Из пережитого - Юрий Кириллович Толстой

Ссылка ответчиков – Публичной библиотеки и ЦГАЛИ на то, что они являются добросовестными приобретателями, поскольку имеют право приобретать архивные материалы как у самих писателей, так и у членов их семей, а также у посторонних лиц без проверки того, является ли продавец собственником, неосновательна, так как в данном случае соответчики заведомо знали о том, что приобретают архивные документы у лица, не являющегося их собственником и наследником.

Сделки, совершенные Пуниной с Публичной библиотекой и ЦГАЛИ, должны быть признаны недействительными по ст. 48 ГК РСФСР. В данном случае соответчики – ЦГАЛИ и Публичная библиотека, получившие архивные документы А. А. Ахматовой в результате незаконной сделки, обязаны вернуть их законному наследнику, а ответчица Пунина – возвратить указанным организациям незаконно полученные 7818 руб. 45 коп. Однако истец, реализуя свою волю наследника, отказывается от получения в свою собственность архивных материалов матери, уже поступивших в распоряжение ЦГАЛИ и Публичной библиотеки, и безвозмездно передает их в дар государству в лице указанных организаций. Поскольку ЦГАЛИ и Публичная библиотека получили архивные документы А. А. Ахматовой безвозмездно, Пунина обязана возвратить им уплаченные ей деньги.

Исковые требования истца в отношении признания за ним права собственности на мемориальные вещи, находящиеся у ответчиц, подлежат удовлетворению в объеме, признанном самими ответчицами в их возражениях на иск.

Исковые требования в отношении оставшихся у ответчиц материалов литературного архива Ахматовой, в частности альбома в шагреневом переплете «Князь Долгоруков», не подлежат удовлетворению как не доказанные и не подтвержденные объективными обстоятельствами дела.

На решение Ленинградского городского суда последовали кассационные жалобы Пуниной, Каминской и, как это ни странно, Публичной библиотеки и ЦГАЛИ.

Заслуживают быть отмеченными некоторые моменты в жалобе Публичной библиотеки. В пользу Публичной библиотеки с Пуниной взысканы деньги, выплаченные ей за сданные архивные материалы, хотя сама библиотека никаких требований к Пуниной не предъявляла. После изменения истцом исковых требований у него никаких требований имущественного характера к Публичной библиотеке не осталось. Поэтому суду следовало (по крайней мере, в части, относящейся к библиотеке) не выносить решение, а дело производством прекратить по основаниям, предусмотренным ст. 34 и п. 4 ст. 219 ГПК РСФСР.

Материалами дела установлено, что Публичная библиотека является добросовестным приобретателем, а сам истец архивом своей матери не владел. При таких обстоятельствах договор Публичной библиотеки с Пуниной согласно ст. 152 ГК РСФСР должен быть оставлен в силе.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РСФСР от 3 июня 1969 года решение Ленинградского городского суда было отменено в части признания недействительными договоров дарения и купли-продажи архива Ахматовой, заключенных Пуниной с Публичной библиотекой и ЦГАЛИ, и взыскания с Пуниной в пользу указанных организаций 7818 руб. 45 коп. В этой части в иске Гумилеву было отказано. В остальномй части решение Ленинградского городского суда оставлено в силе.

Таким образом, основные исковые требования Гумилева Верховный Суд РСФСР отклонил. Какими же мотивами руководствовался Верховный Суд РСФСР, отказывая в иске о признании сделок, совершенных Пуниной, недействительными и о взыскании с Пуниной в пользу двух государственных организаций – Публичной библиотеки и ЦГАЛИ – 7818 руб. 45 коп., полученных Пуниной по этим сделкам?

В определении Верховного Суда РСФСР указывается, что Пунина и Каминская проживали с Ахматовой одной семьей. По делу установлено, что при жизни Ахматова в силу ряда причин и соответственно своим наклонностям значительное число своих опубликованных и неопубликованных стихотворений, фотографий, книг и т. п. передавала в дар знакомым ей лицам, более далеким к ней, чем ответчицы Пунина и Каминская. Гумилев при жизни матери в течение последних пяти-шести лет сознательно не поддерживал с ней связи и не навещал ее, хотя последняя и принимала меры к примирению с сыном. Все это, как указывают Пунина и Каминская, послужило одной из причин передачи Ахматовой как дара, помимо ранее переданных материалов, своего архива в распоряжение ответчиц. В судебном заседании факт передачи (дарения) Ахматовой своих рукописных материалов, корреспонденции, книг, альбомов и т. п. Пуниной и Каминской был подтвержден свидетелями Шейн и Люш, в присутствии которых Ахматова высказывала такое намерение и передавала ответчицам часть архива. Отсутствие у Пуниной и Каминской письменного договора с Ахматовой при доказанности самого факта имевшего место дарения им архива не имеет существенного значения, так как закон не требует облечения подобных актов в определенную форму.

При таких обстоятельствах у суда не было оснований для признания недействительными договоров Пуниной с Публичной библиотекой и ЦГАЛИ и для признания последних недобросовестными приобретателями. Не будучи наследником умершей Ахматовой, Пунина была вправе распорядиться переданными ей при жизни наследодателя материалами как их владелец. Наличие у истца свидетельства о праве наследования авторского права не создает для Гумилева права на истребование этих и других материалов от лиц, которым такие материалы передавались самой Ахматовой при ее жизни.

Одним из оснований для изменения решения Ленинградского городского суда для Верховного Суда РСФСР послужило и то, что Гумилев дал устное согласие Мыльникову на передачу архивных материалов в Публичную библиотеку и на выплату денег за эти материалы Пуниной и Каминской.

Такова фабула дела. Проанализируем теперь относящиеся к нему юридические моменты.

На всех стадиях этого дела в центре внимания спорящих сторон был вопрос, объектом какого права являются материалы литературного наследства А. А. Ахматовой. Не подлежит сомнению, что материалы литературного наследства являются объектом не только авторского права, но и права собственности. Рукопись писателя представляет собой не только духовную ценность, воплощающую в себе продукт творческой деятельлности автора, но и ценность материальную. В науке гражданского права никем не оспаривается необходимость различать объект авторского права и объект права собственности. В качестве объекта авторского права выступает продукт творческой деятельности автора, выраженный в объективной форме. В качестве объекта права собственности – самая вещь, воплощающая в себе результат творческой деятельности автора.

Утверждения, будто рукописи писателей имеют лишь духовную ценность, а не материальную, несостоятельны. Рукописи имеют и духовную, и материальную ценность. В качестве духовной ценности они – объект авторского права; в качестве материальной ценности – объект права собственности. Причем авторское право на рукопись и право собственности на нее не всегда совпадают в одном лице. Автор может продать единственный имеющийся у него экземпляр рукописи другому лицу, но от этого он не перестанет быть субъектом авторского права. Совершенно очевидно, что Ахматовой при ее жизни принадлежало на ее рукописи не только авторское право, но и право собственности, за исключением тех рукописей, право собственности на которые было уступлено ею третьим лицам. Но и в отношении этих рукописей Ахматова