Георгиевские чтения. Сборник трудов по военной истории Отечества - Коллектив авторов

За этот бой лекарь Е. А. Матушкин был представлен к награждению орденом Святого Георгия IV степени. Наградной лист и приложенные документы были отправлены в Георгиевскую думу при штабе 1-й армии, которая на заседании 23 ноября 1915 г. рассмотрела представление и отклонила его на основании статьи 30 Георгиевского статута, то есть без объяснения причин[503].

Затем в дело вмешался случай. Командир 1-го батальона 21-го Сибирского стрелкового полка подполковник Выкрестов 29 марта 1916 г. в Царском Селе представлялся шефу свой части – императрице Александре Федоровне. Среди прочих случаев из жизни полка подполковник рассказал государыне о героическом подвиге полкового врача, который видел своими глазами. Судя по всему, Н. Г. Выкрестов еще не знал, что Георгиевская дума уже отклонила представление. Императрица заинтересовалась судьбой награждения и приказала доложить ей, как разрешится дело[504].

После этого подполковник Выкрестов вернулся в полк, командир 1-й бригады 6-й Сибирской стрелковой дивизии генерал-майор А. А. Веселовский, еще в недавнем прошлом бывший командиром 21-го Сибирского стрелкового полка, послал императрице рапорт об отклонении первого представления и подготовке повторного представления Е. А. Матушкина к награждению орденом Святого Георгия IV степени, которое было отправлено в штаб 1-й армии. Но командующий 1-й армией генерал от кавалерии А. И. Литвинов отказался даже передавать документы на рассмотрение Георгиевской думы, мотивируя это тем, что повторное представление «новых сведений не содержит», что было некоторым лукавством, т. к. из резолюций на документах следует, что описание подвига составлено в новом представлении «более ярко», добавлены показания подполковника Выкрестова и кроки боя, во время которого был совершен подвиг[505].

Императрица, в свою очередь, не оставила дела и обратилась напрямую к своему супругу. Из штаба Верховного Главнокомандующего был направлен запрос в штаб Северного фронта. В ответе говорилось: «Как видно из заключения командующего 1-й армией по вновь возбужденному ходатайству, новых данных, которые могли бы иметь важное значение в доказательство подвига, представление не содержит и потому передаче в Георгиевскую думу для вторичного расследования не подлежит». Дело пришлось решать лично императору. И 20 июля 1916 г. на рапорте генерала А. А. Веселовского появилась собственноручная резолюция императора Николая II: «Пожаловать орден Святого Георгия IV степени»[506].

Начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал М. В. Алексеев писал об этом случае военному министру генералу от инфантерии Д. С. Шуваеву: «Государю императору в 20-й день сего июля угодно было лично рассмотреть и признать, что хотя п. 22 ст. 8 статута выполнен не в полном объеме, деяние названного лекаря составля, бесспорно, подвиг, за который и соизволил наградить»[507]. Окончательно награждение Е. А. Матушкина было оформлено Высочайшим приказом о гражданских чинах Военного ведомства от 31 июля 1916 г.[508]

Интересна послевоенная судьба Евгения Александровича. В феврале 1920 г. он поступил на службу в РККА, занимал различные медицинские должности. В 1940 г. стал работать на кафедре кожно-венерических болезней Военно-морской медицинской академии. В 1945 г. защитил докторскую диссертацию и стал профессором этой кафедры, ведущим специалистом по эпидермофитиям (грибковым заболеваниям кожи). Имел звание полковника медицинской службы, был награжден орденами Ленина и Красного Знамени. Скончался Е. А. Матушкин в 1959 г. Отдельно стоит отметить, что во время Великой Отечественной войны и после нее Е. А. Матушкин на своем мундире рядом советскими наградами постоянно носил орден Святого Георгия IV степени, что является редчайшим случаем среди советских офицеров (одним из двух известных)[509].

Всего за весь период Первой мировой войны было не более двадцати исключительных награждений орденом Святого Георгия. Среди удостоившихся подобных почестей – более десяти военных священников, одна женщина – доброволец-санитар Р. И. Иванова, а также упомянутые два врача. Обстоятельства этих награждений и изученные наградные документы дают все основания полагать, что Георгиевский статут в военное время соблюдался достаточно скрупулезно и строго на всех уровнях. Вместе с тем в условиях тотальной войны, которой стала Первая мировая, некая безапелляционность и негибкость Георгиевского статута, а также проявления кастовости среди членов Георгиевских дум иногда откровенно мешали воздать героям по их заслугам.

«Страж Дунайского устья»: командарм Афанасий Андреевич Цуриков

Максим Викторович Оськин

д-р ист. наук, профессор кафедры Международной полицейской академии Всероссийской полицейской ассоциации

Аннотация. В период Первой мировой войны сформированная в августе 1914 г. 6-я армия тем не менее два с половиной года оставалась резервной, охраняя побережье Балтийского моря и ближайшие подступы к Петрограду. Лишь осенью 1916 г. она наконец-то стала боевой, направленной в Румынию, где русские и румынские войска отступали в Валахию и Молдавию. Первым и единственным командующим 6-й армией в период ведения ею боевых действий стал малоизвестный военачальник Первой мировой войны Афанасий Андреевич Цуриков.

Ключевые слова: Цуриков, оборона Дуная, Румынский фронт, командующий 6-й армией.

Будущий командующий 6-й армией родился в начале лета 1858 г. в Орловской губернии. Его жизнь с самого начала оказалась посвящена военной профессии кавалериста – за годы карьеры Афанасий Андреевич Цуриков окончил Орловскую военную гимназию, Николаевское кавалерийское училище, Николаевскую академию Генерального штаба. На службу он поступил 31 августа 1874 г. юнкером в 1-е Павловское училище, а уже 1 октября был переведен в Николаевское кавалерийское училище. 23 августа 1875 г. произведен в корнеты лейб-гвардии Уланского полка.

Орловская военная гимназия (затем – Орловский Бахтина кадетский корпус) воспитала немало русских военачальников, многие из которых выдвинулись в годы Первой мировой войны. Свое название корпус получил по имени орловского помещика генерал-майора Михаила Петровича Бахтина, давшего средства на его содержание, за что его потомки могли воспитываться в нем за казенный счет. Один из участников Первой мировой войны, учившийся в Орле несколько позднее, Е. А. Милоданович, вспоминал об этом учреждении: «Корпус находился на краю города и близко к центру. В плане он имел фигуру «Н» и был в 3,5 этажа, белого цвета, с зеленой крышей. Перед зданием был довольно большой плац в форме прямоугольника, окаймленный липовыми аллеями. Плац выходил на почти такую же площадь, в ближайшей части которой стоял большой Петропавловский собор <…> За площадью направо шла Садовая улица, с городским театром и садом, включавшим в себя крутой берег реки Оки – любимое место кадет <…> С левой стороны Садовой улицы было Дворянское собрание, а