Племя Майи - Анна М. Полякова
— Яся вся в него, — подытожила она.
Резюме Ивановой было сомнительным: пока ни единого совпадения с тем, что она рассказывала о муже, я не наблюдала. Впрочем, возможно, женщина имела в виду их внешнюю с дочерью общность. Тут судить мне было сложно: черно-белый портрет в раме, который я сегодня уже неоднократно встречала, был единственным изображением Иванова, которое мне довелось увидеть. Не считая его тела в дубовом гробу, разумеется.
Седовласый мужчина с мужественным квадратным подбородком и при этом почти детскими светлыми глазами. По этому снимку впечатление он производил весьма приятное. Впрочем, и отзывались о нем пока только положительно. Хотя о покойниках иначе и не принято.
— А сама ты не пыталась найти отца? — вдруг спросила Иванова.
— Я понятия не имела, с чего начать, — честно ответила я. — Мать информацией о нем меня не баловала. В свидетельстве о рождении у меня и вовсе значится лишь один родитель.
Мне показалось, что с лица вдовы вдруг исчезло напряжение. Вероятно, перспектива делить наследство со мной ее не прельщала, и она не знала, как подступиться к интересующей теме. Теперь же стало понятно: если по документам покойный мне никто, то и претендовать на общую долю я не смогу.
О завещании Ивановым, скорее всего, пока ничего не известно. Разумнее всего и мне о нем умолчать. Не хватало еще новой потасовки!
Вопрос о том, как все-таки скончался Иванов, не давал мне покоя, и, выбрав подходящий момент, я набралась смелости и спросила:
— Прошу меня простить, но… как это случилось?
Вдова закрыла глаза рукой, и я тут же принялась корить себя за неуместный вопрос. Неожиданно к разговору подключилась Ярослава:
— Я все время об этом думаю! Почему? Как? Он ведь врач, за здоровьем всегда следил. Не спортсмен, конечно, и сладкое любил… Но ведь от этого не умирают! — Она вдруг резко стукнула кулаком по столу, как осерчавший малыш.
Раздался тонкий звон посуды.
— То есть ничто не предвещало? Смерть наступила внезапно? — осторожно уточнила я.
— Хорошо даже, что он умер во сне, — всхлипнула Яся, опустив глаза. — Не мучился.
Девушка тихо заплакала. Мне захотелось как-то ее утешить, возможно, начало приходить осознание того, что девочка, которая сегодня рьяно выдирала волосы на моей голове, моя сестра, но вмешалась Людмила Борисовна:
— Так, девочки, только успокоились, зачем бередить рану?
Тон у нее был строгий, как у школьной учительницы, и в то же время заботливый — словно пыталась оградить обеих от боли, которую сама еще не пережила до конца.
— Извините, — стушевалась я и встала. — Пожалуй, мне пора. Давайте я помогу убрать со стола?
К ужину никто из нас так и не притронулся. Хотя на столе стояло множество яств, оставшихся с поминок.
— Спасибо, что пришла, — смягчилась Яся. — И прости за сегодняшнее.
— Я не в обиде, — успокоила я. — Была рада познакомиться, даже таким образом.
Я подмигнула, стараясь разрядить обстановку, и направилась к двери. Мы стояли в прихожей, когда Ярослава спохватилась:
— Давай обменяемся номерами?
Предложение показалось мне логичным. Пополнив записные книжки телефонов, мы наконец простились.
— Ночевать-то тебе есть где? — спросила хозяйка, когда я уже переступала порог.
Мне показалось, что Иванова вряд ли обрадовалась бы отрицательному ответу, оставлять меня на постой она не собиралась. Я заверила, что у меня есть оплаченный до завтра номер в местной гостинице.
— Значит, утром назад? — уточнила она.
— Посмотрим, — пожала я плечами. — Доброй ночи!
На часах было десять, после встречи с новыми родственниками мне очень хотелось побыть одной, а потому в гостиницу я торопиться не стала. Гулять по улицам незнакомого города в столь поздний час желания не возникло: травма у меня уже имелась, не хватало еще нарваться на новые неприятности. Я села за руль и поехала к храму, где сегодня проходило прощание: отсюда было рукой подать до гостиницы, да и у божьего места чувствовала я себя в безопасности.
Внимательно осмотревшись, я даже рискнула покинуть автомобиль и устроиться на лавочке. Вечер выдался тихим, каким-то особенно мирным. Сейчас ничто не намекало на то, что сегодня в этой церкви простились с одним из самых уважаемых жителей этого городка. Ни следов толпы, ни скорби. Хотя, кажется, покойный не был «просто жителем»: все кругом твердили о его порядочности и широте души. Несомненно, многие горожане были пациентами больницы, которой он руководил. Если бы не кончина, Иванов наверняка претворил бы в жизнь свои планы о строительстве центра, сюда начали бы стекаться люди со всего региона, а то и страны, и масштаб его личности стал бы еще больше.
Я по-прежнему не могла назвать почившего отцом даже мысленно, но сегодня он стал мне чуточку ближе, обрел облик. И дело не только в безжизненном теле в гробу посреди храма. Елена была права: общение с родственниками позволяет лучше почувствовать того, кого ты никогда не видел. Кто знает, может быть, это не последняя наша встреча с Ивановыми. Больше меня здесь ничего не держало, завтра я отправлюсь домой, к родным. Настоящим.
Прихватив из машины чемодан, я открыла номер Елены ключом, который она мне оставила. Перед сном решила включить какую-нибудь мелодраму на ноутбуке, который был у меня с собой: очень хотелось сбросить груз впечатлений сегодняшнего дня, но вместо того чтобы найти подходящий фильм, я открыла свою электронную почту.
Несмотря на то, что Ярослава ясно дала понять, что у отца во сне остановилось сердце, мысли о недавно полученном анонимном письме то и дело возвращались ко мне. Я надеялась увидеть новое послание, но в ящике была лишь пара сообщений от моих подопечных: один уведомлял, что заболел, а второй — что улетает с родителями на море по горящей путевке и возобновить сессии сможет только недели через две. Что ж, похоже, у меня намечается некоторый простой в работе, неизбежно случающийся в летние месяцы. Никаких новых посланий от неизвестного отправителя в почте не было. Немного поколебавшись, я открыла его первое письмо и быстро напечатала ответ: «Я вся внимание», и без лишних раздумий нажала клавишу отправки.
Чего желал автор письма, я не знала, это могло быть что угодно: от желания поиздеваться до шантажа, а может быть, отправитель просто был сказочником или шутником. Тем не менее попробую вступить с ним в диалог.
Фильм я все-таки включила, но уснула,
