Мэри Поппинс. Финальный акт - Марина Серова

— А вот как раз про Валеру можно поподробнее. — Дима наклонился вперед, весь внимание, а я невольно опять им залюбовалась. Так, Татьяна, соберись!

— С Валерой я давно общаюсь, можно сказать, мы соседи-друзья. Живем в одном доме уже сто лет. Он год назад остался без работы, а тут как раз освободилось место. Зарплата хорошая, да и работа не пыльная вовсе. Это со стороны кажется, что может быть напряжно, а так-то большую часть времени сиди себе да бамбук кури, чем, собственно, Валерка регулярно и занимался.

— А что у него со Светланой? Он к ней так кинулся, что…

— А! Так это всему театру известно, — перебил Диму Виталик, — Валера за ней бегает уже год как. Ну, практически, как в театре у нас появился, сразу и запал. Хотя она старше его лет на двенадцать плюс-минус. Да и очевидно, что она вряд ли когда-нибудь до него снизойдет. Я видел пару раз, какие тачки за ней приезжали после спектаклей, у Валеры пуп развяжется даже в аренду такую взять. Вы же сами ее видели, палец в рот не клади. Мы-то с ней не особо связаны по работе, но на репетициях со стороны видно, как она всех гоняет.

Я в очередной раз поразилась ее «всесильности»:

— А почему все ей позволяют так себя вести?

— Ну, я думаю, что кому-то неохота связываться, кому-то пофиг, кто-то, может, побаивается. Потому что реально, чуть что — она сразу к директору бежит, а что уж она ему такое там наговаривает, это хрен знает. Но после ее визитов в его кабинет всем приходится плясать под ее дудку.

— Так, а у вас какие мысли по этому поводу? Почему директор может так поступать?

— Да, может, она его любовница, может, еще что. Он как-то говорил пару раз, что на нее все зрители ходят и она, типа, кассы собирает, ну я не разбираюсь в такой «экономике», вероятно, так и есть. Но я бы поспорил, хоть я и не театральный критик!

— Но вы не можете стопроцентно утверждать, что Светлана состоит в каких-то отношениях с директором?

— Не! Это все сплетни и домыслы. А как вы, наверное, уже заметили, все это одна большая клоака. Я имею в виду актеров и режиссеров. Кто будет ставить, кто играть главную роль, кому больше хлопают, у кого гонорар больше, и все такое…

— Ладно, — мне хотелось побольше узнать про Валеру-Ромео, — так что там с Валерой и откуда это известно всем в театре?

Виталик практически расхохотался:

— Так он как пришел, ее увидел, так и заорал: «Будьте моей!» Он же такой, веселый тип, сами видели. Прикалывается постоянно, ну и ему вообще ничего не стоит в шутку, а то и не в шутку такие фразочки кидать. Он ей цветы очень часто дарит. Тоже публично. Заказывает чуть ли не по сто роз. Она, кстати, ведет себя как типичная стерва. Цветы-то заберет, но с таким видом, как будто ей все обязаны. И едва ли когда нормально спасибо скажет. Но Валерка неутомимый. Он уже год — то цветы, то шуточки, то в ресторан ее зазывает. Но, наверное, только последнюю неделю как он сдулся. Как отрезало.

— А что так? Год бегал, а тут вдруг «отрезало»?

— Татьяна, Дмитрий, а вы уверены, что вам нужна эта информация? Я тут подумал, что сейчас как бабка у подъезда сплетни развожу про своего друга. Он сотрудник превосходный. Всегда у него все готово, отлажено, никаких жалоб или там косяков. Я уверен, что это точно не его вина. Не мог бы он допустить, чтобы кто-то, а уж тем более его любимая Светочка хотя бы как-то пострадала.

Я тут же успокоила Виталика, что любая информация о взаимоотношениях в труппе нам действительно важна, потому что мы как раз таки и пытаемся сейчас понять, какие могли быть мотивы у тех людей, которых не было в зале во время этого происшествия.

— Ну примерно неделю назад Валера опять подкатил к нашей «приме», — начал Виталик. — Он преподнес ей очередной шикарный букет размером с дом и в сотый раз предложил после репетиции где-нибудь вместе посидеть. А тут как раз директор подошел, что-то он хотел выяснить насчет отпуска или чего-то такого, хотя, впрочем, это и не важно. И Светлана прямо так жестко беднягу Валеру отбрила. Она заявила… Сейчас, я почти дословно запомнил… А! Вот! Типа «Надоел ты мне, сучонок! Найди себе уже какую-нибудь пэтэушницу под стать себе, с ней по фастфудам и таскайся!». Я тогда в проводах в подсобке рылся, так сам охренел.

— От чего?

— От того, как она мерзко это сказала. Мне-то в принципе пофиг на ее капризы, я с ней напрямую не работаю, но даже если отбросить тот факт, что мне даже как-то обидно за друга стало, то чисто по-человечески звучало это отстойно.

— И это слышал директор?

— Ну да, он как раз подошел, когда Валерка цветы вручал. Не знаю, взяла ли она цветы, я не видел, но вот такой диалог у них состоялся.

Дима кивнул, что-то записал себе в блокнот и, переглянувшись со мной, отпустил Виталика восвояси:

— Спасибо, Виталий! Вы нам действительно очень помогли! Если у нас потом появятся еще вопросы, то мы к вам обратимся, а пока у нас все!

Виталик радостно вскочил, нелепо согнулся в забавном полупоклоне и выскочил за дверь.

— Что думаешь? — пока следующий актер не зашел к нам, спросил меня Дима.

— Я думаю, что «сучонок Валера» вполне мог превратиться в озлобленного мстителя. Терпение лопнуло, что-то переклинило — и все. «Не доставайся же ты никому!» Другой вопрос, он так к ней кинулся со слезами на глазах, что если это он перерезал трос, то тогда его впору награждать «Оскаром».

Глава 8

Следующим к нам заглянул Иван Загорский, приятель Валеры и Виталика. Но он практически слово в слово повторил то же самое, что рассказал нам последний. Единственное, поскольку сам он не присутствовал при недавней размолвке, то и информацию передавал со слов своего приятеля. Так что ничего нового мы с Димой не узнали. Иван также был отправлен восвояси.

— Ну, я в данном случае особо и не рассчитывал на что-то интересное. Если они все в одной компании и муссируют одни и те же сплетни и слухи… О-о-о… — Дима уставился на дверь, которая очень аккуратно приоткрылась с тихим