Первый день смерти - Карина Тихонова
Медсестра всадила мне под кожу иголку, выпустила из шприца прозрачную жидкость. Еще раз смазала место укола и ответила:
– Как только вы проснетесь.
В глазах потемнело. Я успела сказать Марусе:
– Не уходи!
Мир снова провалился в темноту. Поезд тронулся, набрал скорость, и я начала совершать обратное путешествие: из смерти в жизнь.
Странный маршрут.
За кадром
Небольшая старенькая иномарка въехала на территорию закрытого дачного поселка. Миновала несколько домов и остановилась перед большим особняком, похожим на старинный английский замок. Из машины вышел молодой человек, захлопнул дверцу и легко взбежал по широкой полукруглой лестнице. Дверь тут же распахнулась, и молодой человек обнял женщину, стоявшую в холле.
– Привет, мама. Как дела?
– Я в порядке, – ответила женщина.
– А... он?
Молодой человек кивнул в глубину дома. Женщина оглянулась и шепотом произнесла:
– Не в духе. Все последнее время чем-то недоволен. – Она с беспокойством взглянула на сына и спросила: – Это как-то связано с вашими делами, да?
Молодой человек беззаботно махнул рукой, хотя на душе скребли кошки.
– Ерунда! Пустяковые разногласия! Извини, мам, я должен бежать. Сама понимаешь, наемный работник не имеет права опаздывать на встречу с хозяином. Где он? В кабинете?
Женщина кивнула, и молодой человек пошел вперед, уверенно ориентируясь в многочисленных коридорных переходах. Дошел до знакомой двери, коротко постучал и вошел в комнату, не дожидаясь ответа.
Хозяин дома сидел в кресле перед камином. Не поднялся навстречу вошедшему, не протянул руки. Просто коротко кивнул, и все.
Молодой человек сел на диван, стоявший напротив кресла. Окинул беглым взглядом своего визави и подумал: «Он еще больше растолстел. Ну и видок, краше в гроб кладут!»
Но вслух этого, разумеется, не произнес. Наоборот, изобразил на лице радость и сказал:
– Кажется, мы можем друг друга поздравить!
– Вы думаете? – отозвался собеседник с тяжелым вздохом.
– Конечно! – подтвердил гость, не позволяя себе рассердиться. – Проект благополучно завершен!
Хозяин кабинета взял бокал с коньяком и сделал большой глоток. Гостю выпить не предложил, но тот не обиделся. Только подумал: «Ого-го!»
Несколько минут в комнате стояла напряженная тишина. Потом хозяин дома поставил на стол почти пустой бокал и спросил, пряча глаза:
– Скажите, а почему вы придумали участникам проекта греческие прозвища? Любите мифы?
Молодой человек рассмеялся. Закинул ногу на ногу, устроился на диване поудобней:
– К мифам я равнодушен. Мне вспомнился стишок: «Как аргонавты в старину, покинув отчий дом, поплыли мы... тарам-пам-пам... за золотым руном». – Снова засмеялся и договорил: – Вот и мы за ним поплыли. Как аргонавты. К тому же я хотел, чтобы люди, работающие над проектом, ощутили себя участниками грандиозной авантюры...
– Они ощутили, – перебил хозяин дома. – Особенно Гомер.
Молодой человек ничего не ответил. Только прищурился, разглядывая собеседника. Тот бросил на гостя опасливый взгляд и сразу отвел глаза.
– Старик износил свое сердце, – медленно сказал Одиссей, тщательно подбирая слова. – Вашей вины тут нет, моей тоже...
– О чем вы разговаривали с ним перед смертью? – перебил хозяин дома.
Одиссей внутренне напрягся. Заложили, сволочи. Интересно, кто? Кто-то из шестерок, дежуривших на микрофоне, или Геракл с Орфеем?
– Ни о чем, – ответил он после паузы. – Мы обсуждали план дальнейших действий.
– План похищения золотого руна, – насмешливо подсказал хозяин дома, но Одиссей не дрогнул.
– Если хотите. Вы чем-то недовольны? Объясните, что вас тревожит?
– Все! – откровенно высказался хозяин дома. – Все обернулось такой грязью, таким кошмаром... Я просто в шоке!
Одиссей мысленно посчитал до пяти, чтобы погасить раздражение, и спокойно возразил:
– Наш проект ничуть не хуже множества других, давно реализованных и осуществленных. А в белых перчатках такие вещи не делаются. Включите телевизор, и вы убедитесь...
– Уже включал, – оборвал его собеседник. Подумал и решительно добавил: – Жуткая мерзость.
– Вы хотите сказать, что отзываете свое согласие? – поинтересовался Одиссей. – Мы потратили много денег! Вернее, вы их потратили...
Хозяин дома вяло отмахнулся.
– Бог с ними, с деньгами! Меня беспокоит совсем другое.
– Что именно?
Хозяин дома кинул на гостя быстрый взгляд:
– Вы не поймете.
«Совесть замучила! – с яростью подумал Одиссей. – Вот ведь старый лис! Можно подумать, свой первый миллион ты заработал, занимаясь благотворительностью!»
Наверное, ему не удалось скрыть свои мысли, потому что хозяин дома виновато уточнил:
– Я вас ни в чем не обвиняю. Просто мне эта идея... разонравилась.
– Значит, отзываете лицензию? – спросил Одиссей с усмешкой.
– Нет, – ответил собеседник. – Передаю ее вам.
Одиссей перестал дышать.
– Серьезно? Но у меня нет денег, чтобы возместить расходы!
– Бог с ними, – повторил хозяин дома. – Берите все, что вы придумали, в охапку и делайте с этим все, что хотите. – Он подумал и добавил: – Кстати, я сомневаюсь, что вам удастся воспользоваться плодами своего труда.
Одиссей насторожился и отогнал эйфорию.
– Это еще почему?
– Потому что все участники проекта должны подписать разрешение на его обнародование, – ответил собеседник.
– Они подпишут! – уверенно пообещал Одиссей. – Мы же друзья!
Хозяин дома усмехнулся. Взял бокал с коньяком и допил остатки. Одиссей понял, что беседа окончена. Встал с дивана и покинул кабинет, не прощаясь с хозяином.
– Одиссей, царь Итаки, – пробормотал тот, когда дверь за гостем закрылась. – Кажется, именно он придумал трюк с троянским конем, сукин сын!
– Старая сволочь! – не остался в долгу Одиссей, когда отошел на безопасное расстояние от кабинета.
Выскочил из дома, сел в машину и резко рванул с места.
Глава 30
Когда я второй раз открыла глаза, штора на окне была отодвинута. Несколько минут я лежала неподвижно, глядя на крупный белый снег, оседающий на подоконнике. Красиво.
Я подняла руку, чтобы убрать волосы, упавшие на ресницы, и увидела, что резиновых браслетов на запястьях больше нет. Так же, как и разноцветных проводов.
Я спустила ноги на пол и минуту посидела в гаком положении. Затем взялась обеими руками за край матраса и медленно поднялась на ноги. Немного постояла, привыкая к тяжести своего тела, и пошла к окну. Шла я медленно, шаркая ногами, как столетняя старуха, но меня радовала даже такая малость. Я снова ощущала себя живой.
Немного кружилась голова, побаливали почки, давала знать о себе
