Лейтенант Шмидт. Герой или авантюрист? (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин
Заметим, что Михаил Ставраки остался в истории и как автор памятника своему отцу участнику обороны Севастополя в 1854–1955 годах генерал-майору флота М.И. Ставраки на Братском кладбище в Севастополе. Памятник отличается оригинальностью: это стилизованное изображение морского орудия из серого мрамора, установленного на станке. Ствол поставлен вертикально, на вертлюжной части – рельефный равносторонний греческий крест в обрамлении лавровых ветвей. Оригинальность памятника говорит о несомненной художественной одаренности М. Ставраки. Памятник уцелел до сегодняшнего дня.
М. Ставраки в 1922 году был арестован в Батуми, где служил начальником Управления по обеспечению безопасности кораблевождения Батумского укрепрайона. Спустя 16 лет, он был опознан матросом, знавшим его по совместной службе в Севастополе. 3 апреля 1923 года Верховный суд РСФСР вынес в отношении Ставраки Михаила Михайловича, 56 лет, бывшего потомственного дворянина и сына генерала, бывшего члена ВКП (б), смертный приговор. Ставраки не был извергом, как порой его пытаются нам представить. Во-первых, непосредственно расстрелом своего однокашника Шмидта, как мы уже говорили выше, он не руководил. Он выполнял на месте казни лишь вспомогательные функции. Но и это на всю оставшуюся жизнь лишило его душевного равновесия. Так, что расстреляли Ставраки в сущности не за что. Вот как оценивает это известный писатель Михаил Пришвин: "Вспоминал он (М. Ставраки – В.Ш.) остров Березань и себя в этот страшный день, четко представлялось лицо Пети, которого знал с 12 лет, его слова, когда тот шел к месту казни: "Миша, прикажи целить прямо в грудь", как склонился украдкой над телом, когда все было кончено. Вспоминал встречу с А.П. Избаш, приехавшей на борт "Терца", спустя несколько дней, просить тело брата; свои слова, смешанные с рыданиями: "Войдите в мое положение…, меня назначили…, я не мог отказаться…". Ее горькое, но жесткое: "Несчастный человек". Вспоминал, как в апреле 1906 года получил повышение по службе – капитана 2 ранга, и как в эти дни исповедовался отцу Александру, настоятелю Никольского собора, надеясь облегчить свою совесть. Лучшим лекарем, казалось, было время. Сколько его утекло: и Первая мировая война, и революции позади. Из штаба попал в Батум, здесь и служил на разных должностях и при английской оккупации, и при грузинских меньшевиках, и при советской власти. Как знать, может быть, смертный приговор был для Михаила Михайловича Ставраки долгожданным избавлением от воспоминания".
В 1923 году Ставраки арестовали в Батуми, где он работал смотрителем одного из черноморских маяков, бывший капитан 2 ранга Михаил Ставраки. Он был судим, и, нес смотря на то, что никакой конкретной вины в казни Шмидта, доказать не удалось, его все равно расстреляли. Во время судебного процесса над Ставраки, перед ним на стене повесили огромный портрет Шмидта, так сказать для психологического воздействия. Заметим, что на суде Ставраки вины своей в казни Шмидта не признал, заявив, что он присутствовал на казни только как офицер связи, а командовал казнью командир транспорта «Прут» капитан 2 ранга Радецкий. Но если Ставраки не командовал казнью, то значит, Шмидт не мог ему сказать свои знаменитые слова: «Миша! Скажи своим матросам, чтобы целили мне прямо в сердце»! Таким образом, перед нами еще одна легенда о геройской смерти «красного лейтенанта.
Что касается главной героини "Почтового романа" Иды Ризберг, то она оказалась умнее всех. В 1918 году эта энергичная дама добилась приема у Феликса Дзержинского, напомнила ему о Шмидте и, выложив все сохраненные письма Шмидта, потребовала выделения ей персональной пенсии, как "любимой женщине красного лейтенанта" (и это при живой-то жене!). Дзержинский посоветовался по данному вопросу с Лениным, и пенсия гражданке Ризберг была дана. Впоследствии просительница издала свою переписку со Шмидтом отдельной книгой, которую затем переиздавала еще ни один раз, став даже членом союза писателей СССР и получив, как ветеран революции (!), квартиру в центре Москвы. До конца своей жизни Ризберг пользовалась всеобщим почетом и уважением, выступая с бесконечными воспоминаниями перед пионерами. Любопытная деталь. На прикроватном столике ее всегда стоял портрет Шмидта, нарисованный ее… вторым мужем. Ида Ризберг скончалась в Москве в 1961 году в глубокой старости и была похоронена на Ваганьковском кладбище. На надгробии написано: «Здесь покоется прах З.И. Русецкой-Ризберг – друга лейтенанта П.П. Шмидта, героя революции 1905 года». Смотря на выразительный профиль Иды Ризберг, невольно вспоминается такая же дама типа «вамп» – «подруга» Маяковского Лиля Брик, подтолкнувшая поэта к краю пропасти и заслужившая аналогичную надпись на своей могиле…
* * *
А имя лейтенанта Шмидта продолжало жить уже отдельно от его реального носителя, со временем становясь совершенно не похожим на реального Петра Петровича.
Вот лишь некоторые выдержки воспоминаний о Шмидте уже знакомого нам, его адвоката А. Александрова: "Чтобы передать его "светящееся" лицо (!)… нужна кисть великого художника, я весь отдался непосредственному созерцанию. Лицо Шмидта говорило о вечности… Он двигался с необычайной легкостью, точно не прикасаясь к земле (!!!)… Манерой держать себя, он напоминал плененного льва… Он сообщал какое-то магнетическое очарование… Сила ораторского дарования Шмидта не поддается описанию… Когда Шмидт говорил, то казалось, присутствуешь при творимой легенде. Его голос, высоко и гордо поднятая голова, его процесс мышления, красочность слов, – это все легенда, баллада, сказка из-за облачных высот…(!) Когда судьи… со слезами (!?) слушали величайшего трибуна, тогда был момент, что не трудно было потерять рассудок…(!) Если бы Шмидт крикнул в эти минуты часовым: "Арестуйте или убейте судей!" его слова были бы для них законом… и так далее". Наверное, так возвышенно и проникновенно не писалось
