Круассаны… и парочка убийств - Энн Клэр
Хватит с меня кофе.
Французский доктор и правда прописал мне кофе, чтобы нейтрализовать успокоительное, которое Лекси подмешала в мою воду. Противотревожные таблетки, доза значительно больше той, которую она приняла из-за боязни полетов.
Меня накрывает ледяной ужас. Вот тебе и противотревожные!
– Может, колбасы? – предлагает Манфред. – Она просто невероятная. О, или это вам больше понравится. Круассаны? – Он пододвигает ко мне корзинку с выпечкой.
Передо мной стоит разнообразие завтраков. И взгляды всех присутствующих тоже направлены на меня. Би, Бернард, Надя, Манфред, Конни и Филли смотрят на меня, словно хотят по моему ответу понять, иду я на поправку или нет.
Не могу не улыбнуться.
– Да, с удовольствием возьму круассан.
Би выдыхает с облегчением. Бернард поглаживает ее руку и улыбается мне.
– Мы так за тебя испугались, – говорит Би.
– Не то слово, – говорит Конни. – Видела бы ты, как ребята помчались на улицу, когда Надя получила твое сообщение.
«Лекс уб» – это все, что мне удалось ей написать. Но Надя, гений перевода, сразу все поняла. Когда они увидели, что велосипед Лекси пропал, они тут же пустились в погоню. Женщина, подрезающая розы, направила их по нужной дороге.
У двери кто-то шмыгает носом, заставляя всех обернуться. Джудит неуверенно проходит в комнату для завтрака. У нее красные глаза, под глазами – темные круги. За ее спиной стоит Лэнс. Он выглядит даже хуже, чем я себя чувствую.
Начинаются вежливые передвижения людей и стульев. Лэнс и Джудит садятся напротив меня, и перед ними тут же ставится завтрак. Даю Лэнсу свою кружку, к которой я так и не притронулась.
Он молча на нее смотрит.
Ночью Лоран вызвал местных жандармов, чтобы они увезли Лекси. Он поехал с ними. Лекси просила Лэнса поехать вместе с ней, помочь ей. Но он остался.
– Папа считал, что это я сбил Джем, – говорит Лэнс, потирая лоб рукой. – Как он мог такое думать?
– Дом и его машины… – вздыхает Джудит. – Он всегда все замечал, каждую царапинку, все запоминал. Ты ведь брал его машину, когда Лекси брала твою, помнишь? Но милый, даже если он и винил тебя, он никому ничего не говорил, потому что он так сильно любил тебя! Он починил машину и ничего никому не сказал.
Пододвигаю корзинку выпечки ближе к Лэнсу. Конечно, такую боль не исцелит никакой круассан, но хуже он точно не сделает.
– Но почему? – Лэнс качает головой. Он берет круассан и сдавливает его конец. – Почему Лекси так поступила с папой?
– Мне кажется, он хотел кому-то рассказать, – говорю я. – Ему наверняка было тяжело хранить такую тайну. В тот день, когда вы прилетели во Францию, он сказал мне, что у него ко мне есть серьезный разговор.
Манфред цокает языком.
– Он хотел, чтобы Сэйди несла его ношу, как мифологическое наказание? – Он бормочет что-то об Атласе, проклятом, вынужденном держать на себе вес всего мира.
– Скорее снова занимался аутсорсингом и делегированием, – горько говорит Лэнс. – Наверное, он думал, что может передать эту информацию тебе и спокойно жить дальше, Сэйди. Только вот я не могу понять, что ты, по его мнению, должна была делать. Хранить этот секрет? Он пытался купить твое молчание новым кабинетом и огромной зарплатой? – фыркает он. – Или ты передала бы меня в руки полиции Иллинойса?
– Нет! Что ты, конечно нет! – возражаю я, но голова у меня идет кругом. Правда, что я сделала бы? Я отчаянно хотела добиться правосудия для Джем. Но она не хотела бы, чтобы жизнь Лэнса оказалась разрушена из-за несчастного случая – а Лэнса можно было бы считать виновным только так. Он ни за что не причинил бы ей вред специально.
Тут мой разум немного проясняется.
– Мне и не надо было бы тебя сдавать, – говорю я Лэнсу. – Если бы Дом рассказал, если бы он хотя бы просто поговорил с тобой или со мной, то мы сразу вычислили бы, что ты не мог быть за рулем его машины в тот день. И тогда, раз это был не ты…
– Лекси. – Лэнс сжимает несчастный круассан. – Найджел, наверное, увидел, как она что-то делает с папиным навигатором.
– Может и нет. Он был большим хвастуном, – говорит Филли. – Любил делать вид, что знает все на свете. Уверена, что ничего он не видел. В итоге это ему и навредило, правда?
Лэнс качает головой.
– Значит, она убила его просто так? В ночь нашей помолвки она планировала убить человека? Откуда ей было знать, где он будет?
– Красный Номер, – мрачно говорит Надя.
Я поясняю:
– Мы слышали от друга-велосипедиста, что Найджел – которого они называли агрессивным Красным Номером – выезжает на предрассветные велопрогулки. Наверняка хотел «реально поработать» перед нашими ленивыми прогулками.
– Лекси вставала очень рано из-за джетлага и снимала свои видео, – говорит Лэнс.
– И ей было бы легко украсть ключи Жорди, – добавляет Надя. – Он слишком доверчивый. Они были в кармане его куртки. Куртка висела на стуле, когда мы танцевали. Он был удачным… как это называется? Что-то про козла?
– Козел отпущения, – говорю я. – Да. У него была судимость. Ему не нравился Дом.
Конни тянется за круассаном.
– Мы уж постарались, чтобы отвести подозрения от Жорди. Ты правда подозревала, что мы хотели разобраться с Найджелом Фоксом, Сэйди?
Краснею.
– Да, подозревала.
– Роскошно, – провозглашает Филли. Она тянется через стол и сжимает руку Лэнса. – Ты справишься с этим, сынок. Хотя бы пожениться не успели, да?
Лэнс болезненно улыбается.
– Я всегда думал, что женюсь на Джем. Знаешь, Сэйди, Джем хотела позже тебе позвонить в тот день, позвать тебя на ярмарку с нами. Когда она не приехала, я просто решил, что она где-то веселится с тобой.
Тур-гид не должен плакать перед гостями. Ладно, смягчающие обстоятельства!
Подхожу к Лэнсу и обнимаю его. Джудит заключает в объятия нас обоих.
– Все это время я думала, что Джем умерла с обидой на меня, – признаюсь я.
– Ох, сейчас водопад польется, – говорит Конни, смахивая слезы.
Манфред встает и открывает стеклянную дверь. С улицы доносится воркование голубки. Река журчит мелодичной симфонией. Солнце блестит в каплях росы. Горный воздух освежающий и прохладный.
– Хорошая погода, – отмечает он.
– Отличный день для велопрогулки, – бормочу я себе под нос.
– Как и каждый день, – говорит Би.
Джудит шмыгает носом.
– Сколько у нас времени,
