Любовные письма серийному убийце - Таша Кориелл

Технически нам было запрещено читать соцсети на работе. Технически нам много чего было запрещено. Запрещено парковаться слишком близко к зданию, потому что должно оставаться место для посетителей. Запрещено заниматься онлайн-шопингом или есть на рабочем месте. Запрещено пользоваться мобильными телефонами или носить спортивную одежду, даже в деловом стиле. Сложно было выполнять все формальности. И если Кэрол приходила на работу в своих цветастых хиппарских юбках и уродливых вязаных шарфах, то и я могла сидеть в штанах для йоги и листать твиттер.

Анна Ли появилась до меня: ее лицо мелькало на экране, а ее имя – в последних новостях. На первый взгляд между нами было мало общего. Она почти на десять лет младше, замужем, недавняя выпускница юридической школы. Она обладала конвенциональной красотой – стать такой я могла только мечтать: большие голубые глаза, светлые волосы, миниатюрная фигура. Когда я встречала женщин типа Анны Ли в реальной жизни, я по-черному завидовала их внешности и успеху. Но когда она пропала, она стала обычной женщиной – как я, или моя лучшая подруга Меган, или любая другая женщина, которая посмела родиться на свет, – и я почувствовала острую боль от ее исчезновения.

И поделилась постом.

«Если вам что-нибудь известно, пожалуйста, сообщите, – написала я. – Последний раз ее видели в Атланте, но, возможно, она пересекла границу штата».

Все утро я погружалась в кротовую нору Анны Ли. Я изучила ее инстаграм [3], заброшенный твиттер, профиль на LinkedIn. Я проявила всю свою находчивость, чтобы обойти системы платных сайтов и прочесть про нее несколько статей. К обеду я уже была ближе знакома с Анной Ли и ее жизнью, чем с некоторыми своими друзьями.

Последний раз Анну Ли видели в юридической компании в Джорджии, где она была интерном. Я всегда предполагала, хотя этого не подтвердилось, что в таких конторах кушают бесплатные снеки в комнате отдыха, а не похищают и убивают людей. Потом выяснится, что Уильям Томпсон тоже работал в этой фирме, но пока что мы не знаем этого имени.

Анна Ли, следуя традициям своей семьи, вышла замуж через месяц после выпуска из колледжа и пошла учиться в юридическую школу два месяца спустя. Предполагалось, что она построит успешную карьеру, а потом родит детей и будет сидеть дома и заботиться о семье, пока муж обеспечивает ее финансово. Трудность заключалась в том, что муж Анны Ли, Трипп, был бедным студентом юридической школы, вынужденным пойти в менее престижную интернатуру, пока не достигнет нужной квалификации, чтобы работать в фирме своего отца. Они специализировались на юридическом оформлении травм и несчастных случаев, и их часто критиковали за «охоту за скорыми».

Люди описывала Анну Ли не иначе как неотразимую. Часто мужчины ошибочно принимали ее за безобидную милашку, и она знала, как грамотно воспользоваться этим первым впечатлением. Анна Ли, вопреки желаниям своей семьи, намеревалась стать судьей. И эти грандиозные планы оказались вполне приемлемы на фоне ее исчезновения.

«У Анны Ли большое будущее, – говорили ее родители в новостях. – Она должна вернуться домой».

Они говорили, характерно растягивая слова, непривычно для моего среднезападного уха. На матери Анны Ли были увесистые украшения и очень много макияжа, под которым все равно не удалось скрыть огромные мешки под глазами от слез. Ее отец выглядел как человек, привыкший выплескивать эмоции, стреляя по оленям в лесу. Он явно не знал, куда себя деть, оказавшись на месте того самого оленя, умоляющего вернуть его детеныша.

«Мы знаем, что она еще жива, – говорил он. – Мы просто знаем».

Возможно, ее исчезновение обнаружили бы раньше, если бы Трипп не вернулся домой поздно после посиделок с друзьями. Большинство его приятелей из колледжа были еще не женаты, жили неподалеку и не до конца избавились от привычек молодости. Трипп был пьян, кода вернулся домой в ночь исчезновения Анны Ли. Настолько пьян, что разделся прямо в гостиной и завалился спать на диван в одних трусах. Проснувшись поутру, он громко заорал «черт!!!», потому что опаздывал на работу. Он решил, что Анна Ли уже ушла. Она никогда не опаздывала.

Только вернувшись домой вечером, Трипп заметил, что чего-то не хватает. Анна Ли была ответственной за ужин в их доме. Если она не успевала ничего приготовить, она писала Триппу захватить что-нибудь по дороге или они шли ужинать в ресторан. Это было так органично встроено в их повседневность, что Трипп даже не замечал, как все происходит. Ужин, казалось, материализовывался в доме сам собой, как появляется почта в почтовом ящике. Был человек, который этим занимался, но сам процесс оставался скрытым от глаз Триппа, и его это вполне устраивало.

У него урчало в животе. Где Анна Ли? Он надеялся уговорить ее на доставку. Ему хотелось куриных наггетсов с медовой горчицей. Сколько бы ему ни было лет, от этих детских пристрастий он так и не избавился.

Он послал ей сообщение.

«Ты где?»

Потом отправил еще одно, когда она не ответила.

«Я начинаю волноваться», – написал он.

Трипп позвонил лучшей подруге Анны Ли. Они как-то спьяну переспали на вечеринке в колледже, но Анна Ли об этом так и не узнала. С тех пор он держался от нее на безопасной дистанции.

– Ты Анну Ли не видела? – спросил он.

– Нет, но, когда увидишься с ней, можешь попросить ответить на мои сообщения? Это важно, – ответила лучшая подруга. Потом она сожалела о своей резкости. Она злилась на мертвого человека и даже не знала об этом.

– Просто штука в том… – сказал Трипп, – что она не дома.

Девушка убедила Триппа позвонить в полицию. Она видела в фейсбуке кучу постов про распространение торговли людьми и волновалась, что с Анной Ли могло случиться что-то ужасное.

– Может, она заправляла машину и кто-то схватил ее, – сказала девушка. – Я слышала, такое бывает.

Полиция обнаружила машину Анны Ли рядом с юридической конторой, куда она приехала накануне и откуда как будто бы так и не уезжала. По словам другого интерна, в течение дня девушка вела себя нормально, а в 18:30 зашла в лифт со словами: «Как же не терпится усесться на диван и посмотреть “Друзей”». Где-то между лифтом и автомобилем планам Анны Ли помешали. Может, она получила сообщение от подруги и взяла «Убер» до другого места. Может, кто-нибудь ее подвез. Безобидных вариантов была масса, так что никто