Славянское колесо года. Похороны мух, весенние заклички и золовкины посиделки - Екатерина Мокрушева

С нами ходить — собак дразнить,

А где не перейдем — там тебя положим[85].

В Смоленщине в XIX веке существовали особые названия волочебных песен для хозяев и молодых девушек. Всю Светлую неделю молодые парни ходили по деревням и у каждого дома под окном пели так называемый «куралес», за что всякий хозяин, которому они пропоют, величаючи его по имени, подавал им сала, яиц, пирога и денег.

Ай шли, прошли волочебники.

Аны шли, пройшли, волочилися.

Волочилися, намочилися.

Аны пыталися до того двора, до Иванова.

Ти дома, дома сам пан Иван?

Он не дома, а поехал во столен город.

Соболева шапка головушку ломит.

Кожаный пояс середину ломит.

Куння шубка по пятам бьется.

Вы дарите нас, не морите нас!

Пару яиц на ясминку.

Кусок сала на подмазочку.

Конец пирога на закусочку[86].

В домах, в которых жили заневестившиеся девушки, волочебников просили спеть «Паву». За нее волочебникам платили отдельно: кто гривенник, кто двугривенный. «Паву» девушки считали чуть ли не молитвой о хорошем женихе.

Пава рано летала;

Раньше того девица встала,

Да перья собирала,

В веночек ввивала,

На головку надевала,

Сукните молодца,

Подайте колос![87]

Судя по всему, волочебники воплощали потусторонние силы. Об этом свидетельствует, во-первых, мотив непростой дороги, который встречался в их песнях. Например, дорога в песнях могла пролегать через лес или мост. А лес издревле противопоставлялся миру людей и был воплощением мира иного; мост — символом перехода из иного мира в наш. Во-вторых, в роли волочебников часто выступали дети, которых считали еще не совсем людьми, якобы они сохраняли связь с «тем» миром. Ритуал также могли совершать женатые мужчины, потому что они не имели ни малейшего отношения к потустороннему миру и его обитатели не могли причинить им вреда[88]. А девицам участвовать в волочебных обходах запрещали: они находятся как бы посередине между детьми и взрослыми женщинами, так как уже выросли, но еще не выполнили свое предназначение, поэтому уязвимы.

То есть волочебный обряд представляет собой ритуальный обход деревни духами предков, которых следует угостить и задобрить.

Пасхальный досуг

На Пасху устраивали игры и развлечения. Наверное, самая известная и распространенная до сих пор забава — катание крашеных яиц. Также у восточных славян на всей Пасхальной неделе каждый мог подняться на колокольню и позвонить в колокола, часто такому звону приписывали магические свойства. Как правило, находилось немало желающих побыть звонарем: «Всю Светлую неделю льется по всей Святой Руси радостный пасхальный звон: не молкнет с утра до ночи ни одна колокольня, — каждая словно старается перезвонить другую. Находится многое-множество охотников “потрудиться для Бога” у колоколов, — а уж от детворы отбою нет: всякому хочется хоть один раз да потрезвонить в эти Светлые дни»[89].

На Пасху обязательно качались на качелях. «Любимое препровождение времени женского пола во всех классах были качели и доски. Качели устраивались двумя способами. Первого рода качели делались очень просто: прикреплялась к веревке доска, на нее садились, а другие веревками качали. Другого рода качели строились сложнее, такие как и сегодня делают в городах. В праздник Пасхи некоторые составляли себе из этой забавы прибыточный промысел: устраивали качели, пускали качаться за деньги и за каждый раз брали по серебряной деньге с лица. Женщины простого звания, посадские и крестьянки качались на улицах, а принадлежащие к зажиточным и знатным семействам — у себя во дворах и садах. Качание на досках происходило так: на бревно клали доску, две женщины становились по краям ее и, подпрыгивая, подкачивали одна другую, так что когда одна подымалась, то другая опускалась»[90].

Дети играют с пасхальными яйцами. Дореволюционная открытка.

 Игорь Низов / Фотобанк Лори

Качели делали несколькими способами: привязывали веревку с сиденьем к ветке дерева или перекладине либо клали доску поперек бревна. Для того чтобы соорудить простые качели, брали доску длиной 1,5–2 метра, привязывали к ее краям веревки. Верхние концы веревок закрепляли на бревне, лежащем поперек деревянной рамы. Два человека вставали на противоположные края доски и раскачивались. Остальные садились на середину доски. Чтобы сделать круглые качели, на два высоких врытых в землю столба клали вал и сквозь его концы пропускали два шеста. На шестах закрепляли четыре висящих доски. На каждую доску садились по два человека, и парни, стоявшие у качелей, раскачивали их.

У восточных славян качели устраивали, как правило, в день Сорока мучеников и на Пасху. Качели были по большей части женской забавой. Качаться на качелях разрешалось даже во время Великого поста, в отличие от хороводов и пения. На Страстной неделе качаться было нельзя.

Белорусы верили: если качаться на качелях летом, тебя не будут кусать комары. На досках не только качались, но и прыгали: поперек толстого бревна клали доску, на середину садилась одна девушка, две другие вставали на края доски и по очереди подпрыгивали. В «Очерке русских обычаев», изданном в 1870 году, подробно рассказано о подобных качелях: «Но вот одно старинное увеселение, почти вышедшее из употребления: берут доску сажени в две длиною и вершков в десять шириною, гладко выструганную, ставят не слишком высокие подмостки и кладут на них доску; посредине кто-нибудь садился, для того чтобы удерживать доску на перевесе; потом двое становились на концах доски и скакали поочередно. В старину это была общая забава молодых девиц, в которой иногда участвовали и молодые мужчины». Автор поясняет, что скакать надо было «высоко, легко и живописно», но такое развлечение было довольно опасным и требовало определенного мастерства, ведь после прыжка надо было попасть на доску. Поэтому учить правильно скакать на доске начинали еще в детстве[91].

На Русском Севере для катания по косогору или склону оврага на них укладывали два параллельных гладких шеста и съезжали по ним, держась за руки.

Еще на Пасху водили хороводы. Основными темами этих хороводов были хозяйство и земледелие, любовь и брак. В хороводных песнях на любовно-брачную тематику перечисляли будущие супружеские пары и те, которые обвенчались в течение года. В Минской и близкой к ней губерниях на первых весенних игрищах плясали особые пляски — «Метелицу» и «Завейницу».

В городах на Пасху тоже устраивали гулянья. «На Святой неделе нет театров и редко бывают балы.