилась на меня, как на приговор, я назвал свое имя. Может быть, она не узнала меня, поэтому не бросается обнимать и благодарить богов? Но как только последний звук в слоге моего имени стих, Мей зарыдала, и плач ее не был похож на слезы человека, чувствующего облегчение и надежду. Ее стоны и всхлипы были наполнены горем и отчаяньем. Все это больше походило на похороны, чем на воссоединение любимых.
Я попытался ее
