Лунатик - Ларс Кеплер

— Клянусь, эта штука на вкус как дерьмо, но это ничего, потому что я планирую съесть огромный сочный бургер — хотя я так боюсь набрать вес, что, скорее всего, потом его просто вырву, — говорит она с улыбкой.

Нина возвращается к камере и останавливает запись. Нажимает «воспроизведение» и смотрит видео на компьютере, уже подумывая, не стоит ли чуть изменить угол отражателя, когда замечает фигуру на заднем плане, на ступенях террасы.

Она подходит к окну и смотрит вниз.

На улице, под падающим снегом, стоит светловолосая женщина в блестящей стёганой куртке.

Нина решает, что это, должно быть, девушка, проходящая стажировку у Фрэнка, дочь какого‑нибудь его делового партнёра.

Кем бы она ни была, думает Нина, разбираться с ней придётся самому Фрэнку.

Она отодвигает отражатель на несколько сантиметров и поворачивается к камере. Если она хочет успеть снять три дубля и смонтировать материал до выезда на встречу с «Tiger of Sweden», нужно продолжать.

Мысли вновь возвращаются к женщине снаружи, и Нина чувствует внезапный укол ревности.

По какой‑то глупой причине она подозревает, что Фрэнк всё ещё любит бывшую жену. Они оба — крупные акционеры одной из его компаний и регулярно обедают вместе.

По ночам Нина часто успокаивает себя тем, что его бывшая — морщинистая сорокавосьмилетняя женщина, хотя ей всего тридцать пять. Сама Нина два года подряд признаётся самой сексуальной инфлюенсеркой. Она тренируется каждый день и обладает идеальным телом — если не считать нескольких растяжек на животе, лёгкого сколиоза и пары косточек.

Нина решает, что съёмку придётся отложить, пока Фрэнк не разберётся со своей гостьей. Выключает камеру, отсоединяет кабель и возвращается к окну.

Она видит, что блондинка зашла в дом через дверь у бассейна.

Фрэнк явно не знает, что она здесь.

Нина делает несколько шагов в сторону и видит его в раздевалке — он всё ещё голый после душа. Она смотрит, как он вытирает волосы, потом бросает полотенце на пол, как избалованный ребёнок. Вздохнув, она достаёт телефон и пишет ему:

«Одевайся. К тебе гостья».

Он не отвечает — слишком занят тем, что втягивает живот и любуется собой в зеркало.

Фрэнк — приятный мужчина, загорелый и в неплохой форме для своего возраста, хотя грудь у него густо заросла, а на талии — упорный валик жира.

Ей следовало бы рассказать об этом в «Инстаграме», цинично думает она.

Женщина тем временем пробирается через гостиную к раздевалке.

На ней резиновые сапоги, и её широкие плечи дёргаются при каждом шаге.

Нина пытается позвонить Фрэнку, но его телефон лежит на тумбочке — с выключенным звуком.

Он начинает втирать лосьон в кожу. Женщина замирает в нише посреди гостиной, опускает холщовую сумку на белый кожаный диван и достаёт топор.

Нина ахает. Мозг отказывается принять увиденное, она часто моргает, будто что‑то может измениться, но женщина по‑прежнему держит топор в правой руке.

Адреналин пульсирует в её жилах, пока она отчаянно пытается найти правдоподобное объяснение. Это должно быть шуткой, каким‑то странным перформансом, выходкой психованной клиентки.

Завёл ли Фрэнк себе врага? Замешан ли он в чём‑то тёмном?

Покупал ли наркотики или играл в азартные игры?

Руками, которые вдруг начинают дрожать, Нина тянется к телефону, прячется за шторой и набирает 112.

— Экстренная помощь, какую службу вам подключить? — отвечает женщина тёплым голосом.

Чувствуя себя странно отстранённой от собственных слов, Нина рассказывает о блондинке с топором.

Оператор совсем не звучит удивлённым или сомневающимся: она сразу воспринимает каждое слово Нины всерьёз.

Глава 64.

Грязная полицейская машина стоит с работающим двигателем в одном из обледенелых отсеков у музея Миллесгорден. Двое офицеров внутри едят клементины, бросая кожуру в бумажный пакет на центральной консоли между сиденьями.

За каменной стеной торчит горстка туй, снег прилип к стороне, обращённой к воде.

Светит солнце, и огромные окна над главным входом в музей отражают его, словно линзы маяка.

Офицера на пассажирском сиденье зовут Петрус Лит, хотя на вокзале в Лидингё его больше знают как Пингу — из‑за привычки издавать громкий гудящий звук, чтобы заставить людей замолчать, когда разговор выходит из‑под контроля. В последнее время у Петруса проблемы с бедром, поэтому он попросил своего нового напарника сесть за руль. В новом году ему на пенсию, и он с нетерпением ждёт, когда сможет играть в гольф со старшим братом. Коллеги в шутку говорят ему быть поосторожнее на патрулировании, потому что в голливудских фильмах копы, которые с нетерпением ждут пенсии, обычно обречены.

Новый напарник Петруса, Дэнни Имани Ингмарссон, всё ещё стажёр, что в кинематографической версии их профессии тоже делает его фигурой риска. Дэнни молод, идейный, полон восхищения старшими коллегами и отчаянно хочет стать полноправным членом команды. Он мускулистый, с короткой стрижкой, добрыми карими глазами и раскосыми бровями, что придаёт его лицу чуть меланхоличное выражение. Его отец — продавец автомобилей, мать бежала из Ирана после революции. Она получила образование в Швеции и теперь владеет собственной стоматологической клиникой.

Несмотря на долгую карьеру, Петрус лишь однажды стрелял из табельного оружия при исполнении. Это случилось десять лет назад, но он до сих пор вспоминает об этом каждый день.

Молодой человек тогда даже не получил серьёзных травм. Он, словно Дон Кихот, надел на голову кастрюлю, бродил по супермаркету с самурайским мечом, и любому, кто его видел, было ясно, что у него психотический приступ.

Он проткнул арбуз, вёл себя угрожающе и отказывался бросить меч. Столкновение закончилось тем, что Петрус Лит выстрелил ему в бедро, и офицер никогда не забудет его лицо: как глаза наполнились слезами и нижняя губа обиженно выпятилась, словно у ребёнка, прежде чем он рухнул на пол и закричал от боли.

Петрус смотрит на блок управления. Он не может это объяснить, но всегда чувствовал момент, когда вот‑вот поступит вызов, словно видел, как диспетчер принимает вызов на своём компьютере, мгновенно оценивает ситуацию и берет в руки рацию.

Поэтому сейчас Петрус готов и ждёт вызова от регионального командования и понимает, что дело серьёзное ещё до того, как прозвучали слова «приоритет один».

Голос оператора резкий, с лёгкой ноткой напряжения, когда она докладывает о происходящем покушении на убийство в вилле на Якстстиген. Та же информация всплывает на дисплее.

Дэнни включает синие проблесковые маячки и сирену и выезжает с