Седьмой отряд - Энди Макнаб
Именно в XMG я впервые встретил парня из Полка. По крайней мере, я думал, что он оттуда. В свои первые два месяца там я не видел его, но слышал, что его зовут Роб, и мне сказали, что он одет в грязно-белый свитер подводника, джинсы и резиновые сапоги, и живет возле помещения оперативного центра. Иногда я проходил мимо его двери, слышал шипение радио и мельком видел карты Южной Армы. В его жилье был бардак: там валялись рюкзаки, полевое снаряжение, пустые пакеты из-под чипсов. Но Роба не было.
Затем однажды он появился в уборной и выглядел совсем не так, как я ожидал. Он мог быть кем угодно из толпы. На нем были штаны, футболка и шлепанцы. Его туалетные принадлежности состояли из зубной щетки и кусочка мыла в пластиковом стаканчике из торгового автомата. Нам, находящимся в самом низу пищевой цепочки, было велено не разговаривать с ним.
«Ты как, приятель?» Он был откуда-то с севера.
Я улыбнулся в ответ лицом, покрытым пеной для бритья. В мои восемнадцать мне не то чтобы так уж нужно было бриться. «В порядке».
На этом мое знакомство с Полком в лице Роба завершилось. В будущем мне довольно часто приходилось видеть его в Х (Херефорде), но я так и не удосужился спросить, помнит ли он прыщавого мудака в уборной.
Та командировка была первой, когда мне пришлось по-настоящему стрелять в живых людей, и первой, когда у меня на глазах убили друга. Ники Смит был на год старше меня, когда его разорвала на куски мина-ловушка на окраине города. Ему перерубило шею по диагонали, и оторвало голени. Оставшееся посередине было цело — сильно изуродовано, но цело. Я ощутил, как его кровь брызжет мне на лицо, почувствовал запах плоти, которая теперь висела на заборе, и нам потребовалось несколько часов, чтобы найти его левую ступню.
Это был внезапный конец солдатской службы, еще недавно бывшей просто веселым делом. У меня до сих пор осталась карта Ники: я подобрал ее на залитой кровью улице в напоминание, что это серьезное дело.
Совсем другое дело, когда появилась Специальная Авиационная Служба. Это были парни, которые несли войну Временной ИРА (PIRA — Provisional IRA), Ирландской национальной освободительной армии (INLA — Irish National Liberation Army) и остальным. То, что они делали, было активным и агрессивным. И теперь, надев джинсы и кроссовки вместо шлема и бронежилета, я собирался присоединиться к ним.
На следующий день Фрэнк отправился в Кэмерон Хайлендс, чтобы заняться своими сердцами и умами. Я был рад, что он мог на некоторое время уклониться от подколок. Все докапывались до него, но теперь я знал, что это было только из-за беспокойства — о благополучии, его и их собственном. Мы зависели друг от друга в наших жизнях, и если палец Фрэнка заколеблется на спуске из-за того, что кто-то якобы ляпнул пару тысяч лет назад, ну, это было просто страшно. В то же время мне было жаль, что его нет с нами. Высмеивать кого-то было весело, но если у ребят не окажется его в качестве объекта шуток, они могут обратить свое внимание на кого-нибудь другого.
Я задумался, что готовят мне следующие несколько месяцев. Я все еще был на испытательном сроке. Я все еще был на жаловании пехотного сержанта, но это было меньше, чем получал имеющий квалификацию боец SAS.
Чтобы претендовать на зарплату спецназовца, мне будет нужно получить специализацию. Навыками связиста должен обладать каждый — если дерьмо попадет на вентилятор, ты должен уметь крикнуть «Помогите!»
А еще мне понадобится овладеть навыком вывода. В Мобильном отряде было нужно уметь управлять всевозможными машинами; водолазы должны уметь нырять; Горный отряд должен уметь лазать вверх-вниз по склонам; мы в Авиадесантном отряде должны освоить свободное падение. Нет навыков, нет надбавки к жалованию, но это была Уловка-22: нам не заплатят, если мы не получим квалификацию, чтобы делать дело — но мы не могли получить квалификацию, потому что были слишком заняты, занимаясь им.
Седьмой Отряд отправлялся в Северную Ирландию; остальные три составят группу по борьбе с терроризмом.
Крис сообщил мне еще одну хорошую новость. Мы собирались отправиться в Оман, как только вернемся из-за пролива, и будем на «фастглайде»[35]. В итоге я узнал, что это означало подготовку к прыжкам со свободным падением, и мы будем заниматься этим неделями напролет. И я, наконец, понял, зачем нам были нужны солнцезащитные очки: нехорошо, когда дорогой самолет простаивает из-за плохой погоды, поэтому дешевле и эффективнее отправиться куда-нибудь, где гарантированно солнечное небо. А где есть солнце, должно быть и мороженое.
Мне нужно было получить навык вывода до Омана, чтобы, когда другие чуваки в отряде будут говорить об укладке, свободных концах, клевантах, стропах или подушке, я понимал, что это, черт возьми.
Публичный имидж SAS ассоциируется с Лендроверами, несущимися по пустыне, людьми в черном, спускающимися по стенам посольства, или исчезающими в ночи парашютистами. Но свободное падение, как и другие навыки вывода, это всего лишь средство добраться из точки А в точку Б.
Чтобы считаться опытным, я должен быть способен прыгнуть в составе патруля и держаться вместе с остальными в воздухе ночью, на кислороде, со снаряжением весом более 120 фунтов (54 кг). По сути, я был должен подниматься туда и вываливать свою задницу наружу, пока такой способ начала операции не станет для меня второй натурой. Если этап вывода пойдет не так, последует эффект домино из косяков.
Но, невзирая ни на что, это затягивало, судя по тому, что я слышал у костра. В Полку были парашютисты мирового класса, люди, которые представляли Великобританию на международных соревнованиях. Ниш, несмотря на его пердеж и эксцентричность, был одним из них.
16
Эл беспокоился о Фрэнке. Не столько о его обретении бога, сколько о том, что он собирался делать теперь, когда заимел его. Его мешок с рисом был пуст, так что ему пришлось сидеть на бревне, как и всем нам.
