Четвертая подсказка - Кацухиро Го
– Вы про Судзуки?
– А кто еще это мог быть? Тело же не могло само себя лентой к стулу привязать.
– А почему он так поступил только с Тацумой? Двое других-то лежали на кроватях на втором этаже…
– Разумеется, потому, что Тацума был главарем. А еще потому, что он больше всех был связан с Хасэбэ.
– Я видел место происшествия. Попавшийся в ловушку Ябуки отделался только правой ногой, а тело Тацумы разорвало на мелкие клочья. Мишень явно была другой. Обычно все бывает наоборот.
– Слушай, у меня нет свободного времени на твои шутки. Объясняй все как следует.
– Тацума не покончил жизнь самоубийством. И умер он не от отравления. Поэтому надо было замаскировать причину его смерти. Надо было взорвать его. Там не тело положили в качестве ловушки, а ловушку использовали для того, чтобы было очевидное объяснение того, почему уничтожен труп Тацумы.
– Что за чушь ты несешь?
– Это не Судзуки его убил. Он не пошел бы на такие мелкие ухищрения. Он в любом случае собирался сдаваться полиции.
– Какой вздор! – закричал Цуруку. Не желая верить словам Тодороки, он спросил: – Неужели ты хочешь сказать, что это она сделала? Хочешь сказать, что Асука убила своего сына?! Что она и есть пятый сообщник?
– Начальник отдела, не совсем так, – голос Тодороки был до неприятного спокойным. – Она жила там раньше Судзуки. Асука и есть четвертый жилец того шерхауса.
У Цуруку не было слов. Понять, что и как, совершенно невозможно!
– Бывший жилец шерхауса рассказал об этом. Тацума по-тихому собирался подселить бездомного человека в возрасте примерно пятидесяти лет. Очень несчастного человека.
– Это Судзуки. Как ни верти, это же Судзуки?!
– Нет. Это описание подходит и к Асуке. Если учесть то, что она тоже жила на улице.
Цуруку лишился дара речи. Семья распалась, обнищала. И в это время Асука встретила Судзуки…
– Я поначалу сделал такой же скоропалительный вывод. Но тому жильцу шерхауса, о котором я говорю, ничего не говорили, что этот бездомный – мужчина. Не будет ничего странного в предположении, что человеком, которого собирался подселить Тацума, была Асука. Она сама говорила, что лишилась дома и меняла одно за другим места жительства. И это время совпадает с тем, когда Тацума собирался пригласить нового жильца в шерхаус.
– Чушь какая-то… Это просто твоя бредовая фантазия.
– То, что она знала место жительства Тацумы, – факт. Не стоит придумывать связующее звено между Тацумой и Судзуки. Вероятность того, что Тацума привел в шерхаус Асуку, а Асука – Судзуки, намного больше.
Узнав, что его мать живет на улице, Тацума поселил ее в шерхаусе. Вскоре после этого он с товарищами начал планировать теракты с бомбами. Скрыть это от Асуки, которая жила вместе с ним, было трудно. Поэтому Тацума попросил младшую сестру приютить Асуку, которая могла стать помехой для его планов.
– Произошло это полгода назад, – скороговоркой произнес Тодороки. – Скорее всего, три дня назад Тацума посвятил Асуку в свои планы терактов. Наверное, она слезно умоляла его не делать глупостей… Несмотря на все попытки Асуки переубедить Тацуму, он не поменял своих намерений.
– И за это, по-твоему, она убила его? В это трудно поверить. Хотя и утверждать, что это невозможно, я тоже не могу.
– Одна вещь говорит о том, что Асука знала по крайней мере часть плана. В разговоре с нами она сказала, что повезет дочь на работу. Я не думаю, что она делает это каждый день. Думаю, это было необходимо только в тот день, когда был взрыв. Ближайшая станция к их квартире – «Синдзюку». Одна из тех, на которых должен был произойти взрыв. Может быть, Тацума решил раскрыть свои планы матери, чтобы сообщить: в этот день станцией «Синдзюку» лучше не пользоваться…
– Почему тогда она не обратилась в полицию? Допустим, переубедить Тацуму она не могла. Но теракты-то можно было предотвратить!
– Потому что она не хотела делать из своего сына преступника. К тому же Тацума, наверное, рассказал ей о планах лишь в самых общих чертах. Бомбы в тот момент уже были заложены. Если б Асука заявила в полицию, а бомбы после этого взорвались, вина за преступление, кто бы и что ни говорил, была бы возложена на Тацуму. В этом случае на семью Асуки вновь посыпались бы обвинения. В том числе и на Миу, которая только-только смогла оправиться от предыдущей истории… Невозможно представить, чтобы те тяготы, которые они испытали после истории с Хасэбэ, свалились на них вновь. Решимость Тацумы была твердой, и Асука осознала, что больше ничего не может сделать. Возможно, у них была словесная перепалка, но, так или иначе, она убила своего сына. Не ясно, как именно он был убит… Ясно только, что не отравлен.
– А как быть с Ямаваки и Кадзи? Хочешь сказать, их тоже она убила? А Судзуки? Как он был вовлечен во все это?
Тодороки сделал небольшую паузу.
– Я точно не знаю. Но нет сомнений, что Судзуки и Асука сотрудничали друг с другом. На девяносто процентов можно утверждать, что именно Асука постригла его волосы. Она сказала, что под ее влиянием дочь стала стилистом. Наверное, в прошлом Асука была парикмахером…
Действительно, от дознавателей поступала информация о том, что Судзуки ходил стричься. Правда, ни от одной парикмахерской не было свидетельских показаний, что он стригся у них.
– То, что я скажу дальше, целиком и полностью моя фантазия, – предупредил Тодороки. – Вполне вероятно, что Судзуки предложил Асуке сделку. Сказал, что возьмет на себя вину и за убийство, совершенное Асукой, и за взрывы, совершенные Тацумой и его товарищами. А Асука, готовая ухватиться даже за соломинку, приняла его предложение.
Поэтому связаться с Асукой не составило труда. Она заранее была готова к тому, что к ней придет полиция, поэтому с готовностью рассказала приехавшему Тодороки и его напарнику все то, что полиция и так узнала бы при дальнейшем расследовании.
На первый взгляд, все выглядит логично…
– Тодороки, ты меня за дурака не держи! – Цуруку сжал смартфон так сильно, что, казалось, может сломать его. – У тебя ведь есть еще что сказать? Выкладывай все аргументы, из-за которых ты пришел к такому выводу. Иначе я ничего не буду делать.
– Начальник отдела, времени у нас нет. Нужно срочно задержать Асуку.
– Мы уже давно разыскиваем ее. Если твои бредовые фантазии верны, она ударилась в бега.
– Если так, то еще ничего…
– Что ты хочешь сказать? Не соизволишь ли ты выражаться яснее?
– Асука приняла предложение Судзуки, поскольку поверила, что тот
