Видеть — значит верить - Джон Диксон Карр

Джон Карр

Видеть – значит верить

John Dickson Carr

SEEING IS BELIEVING

Copyright  The Estate of Clarice M. Carr, 1941

Published by arrangement with David Higham Associates Limited and The Van Lear Agency LLC

All rights reserved

 А. С. Полошак, перевод, 2025

 Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Азбука®

* * *

Глава первая

Однажды вечером, в самой середине лета, Артур Фейн убил девятнадцатилетнюю Полли Аллен, и это достоверный факт.

Девушка, игравшая в жизни Фейна эпизодическую роль, потеряла голову, грозила разрушить его брак и даже намекала на женитьбу, но жителям города Челтнем, что в графстве Глостершир, – а в первую очередь главе юридической фирмы «Фейн, Фейн и Рэнделл» – необходимо соблюдать приличия.

Поэтому однажды вечером, когда Вики Фейн, дядя Хьюберт и двое слуг были в отлучке, Артур пригласил Полли к себе. Та пришла, соблюдая осторожность и надеясь на приятное времяпрепровождение, после чего была задушена собственным шарфом из искусственного шелка. Под покровом ночной темноты Артур Фейн погрузил тело в багажник автомобиля, отвез на Лекхэмптон-Хилл и закопал неподалеку от заброшенной каменоломни.

Полли Аллен, относительно приличная девушка сомнительного происхождения, не имела ни родни, ни близких друзей и часто переезжала с места на место. Фейн предположил, что разыскивать ее не станут, и оказался прав. По сей день убийство остается нераскрытым. Более того, о нем никто не подозревает.

Не считая двоих людей. Дядя Хьюберт узнал о поступке племянника в тот же вечер, а Вики, супруга Артура, – чуть позже, причем осознание приходило к ней постепенно и сопровождалось нарастающим ужасом.

В противоположность тридцативосьмилетнему Артуру миссис Фейн была миловидной и приятной в общении дамой двадцати пяти лет. В браке она провела два года – и еще до убийства начала питать к мужу тихую, но стойкую неприязнь.

Осознание, повторимся, приходило исподволь. На следующий день после убийства Вики обнаружила в гостиной незнакомый носовой платок, спрятанный под подушкой мягкого кресла. На платке было вышито: «Полли», и Вики сожгла находку, чтобы та не попалась на глаза слугам. Спустя некоторое время она навела справки и выяснила, что Полли Аллен, по всей очевидности, покинула Челтнем. Стало быть, речь шла о мимолетном увлечении. Но затем душными летними ночами, озаренный луной Артур Фейн начал разговаривать во сне.

Вики слушала его с побелевшим лицом, чувствуя, что ей необходимо узнать о случившемся, и догадываясь, что об убийстве известно еще одному человеку, поскольку после ночи на шестнадцатое июля его положение в доме заметно изменилось.

Этим человеком был дядя Хьюберт.

В апреле он приехал погостить у Фейнов. «Ненадолго, мальчик мой, чтобы осмотреться». В Англию он вернулся из неких колоний; предполагалось, что деньги у него имеются, и поэтому Артур встретил родственника с безудержным гостеприимством, но вот уж близился конец мая, а у Хьюберта Фейна и в мыслях не было искать другое жилье, не говоря уже о том, чтобы платить за выпивку, случись им с племянником наведаться в бар гостиницы «Олений рог».

Напротив, он стал перехватывать у племянника фунт-другой, причем делал это с завидным постоянством. «Пока не обналичу чек, дорогой мой мальчик». В июне Артур понял, что сыт по горло, а по прошествии еще одного месяца решился было выставить дядю за дверь, но в ночь на шестнадцатое июля все изменилось.

Наутро Хьюберт переехал в другую, более светлую спальню с видом на лужайку. Он стал чаще занимать деньги, а временами озвучивал мысли касательно блюд, что предпочел бы отведать за ужином, и Артур лаконично отдавал супруге распоряжение «все устроить».

Напрашивается вывод, что Хьюберт Фейн оказался самым обычным шантажистом, но означенная мысль далека от истины. Этот пятидесятилетний мужчина со стройной фигурой, благородным лицом и подернутыми сединой волосами вызывал приязнь у всех, включая Вики. Она понимала, что перед ней старый жулик, но жулик непритязательный, со скромными запросами и, если так можно выразиться, добрым сердцем. Человек начитанный и повидавший мир, он предпочитал дорогие костюмы в серых тонах, имел безупречные манеры и был приятным, не лишенным остроумия собеседником, хотя отличался пристрастием к пышным и замысловатым фразам.

В Челтнеме он нравился даже отставным воякам, в разговорах с коими проявлял степенное почтение капрала к полковнику. Не упоминая ни звания, ни воинской части, дядя Хьюберт исхитрился убедить офицеров, что ему тоже довелось повоевать – разумеется, в меньшей степени, нежели его собеседникам, но в достаточной мере, чтобы с понимающим видом выслушивать их рассказы. «Нормальный малый, – был вынесен вердикт, – вполне нормальный».

Итак, дядя Хьюберт тоже знал об убийстве и даже признал это под натиском Вики, подбирая слова так, чтобы не скомпрометировать себя.

Вики навсегда запомнила этот разговор. Был конец августа, жаркий день клонился к вечеру, и даже с открытыми окнами воздух в комнате оставался совершенно неподвижен. Дело было в дальней гостиной с видом на пурпурный розарий – той самой, где Артур задушил Полли Аллен.

Дядя Хьюберт, печально опустив большой нос, сидел напротив Вики и смиренно улыбался.

– Но… это же убийство! – прошептала Вики.

– Тсс! – шикнул Хьюберт, которому тоже было не по себе, и добавил: – Да, убийство, но непредумышленное. Меня не покидает чувство, что Артур совершил его по неосторожности. В жизни всякое бывает. Даже такое.

Вики беспомощно смотрела на него.

Голубоглазая шатенка с крепким телосложением и любовью к физическим упражнениям на свежем воздухе, она ничем не отличалась от других женщин, относящихся к верхушке среднего класса: слушалась мужа, разбиралась в ведении хозяйства, умела обращаться со слугами, и все было в полном порядке, покуда не случилось это чудовищное недоразумение.

Дядя Хьюберт прочистил горло.

– Поверьте, – продолжил он настоятельным тоном, – если потихоньку обсудить этот вопрос с Артуром…

– Обсудить? С таким вопросом я к нему и близко не подойду!

– В таком случае, моя милая, – с тревогой посмотрел на нее дядя Хьюберт, – надеюсь, вы не обдумываете прискорбный шаг – наподобие… мм… неуместного сближения с органами власти? Не следует забывать о семейной чести…

– О семейной чести?! – с горечью воскликнула ослепленная гневом Вики. – Вас заботит не честь семьи, а собственное благополучие, ведь вы шантажируете Артура, и не смейте говорить, что это не так!

На физиономии дяди Хьюберта отразился шок вкупе с обидой и страданиями столь очевидными, что в любом ином случае Вики бросилась бы его утешать.

– Вы заблуждаетесь, моя милая, – возразил он. – Откровенно заблуждаетесь. Как человек порядочный, допускаю, что мог поднять эту тему в беседе с юным Артуром и посочувствовать племяннику, оказавшемуся в столь затруднительном положении. Только и всего. Даю слово, что в разговоре не прозвучало ни намека на постыдные финансовые транзакции.

– Не прозвучало, – задумчиво повторила Вики, – поскольку ни вы, ни Артур не нуждались в подобных намеках.

– Спасибо, милая. В ваших словах слышится скрытая ирония, но я, как человек воспитанный, пропущу ее мимо ушей. Благодарю вас.

– Как вы об этом узнали?

– Мне стало любопытно. Артур отправил вас ночевать к матушке, и это вполне объяснимо. Дал слугам выходной, что также не вызывает особых подозрений, но подаренный мне билет на концерт Джильи в Кольстон-холле да еще предложение оплатить не только дорогу до Бристоля, но и номер в гостинице… Это попросту невероятно! И еще мне не понравилась его ремарка – дескать, он планирует задержаться на работе до поздней ночи. Хотя подозрительность мне несвойственна, я смекнул, что дело нечисто, и вместо поездки в Бристоль вернулся сюда, чувствуя, что обязан присмотреть за Артуром – в первую очередь ради вас, моя милая.

– И что увидели?

– Как бы вам сказать…

– Но почему вы его не остановили?

– Милая, что я мог сделать? – с прежней убедительностью ответил старый негодник, из вежливости напустив на себя смущенный вид. – Ведь я, не зная замыслов Артура, полагал, что стану свидетелем банальной сцены вульгарного свойства, – и, должен признаться, ожидал ее с немалым интересом. Несчастье случилось так быстро, что никто не успел бы вмешаться. Все произошло на том диване, где