Шантажистка - Алевтина Ивановна Варава

О чём я только думал? Как она это провернула?

Почему я всё время попадаюсь в её западни как последний дурак?

И что будет теперь?

Мысли, утонувшие до того в тестостероне, прояснялись и складывались в картинку тупой безысходности.

Я бы сказал, что мне хотелось заскулить, как побитой собаке, но и это было не совсем правдой. Я ещё не до конца оправился от того, что только что пережил. И скажу честно, на старости лет это была нехилая такая встряска.

Впрочем, не так уж я и стар.

Ещё, как выяснилось, о-го-го.

Безумие… Это же полнейшее безумие…

Я пытался убедить себя, что мне не могло это понравиться. Это противоестественно. Это не про меня. Этого вообще быть не могло.

Что же такое я, чёрт возьми, натворил?

Ей же шестнадцать лет…

Меня изнасиловала шестнадцатилетняя школьница!

И сделала это мастерски.

Да как же она могла быть девственницей, это же просто абсурд! Точно очередной её фокус. Не может быть иначе.

Только какое это имеет значение?

– Хорошо, что я принесла презики, правда, Саш? – подала голос Лена и села напротив меня на кровати, бесстыдно оголив своё безупречное тело. Расписанная хной левая рука дополняла её бесконечно развратный образ.

Я отвёл взгляд. Испугался, что снова её захочу.

– Твоя жизнь была бы куда проще, если бы ты всегда носил с собой презики, – не унималась Лена. – Мальчикам стоит преподавать это, как науку, ещё в школе. Задумайся. Ты мог бы спасти чьи-то судьбы наперёд. Искупить грехи. Конечно, придётся пободаться с департаментом образования. Но оно того стоит. Представь, насколько всё было бы лучше, если бы у тебя тогда были презики.

– Когда – тогда? – безразлично спросил я. Случившееся оседало в голове невыносимой тяжестью.

– Ну тогда, семнадцать лет назад. – Лена подалась вперёд, нависнув надо мной, и посмотрела в глаза ядовитым взглядом хищницы. – Когда ты трахнул мою мать. – А потом сощурилась и припечатала, чтобы до меня точно дошло: – Папочка.

Глава 15

Может ли самая ужасная, самая безнадёжная, достигшая самого немыслимого предела катастрофа стать в тысячи раз хуже за одну секунду? Может ли в центре самого ада открыться внезапно люк в подвалы, ещё более глубокие?

Я таращился в глаза Лены своими, расширяя их всё сильнее, сильнее и сильнее.

Информация проникала в меня ядовитой кислотой. Шипела в сознании. Пенилась…

Потом я в паническом ужасе дёрнулся, выскользнул в сторону, отпрянул и замер, упираясь коленями в постель.

Лена глядела с красноречивой, вызывающей ненавистью.

Лена Семёнова… моя… она…

Этого не может быть!

Я что… я только что лишил девственности свою шестнадцатилетнюю дочь?!

Господи боже мой! Что же она натворила?! Как можно было додуматься до такого ужасного кошмара?!

Как люто она должна меня ненавидеть! Да за что?! Если бы я только знал о её рождении! Я бы растил её, уделял ей внимание! Я бы никогда не позволил ей стать таким чудовищем!

Зачем, Господи, зачем же она вынудила меня сделать этот кошмар? Пускай шантаж, пускай унижения… Я заслужил чего угодно, но только не такого! Она могла бы просто сказать, сказать мне сразу – и я отдал бы ей всё, что мог, без всяких угроз!

Это же невозможно, нельзя исправить!

Как могла она до этого довести?!

До такого довести!

Как же можно так люто карать человека за то, о чём он даже не подозревал?! Я не помнил. Я не узнал её мать на фотографиях в интернете. Она, безусловно, должна была измениться… Но она же не сказала мне! В любом случае тогда, много лет назад, она мне ничего не сказала! Я тоже был жертвой! Если бы она мне сказала, я бы не бросил женщину с ребёнком! Я никогда бы не допустил, чтобы моя дочь росла, даже не зная своего отца.

Я лишил девственности свою несовершеннолетнюю дочь… Господи… Это же невозможно даже просто осознать разумом… Что я вытворял только что с ней, с её телом… Как я только мог?! Почему не почувствовал…

Она совсем на меня непохожа… Но она ребёнок, она ребёнок, как мог я… делать всё это с ребёнком… С маленькой обиженной девочкой, которая что-то пытается доказать потому, что её бросили все… Мать… Отец…

Я – её отец! Отец, который её бросил. Сделал с ней вот это. Сделал её такой.

Лихорадочно схватив подушку, я попытался прикрыть наготу. Лена бесстыже сидела, расставив ноги, и изучала мою реакцию. Как она только может? Как она может?! Господи, пусть она хотя бы завернётся в простыню, это же невыносимо… Что должно быть в голове, чтобы вынудить собственного отца… Что произошло с её психикой? Что сделал я? Что я такое сделал?

Как же нужно ненавидеть меня, чтобы…

Нижняя челюсть Лены ходила ходуном. Плотно сжатые губы кривились.

Сейчас она взорвётся. Скажет всё, что думает обо мне. Что думала и копила долгие годы, лелея свою ужасную, извращённую месть. О почему, почему она не объяснила мне раньше? Не объяснила всё перед. Зачем она сделала этот ужас…

Лена сдерживалась из последних сил. Её покрасневшее лицо исказила судорога. Черты перекосились.

Мою голову наполняла пульсирующая боль. Ужас распирал изнутри, всё более и более страшный. Мучительный. Неисправимость того, что мы совершили, осознавалась всё ярче. Как я мог, как я только мог… как теперь мы – и я, и она – станем жить с этим дальше? Как будем смотреть друг другу в глаза? Как вообще сможем существовать?

Лена издала звук, похожий на хрюканье свиньи. Залпом вдохнула ртом воздух. И безудержно расхохоталась.

– Господи, Саша, видел бы ты своё лицо! – с трудом выдыхала она между приступами смеха. – Это просто божественно! А-ха-ха-ха, божечки! Ну и вид у тебя сейчас! Это феерично! – У неё на глазах блестели слёзы.

Я приоткрыл рот. Пальцы разжались, и подушка упала, снова неприлично обнажив меня.

Она продолжала хохотать.

– Ты не моя дочь, – наконец проговорил я, даже не смыкая полностью губы.

– Конечно, я не твоя дочь! Я что, совсем больная, что ли?! Но ты бы себя видел! Божественно! Ты вспомнил мою маму, Саша? – заливалась моя любовница. – Готова поспорить, что ты её вспомнил! Что ты ни разу не изменял жене, но всё равно вспомнил, как трахнул мою мать семнадцать лет назад!

Конечно… О чём я только думал? Семнадцать лет назад я уже был в браке. Уже родился Миша…

– Ты сумасшедшая! – яростно заорал я. – Сумасшедшая больная извращенка!!!

– Вы или трусы наденьте, или крестик снимите, падре, – веселилась Лена. – Кажется, это не я только что кувыркалась в гостинице с несовершеннолетней школьницей. Так кто из нас извращенец?

Я смотрел на неё теперь с недоверием. У меня просто не укладывалось в голове, как она может быть такой. Как вообще её язык повернулся сказать мне подобную дичь