Победители и побежденные. Полководцы СССР и Германии. 1941-1945 - Алекс Бертран Громов

совершенно не был сделан. Городские же здания вообще остались неприспособленными к обороне. Слабость инженерного оборудования обводов заключалась еще и в том, что устойчивость их мы строили на системе дзотов и дотов; практика же военных действий заставила нас ввести траншейную систему обороны, многополосную, с развитыми ходами сообщения, с опорными пунктами и узлами сопротивления».

При этом он отмечал, что в западной прессе, прежде всего немецкой, не раз появлялись публикации, в который Сталинград именовался крепостью в прямом смысле слова. Как свидетельствовал впоследствии генерал Ганс Дёрр, несмотря на то, что подступы к городу прикрывали позиции полевого типа, «немецкая пропаганда называла эти полевые позиции «внутренним и внешним крепостным поясом» и создала у многих впечатление о Сталинграде как о крепости. Этот термин даже часто применялся к Сталинграду. Это все не соответствовало действительности и привело лишь к тому, что главное командование германской армии сделало из падения этой «крепости» point d’honneur».

6 августа немецкие войска с танками и авиацией атаковали левый фланг 64-й армии между Абганерово и Тингута. Эти атаки поддерживались большими массами танков и ударами авиации. Ерёменко описывал ситуацию так: «К моменту моего вступления в командование Юго-Восточным фронтом противнику уже удалось пробить нашу оборону на внешнем Сталинградском обводе и продвинуться на одном участке за этот рубеж. Враг находился в 30 километрах от Сталинграда».

При этом в городе царил если не хаос, то изрядная неразбериха. Единственная автомагистраль, получившая статус военной автомобильной дороги (ВАД), настолько славилась пробками и авариями, полным отсутствием регулировщиков, что породила поговорку «ВАД – сущий ад». Начальника гарнизона, который занимался бы организацией перемещения войск и прочими неотложными вопросам, в городе не было совсем, причем назначить его, когда в городе на равных правах существовали два фронта, было затруднительно. Ерёменко обратился в Ставку с просьбой решить эту проблему.

Но оборону города надо было организовывать срочно. «За один день 7 августа были собраны все имевшиеся резервы и средства, – вспоминал Ерёменко. – Пришлось забрать танковые и артиллерийские подразделения даже с пунктов формирования, пополнить ими части левого фланга 64-й армии, чтобы иметь возможность организовать контрудар против вражеских сил, прорвавшихся через внешний обвод в районе разъезда «74 км». В созданную для контрудара группировку вошли 13-й танковый корпус (38 танков), 133-я танковая бригада (21 танк) и 204-я стрелковая дивизия».

9 августа был нанесен контрудар по группировке, прорвавшейся в районе разъезда «74 км». Атаковали не по упоминавшейся классической схеме, а прямо в лоб наступающим, причем тремя эшелонами. Первый составляли танки 13-го танкового корпуса и 133-й танковой бригады, во втором эшелоне находились четыре истребительно-противотанковых артиллерийских полка, в третьем – два полка (4-й и 5-й) «катюш». В бой вступали в обратном порядке: сначала по немцам ударили «катюши», потом заговорила артиллерия, и наконец вперед пошли танки. Немецкое продвижение на какое-то время застопорилось, но потом к частям вермахта подоспело подкрепление. Станция, точнее разъезд «74 км», неоднократно переходила из рук в руки, бои в этом районе описаны в романе Василия Гроссмана «За правое дело». Ерёменко считал это литературное произведение очень правдивым.

Впрочем, несмотря на яростное сопротивление защитников Сталинграда, ситуация оставалась очень опасной. На левом фланге Сталинградского фронта обстановка постоянно ухудшалась: 7 августа в полосе 62-й армии перешла в наступление 6-я армия Паулюса, ударившая с севера и юга под основание выступа, занимаемого Красной армией на правом берегу Дона.

Ставка, осознав необходимость улучшения взаимодействия между фронтами, с 10 августа передала Сталинградский фронт в подчинение Ерёменко.

Директива Ставки № 170562.

«1. С 6 часов 10 августа подчинить Сталинградский фронт командующему Юго-Восточным фронтом генерал-полковнику Ерёменко, оставив за т. Ерёменко командование и Юго-Восточным фронтом по совместительству.

2. Назначить заместителем к тов. Ерёменко по Юго-Восточному фронту генерал-лейтенанта тов. Голикова, освободив его от обязанностей командующего 1-й гвардейской армией.

3. Назначить генерал-майора т. Москаленко командующим 1-й гвардейской армией.

4. Назначить командира 10-й дивизии войск НКВД подполковника Сараева начальником гарнизона г. Сталинграда.

5. Иметь в виду, как т. Ерёменко, так и т. Гордову, что оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и с юга на Сталинград, имеет решающее значение для всего нашего советского фронта.

Верховное Главнокомандование обязывает как генерал-полковника Ерёменко, так и генерал-лейтенанта Гордова не щадить сил и не останавливаться ни перед какими жертвами для того, чтобы отстоять Сталинград и разбить врага.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. Сталин

А. Василевский».

Был также наконец-то назначен начальник Сталинградского гарнизона – полковник Сараев. В подчинение Сталинградскому фронту была передана Волжская военная флотилия под командованием контр-адмирала Рогачева. Ее бронекатера патрулировали реку, предотвращая проникновение к Волге мелких групп противника, и поддерживали войска огнем; тральщики чистили фарватер от мин вплоть до самой Астрахани.

Ерёменко, по его признанию, старался «прибрать к рукам», все, что имело отношение к обороне Сталинграда или могло при этом пригодиться. В первую очередь, конечно, оценивались силы и возможности войск обоих подчиненных ему фронтов. «Выявились как наиболее боеспособные соединения: 126-я стрелковая дивизия, 204-я стрелковая дивизия, 133-я танковая бригада, 20-я истребительно-противотанковая бригада…»

13 августа Ерёменко отдал приказ, в котором особо отметил значение разведки и то, что на данный момент войска фронта ведут ее совсем не так интенсивно, как следовало бы.

«…2. Войска Юго-Восточного и Сталинградского фронтов еще плохо ведут разведку, а подчас и совсем не ведут ее, порою не зная, что за противник находится перед фронтом полков и дивизий. В условиях маневренной войны противник часто делает перегруппировки на открытой местности днем, а наша разведка и наблюдение всех видов умудряются не заметить этих действий противника, из-за чего, применяя широкий маневр, противник часто появляется там, где его не ожидают.

3. Командиры полков, дивизий и высшие штабы, равно как и начальники разведотделов и отделений, уделяют недостаточное внимание этому важнейшему виду боевого обеспечения боевой деятельности войск и плохо руководят разведкой, поручая это дело малоопытным командирам.

4. Следует помнить, что «у страха глаза велики»; иногда группа смелых разведчиков может быть принята противником за целую роту и даже больше, а два-три танка – за танковый батальон и больше, тем более в условиях пыльных дорог.

5. Нужно так активизировать нашу разведку, чтобы она дышать не давала врагу, проникала бы во все щели, дезорганизовывала бы его управление, связь, боевые порядки, тылы, изматывала врага, не давала ему покоя ни днем, ни ночью…

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Немедленно приступить на обоих фронтах к ведению систематической, непрерывной, организованной разведки противника всеми видами и способами: наблюдением, засадами, поисками, лазутчиками, рейдами, боем, посылкой дивизионной и армейской агентуры в тыл врага и т. д.

2. В каждой дивизии на своем участке ежедневно иметь контрольных