Загадка неприкаянной души - Ирина Грин
Она посмотрела на часы. Ого! Нужно срочно идти домой, иначе внуки останутся без обеда. Пришлось максимально ускориться, несмотря на риск поскользнуться и что-нибудь сломать, но чувство долга и вины перед семьей, будь они неладны, оказались сильнее инстинкта самосохранения. Однако ненадолго. Противодействующей силой выступил тщедушный парнишка-бариста, которого Мария Анатольевна про себя называла Айзеком. Увидев ее, он не просто высунул голову в окошко, а выскочил наружу, не успев надеть куртку, отчего смешно приплясывал на морозном ветру.
– Бабушка! Ты живой! – радостно закричал он. – Я смотреть – полиция ехать, скорая! Пугаться! Думал, с тобой что-то случился! Ты один не ходи! Вдруг плохой человек? А ты уже старенький!
Ну вот! Начали за здравие, а кончили за упокой! Приятно, конечно, что хоть кто-то за тебя переживает в этом мире, но напоминать о возрасте – это, простите, свинство. Конечно, мои года – мое богатство, но поменьше бы такого богатства.
– Живая я, живая, что мне сделается, – буркнула Мария Анатольевна и направилась было дальше, но Айзек – добрая душа – сказал:
– Хочешь кофе? Или капучину? И донат. Шоколад? Клубника?
– Я кошелек дома оставила, – развела руками с палками Мария Анатольевна.
– Ты на мой бабушка похож, я с бабушка свой денег не беру. Только он далеко живет. Я тебя угощай и как будто его. Его не могу, тебя – могу. Он старенький, умрет, может, уже не угощу. Ты пей капучину, пей! – И Айзек протянул Марии Анатольевне большущий стакан с сердечком из вспененного молока. Вот только пить совсем не хотелось. Старенький, умрет скоро… Это, типа, приятного аппетита, так, что ли?
– Бери донат! Шоколадный мне больше нравится!
– А сколько лет твоей бабушке? – спросила Мария Анатольевна, покосившись на глянцевый бок иностранного лакомства, щедро посыпанного разноцветной крошкой.
– Девяносто пять! – радостно сообщил Айзек, и Мария Анатольевна выдохнула с облегчением: бабуля почти на четверть века старше, а значит, можно продолжать наслаждаться жизнью, времени еще навалом. И она откусила кусочек пончика и запила его большим глотком капучино. М‑м‑м, вкусно. Надо будет своим такие сварганить. Делов‑то – посмотреть рецепт в интернете, дать зятю список необходимых продуктов, и знай себе пеки. Все-таки хороший у нее зять. И семья хорошая. И все-таки хорошо, что она не влезла в карман к покойнику. И кофе выпила, и сожалеть о неблаговидном поступке не придется всю оставшуюся жизнь.
Вернувшись домой, Мария Анатольевна быстренько накрутила котлет, забросила в сваренный с вечера бульон овощи для вермишелевого супчика и набрала телефон своей закадычной подруги Софии Денисовны. Когда-то они вместе работали в отделе технического контроля на трикотажной фабрике. В отличие от Марии Анатольевны Софии Денисовне не удалось в сугубо женском коллективе встретить того единственного, с кем, как говорится, и в горе, и в радости, и до победного конца. Однако обстоятельство это нисколько ее не удручало.
– Жить надо для себя, Маша! – постоянно твердила она. – А твои сели тебе на шею и ноги свесили.
Мария Анатольевна поначалу пыталась доказать, что дети, внуки и правнуки ее любят.
– Ага, особенно внуки. Детей на предков сбросили и живут себе припеваючи, – парировала подруга.
– Да что ты такое говоришь, Софа! Да не бросили они никого. Просто у нас, в Новоракитинске, молодежи некуда податься. Вот и уехали в Москву. Встанут там на ноги, глядишь, и нас перевезут постепенно.
Со временем Мария Анатольевна реагировать на подколки Софии Денисовны перестала. Может быть, со временем общение подруг сошло бы на нет, но была у них одна общая тема, разговаривать на которую они могли бесконечно, – это детективные фильмы и сериалы. Полная, одышливая, а оттого не особо любящая прогулки София Денисовна смотрела их с утра до вечера – специально отрывала от небольшой пенсии средства на оплату интернета и подписки на онлайн-кинотеатр. К тому же она была участницей нескольких кинофорумов, где любители детективов делились своими находками и открытиями. Мария Анатольевна же пользовалась компьютером правнуков, только когда они были в школе, а потому руководствовалась в выборе контента по указанию подруги. Вкусы у них были одинаковые, и за готовкой Мария Анатольевна одним глазом наблюдала за развитием событий в очередном фильме.
Но сегодня она стала свидетельницей самого настоящего детектива. Совсем ей не верилось, что человек сам, по своей воле, улегся на скамейку, укрылся пальто и уснул. Конечно, он мог крепко выпить или, того хуже, нанюхаться или уколоться, но уж очень ровно лежало пальто. А значит, труп уже был трупом, когда его принесли в парк. Да не принесли, а привезли! Кто будет тащить мертвое тело через весь парк по такому холоду, когда можно подъехать? Эх, жалко она не обратила внимания на ту машину. И сыщик этот, старший лейтенант Селезнев! Как-то он невнимательно отнесся к ее словам. Хотя он же записал телефон. Может, еще позвонит?
София Денисовна долго не брала трубку – не иначе как звонок раздался в самый напряженный момент очередного фильма.
– Маша, привет, – наконец раздалось в трубке.
– Привет, Софа! Ты не представляешь, что со мной сегодня произошло!
И Мария Анатольевна рассказала о своей утренней находке. Уже во время рассказа она понимала, что звучит это как-то не очень интригующе, а потому добавила про черную иномарку и бумажку с цифрой «семь».
Именно последняя деталь особенно заинтересовала Софию Денисовну.
– Семь, говоришь? А это была женщина или мужчина?
– Насчет пола не скажу – меня же попросили ничего не трогать. А цифра – да, семь, точно, чистая бумажка, плотная такая, картонка, с одной стороны гладкая, белая, с другой шершавая, серенькая, и на ней цифра «семь» шариковой ручкой.
– Какая ты, Маша! Надо было сначала посмотреть, мужчина или женщина, а потом уже звонить и обещать ничего не трогать! Я бы на твоем месте… – София Денисовна замолчала, видно представляя себя на месте подруги. – И что, по-твоему, это означает?
– Что?
– Господи, Маша! Помнишь, мы смотрели сериал о маньяке, который убивал своих девушек и оставлял у каждой на груди золотой медальон с цифрой. И оказалось, что цифра – номер трупа. Его еще назвали математиком. Это он и есть, математик!
– Того же вроде благополучно арестовали…
– Так то в кино, а это в жизни!
– Хочешь сказать, что в Новоракитинске орудует сексуальный маньяк?
– Маша! Ну почему именно в
