Наследник богов - Нира Страусс
Так что Найла получила работу мечты, на которой к тому же оказалась сама себе начальницей (ведь, как ни крути, какой из Мина начальник?), и все считали ее любовницей директора музея. Но ей было все равно. Со временем они поймут, что у нее имеются необходимые для этой должности характер и ум, даже если ее и назначили по блату.
– Джахи! Можешь подойти на минутку?
Работник примчался бегом. Он оказался настоящим чудом – толковый, расторопный, и взаимопонимание у них с Найлой установилось почти мгновенно.
– Покажешь этим господам трехкомнатный дом, который мы вчера обнаружили?
Она улыбнулась про себя, услышав удивленные возгласы и перешептывания в группе. Ее действительно ни капли не пугал и не беспокоил визит этих уютологов (как отец именовал тех, кто причисляет себя к любителям древнеегипетской истории, при этом не вылезая из своего уютного кресла), решивших проверить, делает эта мажорка хоть что-нибудь или только швыряет деньги на ветер. Вообще-то, она спокойно могла обойтись без всяких инвестиций: отец готов был с лихвой покрыть любые расходы на все ее затеи. Однако Найла решила пойти именно таким путем – чтобы послужить обществу, передав находки в музеи, где ими смогут любоваться все.
Тогда как отец со своей командой по обыкновению оставлял половину раскопанных сокровищ себе.
Дождавшись, пока свита удалится, забрасывая вопросами услужливого Джахи, Мин выдохнул и ослабил галстук.
– Клянусь всеми богами, я их ненавижу. А они меня. Напомни, почему я до сих пор не ушел из музея?
– Потому что ты станешь самым знаменитым директором за всю историю, откопавшим целый город возрастом больше пяти тысяч лет.
– А… Точно. Слава. Поклонники. Поклонники, которых возбуждает слава.
– Общественное признание. Продемонстрировать миру кусочек древней истории. Реализоваться.
– Да-да, и это тоже.
– Ну что ты распыляешься, успешница… Каждый сам выбирает, на что потратить бессмертие.
Найла и Мин обернулись на голос так резко, что чуть шею не свернули. Из-за оградительной ленты, высоченный, плотный, литой и такой прекрасный, что смотреть больно, к ним шагал Хапи. От пухлой груди и обширного пуза, слоновьих ног и многослойного подбородка не осталось… ничего. Как будто он сбросил то тело словно кокон, из которого явился совсем другой Хапи. Нечто среднее между тем ходячим скелетом, которого Найла впервые увидела в «Ритце», и той грузно ступающей глыбой, какую она последний раз видела, после того как…
После того как.
Найла расплылась в улыбке. Хотя сердце защемило при виде этих синих глаз, грозивших в любую секунду прорвать плотину воспоминаний, она и вправду страшно обрадовалась его появлению.
– Даже спрашивать не буду, как проходит перет, – поздоровалась Найла, имея в виду период сева.
– Разве по мне не заметно? – Хапи сверкнул улыбкой, от которой растаяла бы любая, а потом, уперев руки в бока, заиграл мышцами.
Глядя на этого накачанного Хапи с роскошной сияющей гривой, Найла задумалась, не им ли вдохновлялись создатели Аквамена. Мышцы на мышцах и мышцами погоняют. Умереть и не встать.
– Моя подруга Шанти в обморок бы грохнулась, если бы тебя встретила.
– У твоих подруг хороший вкус.
Возмущенное хмыканье напомнило, что рядом с ними находится еще один бог, достойный восхищения. И к этому восхищению привыкший.
– Прости, Мин. От тебя у Шанти тоже тахикардия бы случилась.
– Еще бы. – Лаконичный ответ не вмещал все вложенное в него самодовольство.
Истошный визг возвестил о прибытии Мере, которая прямиком кинулась в объятия Хапи. Девочка спрашивала про бога Нила при каждом случае, отказываясь верить, что он больше никогда к ним не придет. Найла не стала ничего выдумывать и обещать – разве угадаешь? Даже Феми не отважилась его искать. Во-первых, поскольку ему ничего не грозило, иначе она бы почувствовала. А во-вторых, потому что своего супруга она знала достаточно, чтобы не обманываться: он вернется, только когда сам пожелает.
Когда пройдет время и затянутся раны.
Найла никак не рассчитывала, что для этого хватит полугода после дружбы, измерявшейся тысячелетиями.
Во вторую очередь Хапи обнял ее – безуспешно попытавшись отлепить от себя Мере, которая так и висела на нем, вцепившись руками и ногами. Найле стало тепло и уютно от этой животворящей энергии, которую, кажется, умел излучать только он.
– Спасибо, что пришел, – проговорила она вполголоса. – Мы думали…
Ее слова заглушил нестройный вопль:
– Госпожа Бек!
Несколько работников звали ее со дна долины, где, по расчетам, должна была располагаться главная площадь города или по крайней мере улица, параллельная реке. От реки осталась лишь уади, в последний раз служившая руслом в такие незапамятные времена, что руководство музея только пальцем у виска покрутило, когда Найла ткнула в это место на карте. Никто и никогда не слышал о городе под названием Альрам, нигде не попадалось даже тени намека на то, что он действительно когда-то существовал.
Найла выносила все это с олимпийским спокойствием. Ей хватало одного-единственного свидетельства – из первых рук, от Геба, увлеченно рассказывающего по дороге в Луксор, как он закладывал краеугольный камень.
И теперь, через полгода, эти уютологи ее на руках будут носить.
Если, конечно, красный автокран, изрыгающий черный дым и тарахтящий так, словно сейчас разлетится на куски, не обрушит в раскоп половину склона.
– Проклятье! – чертыхнулась Найла и, выхватив висящую на поясе рацию, принялась раздавать команды. – Да без разницы! Хоть за уши вытащите его из крана и посадите на цепь в моей палатке, только уберите с площади!
К ней подошла Мере:
– Ты разве не отправила Муси подальше через пару недель?
– А то! – буркнула Найла, наблюдая, как бедолаги-работники гоняются за краном, умудрявшимся, несмотря на предсмертное тарахтение, развивать поразительную скорость. – Услала его в Усадьбу помогать отцу с восстановлением Солнечного храма. У него с терпением намного хуже, чем у меня.
– Подозреваю, что этот кран – из того же конструктора, что и кораблик, просто он их пересобирает туда-сюда, когда надо.
Найла, не удержавшись, расхохоталась и, прижав девочку к себе, поцеловала в макушку.
– Да, мне тоже так кажется.
Хапи неспешно занял место слева от Мере, Мин встал по правую руку от Найлы. И легонько толкнул ее локтем:
– Ну что, вас уже перестали донимать папарацци и всякие сектанты?
– Если бы! На отца недавно вышли с одного популярного телеканала с предложением расставить везде камеры и снять документалку.
– Хм, если будет нужен кто-нибудь обаятельный, телегеничный, с хорошо подвешенным языком, зови, не стесняйся.
Хапи, высунувшись из-за Найлы, посмотрел на него с издевкой:
– Да ты на пятой минуте сбросишь рубашку, и ваша документалка сменит жанр.
Найла вздохнула всей грудью, смеясь про себя. Появление словно из-под земли целого храма вместе с обелиском в тот самый день, когда закончилось затмение и в небе вновь воссияло солнце, породило теории довольно… паранойяльные. Не говоря уже про обсуждаемую который месяц историю о битве глиняных чудовищ, львиноголовых лучников, крылатого человека и гигантского смурфа в Бавити.
Собственно, многие подбирались опасно близко к истине, предполагая, что это все происки высших мистических сил, которые хотят что-то донести до человечества, и наверняка тут не обошлось без Сета, вознамерившегося ввергнуть вселенную в хаос.
Беки здорово попотели, объясняя случившееся, однако в итоге так ничего объяснить и не смогли. Пришлось сделать вид, что для них это такая же неожиданность, как для остальных, они понятия не имеют, что произошло, какой-то, видимо, подземный толчок, потому что дом здорово тряхнуло, а когда они высунулись из окна, храм уже стоял.
И что, все поверили? Разумеется, нет. Пресса, скептики, любопытные, а также религиозные группировки самого разного толка осаждали Усадьбу, окопавшись лагерем за оградой. Феми, как всегда заботливая, заменила старую табличку «Осторожно! Электрическое напряжение!» на другую – крупнее и заметнее. Им не нужен был ни труп на пороге, ни новые иски и дополнительные обвинения.
Их и так уже в чем только не обвиняли – вплоть до подделки архитектурных памятников. Как будто такое вообще возможно.
Решив переключиться на что-нибудь более приятное, Найла повернулась к Мере.
– А Умай ты где оставила?
– В мобильном офисе, смотрит сериал. Теперь она наконец поняла, почему я так люблю «Нетфликс».
– Ого…
Найле
