Дом с химерами - Иваниченко Юрий Яковлевич
– Никто, – снова, и ещё категоричнее, заявил капитан Точилин.
– Но почему?..
– Вот именно: «А почему?» – не без некоторого ехидства поддакнул капитан. – Почему они там, в подземелье, до сих пор лбами сшибаются, если взрыв, вследствие которого и обнаружился «золотой чемодан», произошёл ещё позавчера?
– Действительно… – пробормотал подполковник после долгой паузы глубокой сосредоточенности. – Чего они тогда там лазают до сих пор? Если, ты говоришь, двое неизвестных вынесли чемодан в неизвестном направлении… – неопределённо помахал он ладошкой в сторону двери. – Им бы в том же направлении и двигаться. А они… Так, говоришь, тему с вмешательством спецслужб мы закрываем как несостоятельную? – уточнил подполковник.
– Скорее как бесперспективную, – хмыкнул капитан Точилин.
– Ну да, конечно, – поспешно согласился Виктор Сергеевич. – Да и чемодан этот, раз уж пропал, то, пожалуй, – замялся начальник уголовного розыска, испытывая явное неудобство в кресле начальника. То ли от складок кожи на седалище кресла, то ли в переносном смысле. – То, наверное… – просительно глянул он на старшего опергруппы. – И?..
– Хрен с ним, – хладнокровно посоветовал старший. – У нас и без него хватает, чем заниматься.
– Вот именно! – воодушевился Виктор Сергеевич. – Покушение, вполне реальное покушение на господина Варге имело место?
– Имело, – подтвердил капитан Точилин. – Даже три. У магазина раз, у дома два, в доме, путем подрыва камина, – три, – выставил он соответственно три пальца. – А раскрыто только одно.
– Возле дома которое? – уточнил подполковник, приученный строптивым своим подчинённым сомневаться во всём, даже в том, что сам говорил. – Когда бомж стрелял бронебойно-зажигательной пулей в предателя «дела Ленина – Сталина»? Неудавшееся покушение?
– Чего не скажешь об остальных, – вздохнул Арсений. – Насколько они оказались эффективны, нам неизвестно.
– Опять ты… – сердито поежился Камышев.
– А что я? – посмотрел на него Арсений с выражением младенческой невинности. – Ни в магазине, ни в апартаментах Варге, ни в соседних квартирах ни трупа оного, слава богу, ни его самого, прости господи, обнаружено не было. И от похитителей, буде таковые имеются, нет ни слуху ни духу.
– Чёрт бы его побрал…
Виктор Сергеевич вынужден был признать: «Предмет для дальнейшего расследования налицо». И лицо подполковника полиции помрачнело.
Безответственные инсинуации, никак не связанные с реальностью
«Понятия не имеют, где находятся…» – перевёл на человеческий язык треск и писк металлоискателя боец МЧС, прижимая ладонью наушник.
– Что ж, похоже, надежды на группу майора Урусбекова никакой, – констатировал генерал ФСБ, отложив, в свою очередь, рацию, и принялся яростно помешивать соломинкой какое-то подобие мате в тыквенной чашке. – Терпеть не могу дела с архивной предысторией! – В сердцах бросил он соломинку и подпёр ладонью щеку.
– Пётр Андреевич, что будем говорить в Кремле? – спросил его адъютант, т. е., конечно, генерал-адъютант, затравленно оглядываясь в окружении ямайских торговцев коксом, ближневосточных поставщиков гашиша и среднеазиатских перевозчиков героина…
Именно так аналитики ФСБ некогда прочитали оперативную сводку по «Королеве Гондураса»: «Традиционные посетители заведения, – представители разных направлений молодежной субкультуры, в основном студенты Университета дружбы народов…» Оно и видно: крашеные мулатки в кожаных трусах и бюстье, голубые ирокезы…
Протоиндийские наряды хиппи, вынутые генералами ФСБ из забвенья молодости, смотрелись тут вполне. Сари с Ивановским рисунком, плетёные феньки и тряпичные торбы, парики в тысячу узбекских косичек, – будто только приехали ребята из Урюпинска, да не успели ещё разобраться как следует. Поди, и телеги ещё припаркованы у бара. И без понятия, что эпоха «детей цветов» закончилась полсотни лет как.
– В Кремле скажем, что проникнуть в тайник генерала Жужелицы не удалось, поскольку… – Пётр Андреевич порылся пластиковой соломинкой в листках мяты, подыскивая подходящие слова. Так, чтоб не очень пафосно вышло, а то в прошлый раз по прочтении рапорта о провале операции весь отдел наградили орденами «За мужество». Так неудобно было друг перед другом…
– Поскольку что? – не выдержал паузы адъютант.
– Потому что пали жертвой корпоративной неприязни со стороны ГРУ, – нашёл неожиданно генерал нужный образ.
Но нашёл он его не в чашке мате. Образ возник за витринным стеклом, на улице.
– Вот, кстати, и они, – кивнул генерал, прикрываясь ладонью.
За стеклом с надписью кондитерским пузатым шрифтом «Королева Гондураса» показался жёлтый потрепанный ЗИЛ – фургон газовой службы с компрессором на сцепке. Из распахнутых дверей на асфальт просыпались газовщики с волчьими повадками войсковой разведки, хоть и в оранжевых жилетах: «Мосгаз». Впрочем, зелёные пятна камуфляжного грима на лицах, зелёные банданы под строительными касками и замызганными подшлемниками, не оставляли места для сомнений. Не тратя времени на уговоры, «газовщики» разогнали зевак и прохожих лязгом газовых ключей и, размотав шланги, принялись методично долбить асфальт перфораторами. Двое из них, узнаваемо начальственного вида, несмотря на стёганые ватники, не сходящиеся на генеральских животах, вошли в «Королеву». По стеночке, не привлекая внимания зала, разом обернувшегося в их сторону, «газовщики» протиснулись к стойке.
– Что их там носит, как дерьмо в проруби?.. – недовольно проворчал один «газовщик», без слов заказывая рюмочку коньяку. – Пятизвездочного! – показал он пятернёй онемевшему от страха бармену.
– Потому и носит, что в канализации, – ещё более сварливо отозвался другой, задумался на секунду и обрисовал вокруг головы воображаемую треуголку: – «Наполеона!»
– И икру почернее, – не стал уже изображать нерест осетровых первый.
Посетители, очевидно, непривыкшие, чтобы работяги заказывали тут не то что стакан белой с кабачковой икрой, а коньяк с икрой чёрной, потянулись на выход…
– Да уж, остановись они хоть на час-полтора, давно уже выкопали бы, – вздохнул первый «газовщик», отзывавшийся на конспиративный шепот: «Товарищ подполковник».
– Значит, на группу майора Овен-Быковского надежды больше нет, – вынес вердикт второй «газовщик», отзывавшийся на «полковника», а значит, и более матёрый, и с пуговицами, не сходившимися не только на ватнике, но и на брезентовых штанах.
– Что будем говорить там, в Кремле, Кирилл Мефодьевич? – вполголоса спросил подполковник полковника. – Я слышал, кто-то уже нас… нагадил на наше дополнительное финансирование.
– Мало ли, может, просто слухи? – со слабой надеждой пожал плечами подполковник, но и сам поморщился.
Оба махнули рюмки с выдержанным коньяком, как спирт из фляги.
– Ей-богу, Мефодий Кириллович… – выдохнул в брезентовый рукав полковник. – Легче было сунуться в самую «Иракскую свободу» и поменять под носом у янки Хусейна на рядового Гельдыева, чем вот это.
– Шестьдесят лет никому не нужен был чёртов трофейный чемодан и, на тебе, приспичило, – поддакнул подполковник.
– Что ты хочешь, с Германией мы теперь рубахи-парни, – брезгливо скривился полковник. – А как-то не по-джентельменски ничего не оставить даме под подушкой наутро…
– Сплошная реституция, – процедил подполковник.
Может, он сказал и ещё что-то, но громкий хлопок на улице заглушил конец фразы, встряхнул коньяк в бокалах и заставил дребезжать витринные стекла. Оранжевые жилеты «Мосгаза» с профессиональным проворством залегли на асфальте.
– Опять твои газ нашли, – меланхолически заметил полковник, нюхая бутерброд с чёрной икрой.
– Или бомбят экспедицию конкурентов, – возразил подполковник. – По слухам, в коллекторе, кроме нашего, ещё спецназ СВР орудует.
– Кстати, о конкурентах, – вспомнил полковник, отложив чёрную икру как недостаточно чёрную. – Насчёт того, что в Кремле говорить. Скажем, что завладеть содержимым трофейного чемодана не дали конкуренты из СВР. Межведомственная несогласованность, корпоративное противостояние, всё такое. Кстати, вот и они, Иуды. – Полковник конспиративно прикрылся салфеткой, будто бы промокнуть лоб.
