Полководец, Суворову равный, или Минский корсиканец Михаил Скобелев - Андрей Борисович Шолохов

Когда болгарские части пошли в атаку, генерал Столетов подошел к Скобелеву с каким-то замечанием, на что последний резко ответил старику-генералу: «Подите прочь от меня!». На вопрос присутствовавшего здесь же В. В. Верещагина, в чем дело, Скобелев сказал: «А за то, что он не на месте: коли его часть идет в атаку, так его место там, а не здесь около меня; я этого не люблю»[96].

Думается все же, что этот эпизод свидетельствует не столько о принципиальности Скобелева, сколько о его вспыльчивости, которую с трудом можно объяснить горячностью боя. Тем более, что еще недавно, в Средней Азии, Михаил Дмитриевич какое-то время ходил под началом Н. Г. Столетова, многому у него учился….

В личной храбрости Скобелев был безупречен. И некоторые видели в умении вести в бой солдат чуть ли не главное качество этого полководца. Его образ, особенно для широкой публики, был связан с героем на белом коне, с обнаженной шашкой ведущим войско в атаку. Надо думать, что далеко не все генералы того времени могли воодушевить воинов во время боя. Недаром Газенкампф записывает в своем дневнике: «У нас только один Скобелев и умеет водить войска на штурм». Здесь, разумеется, нужно иметь в виду не одну храбрость, в которой в русской армии недостатка не было и которая сама по себе у начальника еще не так много и значит, а умение заразить людей решимостью достичь конечную цель. Вероятно, в этом и заключаются величайшее искусство полководца и его талант.

Чтобы снова поднять наступательный натиск войск, Скобелев ввел в бой Владимирский и Суздальский полки, спустившиеся с гор.

Владимирцы, перемешавшись с суздальцами и угличанами, ворвались в траншеи. Закипел бой, но все-таки русских было слишком мало, чтобы окончательно разбить врагов. Скобелев послал немного подкреплений и приказал вызвать последнее, что у него имелось – Казанский полк, стороживший турок со стороны Шипки.

Турки дрались храбро. Они знали, сколь многое решается у Шипки-Шейново, и не отступали даже перед ударом в штыки. В это время к Скобелеву явился генерал Дохтуров, только что переправившийся через горы с первой кавалерийской дивизией. Михаил Дмитриевич сейчас же послал его к отряду Святополк-Мирского, где тоже в этот день дрались с самого раннего утра, а сам остался наблюдать за боем.

Слышна была неровная, беспорядочная перестрелка; то и дело громыхали пушки. Иногда вдруг раздавался громкий победный клич, вырывавшийся из тысячи грудей, и тогда стало видно, как русская линия образовала угол и врезалась в самую гущу турок. Но положение быстро менялось. Турки делали усилие, и линия снова выпрямлялась, Скобелев сурово молчал. Участь боя висела на волоске. Не удержатся кинутые им в сражение батальоны – и конец всему: его, «белого генерала», ждет поражение! Лицо Михаила Дмитриевича так и передергивалось. Будто каждый мускул двигался на нем, но он молчал, и только брови хмурились.

– Ваше превосходительство! – доложил кто-то из ординарцев. – Два батальона Казанского полка пришли в общий резерв.

– Хорошо! – ответил генерал, не поворачивая головы. Прошло еще несколько томительных минут.

– Ваше превосходительство! – прискакал другой ординарец. – Генерал Дохтуров докладывает, что он вошел в связь с отрядом князя Святополк-Мирского!

– Наконец-то – поднял голову Скобелев, и лицо его просветлело.

Вскоре от князя Мирского прибыл казачий офицер с пакетом. Скобелев нетерпеливо взял пакет и кинул взгляд на заключавшееся в нем донесение.

– Ну, теперь пора идти в решительную атаку! – произнес он и отдал соответствующие приказания.

Четыре батальона поротно в две линии с распущенными знаменами и с музыкой двинулись вперед. Шли, несмотря на брызнувший им навстречу град пуль. Грозное это движение ужаснуло турок, они стали бросать оружие.

Вот так описываются в дневнике командира 55-го пехотного Подольского полка события этого дня, развернувшиеся на горных позициях:

28 декабря… в 11 часов утра генерал Радецкий, решив, что «пора кончать», призвал к себе командира Подольского полка полковника М. Л. Духонина и дал ему прочесть телеграмму, полученную ночью от князя Святополк-Мирского; в этой депеше, сколько помнится, говорилось, что войска левой колонны дрались весь день 27 декабря отчаянно и с превосходящими силами, израсходовали почти все свои патроны и понесли очень большой урон выбывшими из строя, и затем отряд этот со слабыми силами, в крайне рискованном положении, все еще удерживается на самом близком расстоянии от неприятеля и взывает о содействии ему и помощи. Когда эта депеша была прочитана, генерал Радецкий объявил, что он не ожидал, что придется нам атаковать с фронта, но так как настала минута выручить товарищей, погибающих внизу, то надо помочь им, хотя бы ценою атаки Шипки в лоб. Затем приказано было приготовить полк для атаки через полчаса. Часы были сверены, и в назначенный срок генералом Радецким отдано было приказание подольцам наступать: «С богом, выручайте товарищей… Чем энергичнее атакуете укрепление на шоссе, чем больше таборов привлечете на себя и, следовательно, отвлечете от боя внизу, тем лучше и вернее достигнута будет общая цель выручки своих. Не откладывая дела, начинайте, бог вам в помощь…»[97].

Воинам 14-й пехотной дивизии, с августа занимавшим оборонительные позиции на Шипкинском перевале, предстояло опуститься в долину реки Тунджа по дороге, перекрытой у южного подножия горы св. Николая очень сильным поясом турецких укреплений – несколькими рядами траншей и мощным редутом с многочисленной артиллерией.

В полдень начал спускаться с горы по узкой дороге к деревне Шипка Подольский полк. Впереди шли добровольцы из разных рот во главе с капитаном Надеиным. Правее дороги по обледеневшим лощинам спускались, а точнее, скатывались батальоны Брянского и Житомирского полков.

Недалеко от высокого вала турецкого редута произошла заминка. Загрохотали десятки турецких орудий, и тысячи турецких стрелков дали залп по атакующим. Передние ряды подольцев полегли как скошенные. Следовавшие за ними ворвались в турецкие траншеи перед редутом и заработали штыками. Но, несмотря на все усилия подольцев и шедших вслед за ними житомирцев и брянцев, взять турецкий редут им не удалось. Да это оказалось уже и ненужным. Своим штурмом герои Шипки отвлекли силы неприятеля с флангов и тем самым облегчили атаку обходным колоннам.

Около 14 часов войска Скобелева овладели Шейново. Их правый фланг вошел в непосредственное соприкосновение с левым флангом отряда Святополк-Мирского. Армия Весселя-паши оказалась в окружении. Считая дальнейшее сопротивление безнадежным, турки капитулировали.

К Скобелеву приехал подполковник Саид-бей в качестве парламентера, а в скором времени генерал Столетов привел и Весселя-пашу, который вручил Михаилу Дмитревичу саблю.

М. Д. Скобелев приказал приготовить двойной запас пищи. «Бей врага без милости, – сказал он солдатам, – покуда