Человек с клеймом - Джоан Роулинг

Слишком поздно Страйк вспомнил, что не хотел намекать Робин на то, что в разнице в возрасте между романтическими партнерами есть что-то плохое.

– Я просто… она не из тех тридцативосьмилетних, с которыми, как мне кажется, может встречаться среднестатистический двадцатишестилетний парень.

– Ну, если он действительно в Нью-Йорке, это не должно быть слишком сложно доказать.

– Вот только она не хочет, чтобы мы это доказывали. Она бы скорее поверила в его смерть, чем в то, что он ее бросил. Она назвала малыша "Лев", – добавил Страйк непоследовательно.

– Как Аслан? – спросила Робин, улыбаясь. Она прекрасно знала, насколько нелепым Страйку покажется имя "Лев".

– Ага.

– Многие аристократы называют своих детей странными именами, – проговорила Робин.

– Как и психи, – сказал Страйк. – В любом случае, я спрашиваю твоего мнения, потому что считаю неэтичным брать у нее деньги.

– Нет… но, похоже, она просто попытается нанять кого-то другого.

– О, она так и поступит, – сказал Страйк. – И это тот случай, когда можно обобрать клиента до нитки, если проявить недобросовестность.

Наступила короткая тишина, во время которой Робин смотрела в потолок своей больничной палаты, а Страйк наблюдал, как выдыхаемый им пар оседает на забрызганном дождем лобовом стекле.

– Думаю, – наконец сказал Страйк, – я свяжусь с парой полицейских и выясню, насколько они уверены, что тело принадлежало Ноулзу. Если после новостей в прессе уверенность стала стопроцентной, я бесплатно сообщу Десиме, что это не Флитвуд, и тогда, возможно, она взглянет правде в глаза.

– А если по-прежнему девяносто девять процентов? – спросила Робин, проверив время на телефоне, поскольку час посещения быстро приближался.

– Что ж, – сказал Страйк, чей поиск в Google по имени Десимы подтвердил, что она именно та, за кого себя выдает, – я бы сказал, что мы могли бы провести расследование, чтобы положить конец ее заблуждениям, потому что, по крайней мере, мы не будем ее обманывать, но в интересах полного раскрытия информации я должен сказать, что она и Флитвуд связаны с людьми, с которыми я надеялся никогда больше не общаться.

– С кем?

– Валентин Лонгкастер и Саша Легард.

– Саша Легард, актер? – спросила Робин. – Почему…? О.

Осознание этого немного задержалось из-за морфина.

– Да, – сказал Страйк. – Руперт Флитвуд – двоюродный брат Саши, а Валентин, родной брат Десимы, был одним из лучших друзей Шарлотты.

Страйк и Робин тут же вспомнили, когда в последний раз они упоминали покойную невесту Страйка. Это было больше месяца назад, в тот день, когда Страйк сказал Робин, что Шарлотта была уверена, что он влюблен в свою напарницу-детектива. Несмотря на морфин, Робин ощутила странную смесь предвкушения и паники. Страйк уже открыл рот, чтобы снова заговорить, как вдруг Робин сказала:

– Страйк, мне очень жаль, мне пора.

Не дожидаясь ответа, она повесила трубку.

Глава 5

Но, мой человек, дом пал,

Который никто вновь не построит…

А. Э. Хаусман

XVIII, Последние стихи

Робин только что видела посетителей, проходящих мимо стеклянной панели в двери ее палаты, и действительно – это был ее парень, высокий, красивый, с выражением крайней тревоги на лице, с букетом красных роз, несколькими журналами и большой коробкой конфет.

– Боже, Робин, – пробормотал Мерфи, оглядываясь по сторонам и видя капельницу и больничную рубашку.

– Все в порядке, – сказала Робин. – Я в порядке.

Мерфи отложил свои подарки и наклонился, чтобы очень нежно ее обнять.

– Я в порядке, – повторила Робин, хотя даже простое поднятие рук, чтобы обнять его в ответ, причиняло ей некоторую боль.

Мерфи подтащил стул к ее кровати.

– Расскажи мне, что сказал врач.

К ужасу Робин, в горле у нее внезапно застрял твердый ком. Она не плакала с тех пор, как попала в больницу, и ей не хотелось плакать сейчас. Но необходимость произнести вслух то, что только что сказал ей хирург, сделает произошедшее реальностью, а не странным спектаклем, который был просто кошмарным сном, в чем она наполовину убедила себя.

Ей удалось, не пролив ни слезинки, высказать Мерфи суть того, что ей рассказали, ненавидя себя за то, как грязно и стыдно она себя чувствовала, рассказывая об инфекции, о которой она и не подозревала, и которая тихо разрушала ее фаллопиевы трубы. К тому времени, как она закончила говорить, он закрыл лицо руками.

– Черт, – пробормотал он. – Должно быть… презерватив порвался.

– Да, – сказала Робин. – Или слетел. Или что-нибудь в этом роде.

Он посмотрел на нее.

– Ты думаешь, это случилось той ночью, когда мы поссорились?

– Это было в ту ночь, – сказала Робин, чувствуя, как сжимается горло. – Судя по датам, это единственная ночь, когда это могло произойти.

– Ты все еще думаешь, что я был пьян? – спросил он тихим голосом.

– Нет, конечно, нет, – быстро ответила Робин. – Я знаю, что это был несчастный случай.

В тот вечер Мерфи пришел в квартиру Робин с опозданием, он был нервным и резким. Он вел (и все еще ведет) ужасное дело на работе. Шестилетний мальчик был застрелен, а его девятилетний брат ослеп, попав под перекрестный огонь, как предполагалось, в бандитской перестрелке в Восточном Лондоне. У полиции не было никаких зацепок, а пресса резко критиковала ход расследования.

Мерфи был не столько груб во время секса в ту ночь, о которой идет речь, сколько неуклюж. Когда он отстранился от нее, она спросила, цел ли презерватив, потому что у нее были опасения, и он сказал: "Да, все в порядке – я проверю… в порядке" голосом, который определенно был невнятным. Когда она неуверенно спросила, пил ли он, Мерфи, выздоровевший алкоголик, взорвался, чего Робин никогда за ним не замечала. Если его голос не был острым как бритва, кричал он, натягивая одежду, то это потому, что он был чертовски измотан. Что она имела в виду, спрашивая его, снова ли он запил; разве мужчине не позволено уставать? После этого он ушел.

Сорок пять минут спустя он вернулся, полный раскаяния, и принес глубочайшие извинения. Ее вопрос, по его словам, напомнил ему о его бывшей жене, которая, по-видимому, отказывалась верить в его способность к трезвости, даже когда он был на грани. Его объяснения были совершенно убедительными, от него