Звезда имени тебя - Лада Валентиновна Кутузова
Быстро собралась, выпила чай и побежала. Даже краситься не стала, не до этого. А на почте очередь, небольшая, но работница всего одна, поэтому медленно. Но ничего, успею. Наверное. И тут спохватилась, что паспорт забыла. Предупредила тетеньку впереди и побежала домой. Вот же разиня! А когда вернулась, за женщиной уже заняла бабка. И сразу же набросилась на меня, что не пропустит. Мол, нечего уходить было. Женщина пыталась за меня заступиться, но тоже от бабки огребла. До чего скандальная старуха попалась.
И главное, мне только бандероль забрать, дело двух минут. А бабка с квитанциями на оплату стоит, ей долго. А я опаздываю, времени впритык. Некогда! Влезла и попросила отдать посылку. Бабка заворчала что-то про наглую молодежь, но я отвечать не стала. Ну ее. Схватила бандероль, расписалась в получении и побежала. Если опоздаю, то на немного – минут на пять.
Глава 29
На пересечении Заводской и Советской светофор сменил цвет на запрещающий. Пришлось притормозить. Скорее бы, ну что так все медленно? У нас же всего полчаса, чтобы проститься. Аж подпрыгиваю на месте, готовая сорваться на бег. И только собралась ступить на переход, как мимо пронесся грузовик на бешеной скорости. На красный свет! Придурок! А если бы я сделала шаг? Прямо миг отделил от смерти. Промчался мимо, дребезжа и подпрыгивая на выбоинах. На всякий случай оглянулась. Вроде остальные машины стоят, можно идти.
Прибежала на площадь – Тима нет. Где же он? И не позвонил, что задерживается. А я почти вовремя: семь минут второго. Ну как же так?! Ведь ему скоро уезжать. Даже поговорить нормально не успеем. Набрала его номер – вне зоны доступа. Странно. Что-то случилось? Вызвала вновь – гудок не идет. Куда он подевался?
Села на скамейку и стала ждать. Но Тим так и не объявился, в интернете тоже нет. Звякнула домой Светке, та ничего не знает: Тим не приходил. И тут я сообразила: он уехал и даже прощаться со мной не стал. Точнее, родители увезли. Наверное, узнали про меня и скандал устроили. Надавили на Воронцова, что нечего глупостями заниматься. Отняли телефон, посадили в машину, и всё: прощай, Тишево! И девочка Лида Петрова, прощай! Пиши письма. Прямо как в фильме «Вам и не снилось». Там по-другому, конечно, было, но суть ясна. Ну что ж, так и поступлю: послала эсэмэску, а заодно и сообщение в сети. Потом увидит.
А сама пошла к Наде. Домой пока не хочется. Не смогу я дома с такими мыслями. Буду по потолку бегать от расстройства. Даже проститься не дали. Как будто я Капулетти, а он из рода Монтекки и между нами кровная вражда. И на поезд они не опаздывают! Сели в машину и отправились в дорогу. В любой момент. Зачем же надо мной и Тимом издеваться? Хоть бы позвонить ему разрешили.
У Нади ничуть не легче оказалось, сижу как на иголках. Не выдержала и позвонила домой Светке: не объявлялся ли? Затем Милолике, пусть у Ларионова узнает. Пусто. И у меня на душе пусто и страшно почему-то. Постоянно заглядываю в смартфон, нет ли ответа? Неужели так и не отдали ему телефон? Или симку выкинули? Что за родители!
Не выдержала и к себе пошла, смысла нет у Нади сидеть. А дома не легче. Мечусь возле окна, словно Тим сейчас объявится. В небе вертолет кружит. Что-то стряслось? У нас вертолет лишь в экстренных случаях появляется. Когда кого-то надо срочно в областную больницу перевезти. Год назад подростки возвращались с областных соревнований и попали в аварию возле бабушкиной дачи – водитель микроавтобуса на повороте фуру не пропустил. Трое погибли, а пятерых в больницу доставили. Тоже на вертолете.
В дверь позвонили. Тим! Надо же, прибежал. Открыла дверь, а там Надя. И вид у нее какой-то не такой… Совсем не такой. И тут мне плохо стало и захотелось, чтобы она ничего не говорила. Совсем. Пусть стоит и молчит. Словно я уже догадалась, только мозг отказывался принять. Но Надя сказала, а дальше как в тумане.
Тима сбила машина. Видимо, он меня ждал на площади, а затем решил навстречу пойти, потому что это как раз по дороге ко мне, если напрямую. Не знал, что я на почту зайду. Автомобиль не местный, самосвал. После этих слов холодок по спине пробежал – наверное, тот, который мимо меня пронесся. И когда я стояла на площади, Тим уже истекал кровью. И телефон потому молчал. А я его родителей песочила. И у Нади время теряла, вместо того чтобы Воронцова искать. Почему я такая идиотка?!
Мы с Надей побежали к деду Воронцова. Он открыл сразу.
– Кира, ты? – Он прервался на полуслове. – А-а, это ты, Лидочка.
– Что с Тимом? – От напряжения я не сказала, выстрелила словами.
Дед Тима часто заморгал, и я впервые заметила, какой он дряхлый.
– Его в областной центр отправили, отец с ним. Кира должна вернуться и рассказать. Горе-то какое.
Я даже не сразу сообразила, что Кира – мать Воронцова. Значит, она скоро придет. Надо только подождать.
Мы простояли полчаса, когда наконец-то приехала мама Тима. Я сразу поняла, что это она, – было в ее лице что-то такое, страшное. Я шагнула вперед, а у самой голос дрожит и на писк срывается:
– Здравствуйте. Не скажете, что с Тимом?
Она на меня посмотрела, точно я прозрачная или невидимая, и мимо прошла. Ничего не ответила. А я осталась. И сдвинуться не могу, словно меня распотрошили и набили камнями. И вместо ног ходули, даже в коленях не сгибаются. Ведь это из-за меня Тим в аварию попал. Если бы мы не договорились встретиться… Если бы я не задержалась на почте… Если бы мы не дружили… И каждое «если» тянет на полновесный булыжник. И как с этим жить, не знаю.
Мы с Надей раздобыли номер областной больницы и позвонили туда на следующий день. Но с нами отказались разговаривать: по телефону справок не дают. Дома у Тима никого застать не удалось. Мы заходили несколько раз, но никто не открывал. Я даже с Верушкой связалась, нет ли у нее новостей, но без результата. Она очень
