Два вида истины - Майкл Коннелли

Детективы знали, что им необходимо найти подтверждающие доказательства, иначе Бордерса отпустят на свободу по истечении сорока восьми часов ареста. Используя свидетельские показания Марго и Хендерсона, связывающие жертву и подозреваемого, они добились от доброжелательного судьи выдачи ордера на обыск на основании достаточных оснований. Это дало им двадцать четыре часа на обыск машины и дома Престона Бордера.

Им повезло. Через три часа после начала обыска в квартире Веспера Босх заметил, что набор деревянных полок был собран без двух винтов, которые удерживали нижнюю полку на основании блока. Босх решил, что если кто-то и собирался "срезать углы" при сборке полок, то сделал бы это в верхней части, а не в основании.

Убрав книги и другие предметы с полки, он смог легко поднять ламинированную доску, открыв тайник в основании стеллажа. Там он нашел кулон в виде морского конька, завернутый в ткань. Ожерелье из плетеной бечевки исчезло. Он также нашел несколько других женских украшений и коллекцию порнографических журналов, специализирующихся на садомазохизме и бондаже.

После обнаружения кулона с морским коньком дело против Бордерса перешло из разряда слабых в разряд сильных. Мать Скайлер все еще находилась в городе, договорившись, чтобы тело ее дочери вернули во Флориду для погребения. Босх и Шихан встретились с ней в отеле, и она опознала кулон как тот самый, который подарила дочери.

Детективы были вне себя от радости и почувствовали, что вырвали победу практически из пасти поражения. В тот вечер, после того как дело было передано в окружную прокуратуру, они пошли звенеть бокалами с мартини в "Шорт Стоп" в Эхо Парке.

Тридцать лет спустя Босх вспоминал, как он был взволнован, когда нашел ключевую улику. Он наслаждался моментом, когда складывал в стопку свободные страницы стенограммы допроса. Он оставался непоколебим в своей уверенности в деле, которое они с Шиханом построили, и в своей вере в то, что Бордерс убил Даниэль Скайлер.

В преддверии суда Босх и Шихан пытались связать другие украшения, найденные в тайнике, с другими делами. Они подтянули все нераскрытые убийства и исчезновения молодых женщин за те четыре года, что Бордерс жил в Лос-Анджелесе. Они считали, что он подходит как минимум для двух других сексуальных убийств. Обе жертвы были женщинами, имевшими косвенные связи с индустрией развлечений и посещавшими те же бары на бульваре Вентура, что и Бордерс. Они нашли фотографии женщин в украшениях, которые, по их мнению, соответствовали изделиям из тайника в его квартире, но экспертиза не смогла подтвердить связь, и окружной прокурор решил судить Бордерса только за убийство Скайлер. Босх и Шихан возражали против этого решения, но последнее слово всегда оставалось за прокурором.

На суде Бордерсу и его адвокату пришлось из кожи вон лезть, чтобы объяснить подвеску с морским коньком. Но усилия казались отчаянными. Адвокат Дэвид Сигел, известный в судебных кругах как "Законник" Сигел за его проницательное понимание и использование закона, попытался оспорить подлинность украшения, принадлежащего Скайлер.

Обвинение представило мать жертвы, которая опознала изделие и со слезами на глазах рассказала его историю, а также фотографии Скайлер, сделанные всего за несколько недель до убийства, на которых кулон висел у нее на шее. Сигел представил представителя производителя ювелирного изделия, который показал, что несколько тысяч подвесок в виде морского конька точно такого же цвета и стиля были изготовлены и распространены по всей стране, в том числе сотни в розничных магазинах Лос-Анджелеса.

Бордерс дал показания в свою защиту и заявил, что купил найденный в его квартире кулон в магазине на пирсе Санта-Моники. Он объяснил, что вспомнил, что видел похожий кулон на Скайлер во время их свидания и он ему понравился. Он купил себе такой же, чтобы в какой-то момент подарить, и поэтому спрятал его, а также другие женские украшения на стеллаже. Он хранил украшения как потенциальные подарки для женщин, с которыми встречался, и не хотел, чтобы тайник обокрали в случае взлома его квартиры.

Сигел подкрепил показания своего клиента статистикой краж со взломом в округе Ван Найс, но натянутые объяснения о хранении кулона с морским коньком не произвели впечатления на присяжных, особенно в сопоставлении с воспроизведением аудиозаписи допроса Бордерса. Присяжные совещались в течение шести часов, прежде чем вынести обвинительный вердикт. После отдельного слушания тем же присяжным потребовалось всего два часа для обсуждения ужасов, которым подверглась Скайлер, чтобы рекомендовать смертную казнь. Судья выполнил приговор и назначил Бордерсу высшую меру наказания.

Босх закончил изучение результатов первоначального расследования в четыре часа утра. Музыка затихла незаметно для него. Он устал и знал, что в семь тридцать у него запланировано совещание всех сотрудников в штабном зале полиции Сан-Фернандо, на котором будет обсуждаться ход расследования убийства в Фармации. Он решил поспать пару часов и приступить к новому расследованию, проводимому Сото и Тапскоттом, как только в текущем деле наступит очередной перерыв.

Он направился по коридору в свою спальню, вспоминая тот момент, когда нашел морского конька, и в глубине души понимая, что Бордерс — убийца и что он заплатит за свое преступление.

7

Потягивая кофе, сваренный в домашних условиях, Босх выехал на дорогу в семь утра, съезжая с бульвара Бархэм на северное шоссе 101. Было прохладное, хрустящее утро, и горы, окольцовывающие Долину и обычно задерживающие смог под перекрестными потоками, четко вырисовывались на северном горизонте. Перейдя на шоссе 170, второе из трех шоссе, которое должно было привести его в Сан-Фернандо, он достал телефон и позвонил по номеру, который был у него для отдела следственных служб в тюрьме Сан-Квентин.

На звонок ответил человеческий голос, и Босх попросил позвать детектива по имени Гейб Менендес. В тюрьме был свой собственный отдел детективов, которые занимались преступлениями между заключенными, а также собирали информацию о деятельности преступников, содержащихся в тюрьме. Босх работал с Менендесом в прошлом и знал его как честного человека.

После небольшой задержки на линии раздался новый голос.

— Это лейтенант Менендес. Чем я могу вам помочь?

С тех пор как Босх разговаривал с ним в последний раз, Менендес получил повышение.

— Это Гарри Босх из Лос-Анджелеса. Похоже, вы продвигаетесь по службе.

Босх старался не говорить, что якобы звонит из полиции Лос-Анджелеса. Он уклонялся от реальной ситуации, потому что считал, что добьется лучшего сотрудничества, если Менендес поверит, что имеет дело