Один шанс из ста. Хроника десантной группы - Эдуард Анатольевич Хруцкий
Полковник ложился на кровать, громоздкую и неудобную, как и все в этом доме, закрывал глаза и видел горы. Горы, поросшие голыми деревьями, которые у вершин заострялись, как пики, и на каждой из пик висел парашют…
Сон повторялся с удивительной назойливостью и именно поэтому был страшен. Полковник просыпался и, выругавшись, спускался вниз.
На этот раз сдержал себя, не спустился, подошел к окну. Со стороны Карпат на землю спускался туман.
Полковник наивно позавидовал ему: он-то, наверное, знает, что случилось с разведчиками.
Дверь распахнулась без стука, на порог шагнул лейтенант-связист в расстегнутом кителе, без ремня.
– Есть, товарищ полковник! У Маслова все в порядке!
И полковник, которого все в штабе знали как придирчивого строевика, даже не сделал замечания лейтенанту. Подошел и сам застегнул ему верхнюю пуговицу.
В стрельчатые окна вползал рассвет…
– Ну, что скажете, орлы? – Маслов сел, привалившись к сосне. – Какие соображения по части стратегии и тактики?
– Н-да, – протянул старшина Евдокимов.
– Весьма определенное замечание, – капитан достал кисет, принялся скручивать цигарку. -Кто следующий?
Почти под ними, у подножья горы, находилась школа. Та самая чертова «командо» штурмбанфюрера Рауха. За два дня они облазили все вокруг и убедились, что «нахалкой» ее не взять. Слишком сильна охрана – пулеметы, собаки…
– Надо как-то иначе… – подал голос старший сержант Орлов.
– А именно?
– Не может же этот Раух все время в школе сидеть, выезжает же он в город?
– А как ты его узнаешь? – возразил Шантырь – Все машины проверять будешь?
– «Языка» надо взять. Знающего.
– Где взять?
– А я уже подобрал одного кандидата. Мотоциклист, кажется, регулярно ездит в город в восемь утра.
– Дельно, Орлов! – одобрил Маслов.
– Тогда разрешите, товарищ капитан, с Суворовым и Смирновым…
– Давайте!
Ночью трое ушли в засаду на шоссе. Четверо в лагере остались ждать их. Затемно на трофейных спиртовках разогрели консервы, позавтракали, зарыли в землю пустые банки. Николай не сомневался, что «язык» будет: Орлов лихой разведчик.
«А у нас в Черкизове все такие», – отшучивался на похвалы.
И если кто-нибудь спрашивал, где этот славный населенный пункт, охотно пояснял: «Рядом с метро Сокольники».
– Идут, командир, – доложил чуткий Шантырь.
Через несколько минут показались разведчики, двое из них вели под руки пленного, Орлов нес большую брезентовую сумку.
– Ваше приказание выполнено! Вот еще сумку прихватил. Вроде, фельдсвязь.
– Показывай своего «крестника». Который он у тебя?
– Тридцатый, товарищ капитан.
– Значит, «Славу» первой степени заработал!
Немец, унтер лет сорока, затравленно оглядывался по сторонам. Чутьем бывалого солдата он сразу определил старшего среди этих заросших щетиной людей, одетых в пятнистые маскхалаты. Вытянулся, глядя в глаза капитану.
– Ваше имя?
– Унтер-офицер Эвальд Фрике.
– Место службы?
– Эйнзацкомандо СД.
– Должность?
– Фельдъегерь-почтальон.
– Кто командует вашим подразделением?
– Штурмбанфюрер Раух.
– Часто он ездит в город?
– По средам, в семнадцать ровно.
– Какой сегодня день, Евдокимов?
– Среда, командир.
– А сегодня Раух собирается в город?
– Яволь, господин офицер.
– Ну что ж, ребята, – Маслов помолчал несколько секунд. Будем встречать Рауха.
От шоссе к школе шло неширокое асфальтированное ответвление – метров восемьсот. На нем два поворота – два участка, не просматривавшиеся ни с той, ни с другой стороны. По шоссе же все время сновали машины, набитые солдатами.
Николай разбил ребят на три группы. Две пары блокировали участок дороги к школе, сам с Шантырем и Орловым залег в кустах у одного из поворотов…
Занятия окончились, курсанты распущены по баракам. Два часа отдыха, и снова за дело. Времени чертовски мало: того и гляди большевики начнут наступление в Карпатах. Необходимо почти ежедневно отправлять людей за линию фронта. Нет, это не настоящие разведчики. Задача выпускников школы значительно проще – диверсия. И пусть они гибнут, выполняя приказ. Главное другое – русских должно постоянно лихорадить. А для этого хороши любые средства: взрывы мостов, одиночные убийства, поджоги складов… Раух прекрасно помнил слова обергруппенфюрера Эриха фон дем Бах-Залевски: «Учтите, штурбанфюрер, у нас почти нет времени на подготовку, и на этот раз количество должно восполнять качество, а не наоборот».
Из окна своего кабинета Раух наблюдал, как курсанты группами и поодиночке направлялись в столовую.
«Черт их знает, этих людей. Что у них в голове? Набрали по лагерям всякой сволочи. Многие, наверно, спят и видят, как перейти к русским. Надо организовать фотографии о зверствах НКВД. Поехать в гестапо и там сфабриковать материал…»
В город Раух ездил раз в неделю. Во-первых, послушать сплетни в офицерском казино, во-вторых, сыграть традиционную партию в скат, а в-третьих, посетить Кристину. Раз в неделю – некое подобие жизни. Все остальные дни – служба. Раух вздохнул, отошел от окна. Перебирая на столе бумаги, представлял, как часов через пять- шесть будет сидеть в маленькой гостиной Кристины, потягивать ликеры и кофе, курить хорошие турецкие сигареты.
В дверь коротко постучали.
– Войдите.
В кабинет шагнул начальник охраны штурмфюрер Эккен.
– Что, Фридрих?
– Штурмбанфюрер, курсант Дымов пытался ударить разводящего Лутса…
– Дымов… Из новеньких? Любопытно… Что, этот Дымов здоров?
– Вполне, штурмбанфюрер.
– Из-за чего же произошла драка?
– Попытка драки, штурмбанфюрер.
– Ну, пусть попытка. Из-за чего?
– Штурман Лутс раньше нес службу в том самом лагере, где находился Дымов.
– Понятно, Фридрих. Этого Дымова нужно примерно наказать… Впрочем, постойте, – Раух поднял телефонную трубку. – Дежурный, гауптштурмфюрера Эшке ко мне. Садитесь, Фридрих. А, Эшке, – улыбнулся Раух своему заместителю. – Вы, разумеется, слышали…
– Да, я распорядился посадить Дымова в карцер.
– Выпустите и увезите с первой группой через три дня. Только всех на аэродром, а Дымова в город, в гестапо.
– Не проще ли прямо сейчас?
– Конечно, проще. Только именно Дымов и станет первой жертвой, попавшей в лапы НКВД. Ясно? Ну а если так, то я поехал, вы уж тут без меня…
– Все будет в порядке, шеф, желаю…
– Спасибо.
Раух надел фуражку, вышел на крыльцо.
«Погода какая», – умилился, садясь в машину.
Сквозь дым сигареты Раух, щурясь, глядел на дорогу. За год он изучил на ней каждую вмятину, каждый куст у обочины. Водитель, притормаживая, вошел в вираж. И тут штурмбанфюрер увидел сумку. Фельдъегерскую сумку с печатями. Она лежала посередине шоссе. Как ее мог потерять этот идиот почтальон!
– Стой! Стой, Генрих! – Раух схватил шофера плечо. – Стой же, болван!
Он вылез из машины и пошел назад, к сумке. Наклонился. А когда поднял глаза, увидел два автоматных ствола, нацеленных прямо ему в живот.
Рука Рауха автоматически поползла к кобуре.
– Будьте благоразумны, штурмбанфюрер, – один из напавших шагнул к нему и вынул из его кобуры «вальтер».
– Послушайте, господа, где же
