Серийный убийца: портрет в интерьере (СИ) - Люксембург Александр Михайлович
Вдруг Ч. услышал душераздирающий женский крик, выведший его из состояния расслабленности и благодушия. Как тут не разволноваться? В наш век, когда вокруг кишит всякая нечисть, всегда стоит оставаться настороже. Обернувшись, он только сейчас неожиданно понял, насколько оторвался от родителей: их нигде не было видно. Рефлекторно, еще не поняв ничего на сознательном уровне, Ч. быстрым шагом, почти переходя на бег, устремился назад. Завернув за угол какого-то придорожного строения, он увидел странную и страшную картину: прямо на железнодорожном полотне, между рельсами, на шпалах какой-то мужчина сидел на распростертой под ним, почти уже не сопротивлявшейся женщине и в остервенении, замахиваясь, наносил удары ножом.
Не каждый день доводится нам собственными глазами видеть такое, и поди знай, как поступать в подобных ситуациях. Растерявшийся Ч. крикнул во весь голос: «Ты что делаешь, гад!». К его удивлению нападавший стремительно вскочил и, мгновенно перемахнув через забор находившегося рядом элеватора, скрылся где-то на его территории.
О дальнейшем известно от сотрудника милиции, прибывшего на место происшествия, осмотревшего его и опросившего изрядно растерянного свидетеля. Как следует из рапорта, неожиданно неподалеку послышался звон битого стекла. Подбегая, они увидели какого-то парня, затаившегося за металлическими бочками, который не стал дожидаться, пока его задержат, и побежал. На крик «Стой!» он не отреагировал и не остановился. Бежал парень быстро, но бестолково, и за территорией его удалось догнать. Почувствовав, что ему не уйти, беглец обернулся, срывающимся голосом закричал: «Это не я!», — и, поскользнувшись на краю какой-то лужи, упал лицом в грязь.
Так закончилась эта непродолжительная погоня. В кармане убийцы были обнаружены золотые изделия, часы и ключи, принадлежавшие работавшей на железнодорожной станции Сальск Елене Ш., которую не могли найти с 10 часов утра. Но сотрудников правоохранительных органов вскоре ждал удивительный сюрприз. На первом же допросе пойманный с поличным преступник неожиданно заговорил. И не просто заговорил, а хвастливо заявил, что они услышат нечто такое, чего им никогда в жизни слышать не приходилось. «По сравнению со мной дело Чикатило покажется вам примитивным и неинтересным», — утверждал он.
Самое удивительное в том, что Владимир Муханкин, по-видимому, был прав. «Феномен Муханкин» действительно в ряде отношений превосходит «феномен Чикатило».
Глава 1
Портрет преступника в юности
Каковы истоки преступления? Почему и откуда появляются ни перед чем не останавливающиеся жестокие убийцы-садисты? Кто ответственен в большей мере за формирование аномальной личности — наследственность или среда, семья или общество, индивидуальное или социальное? Эти взаимоисключающие предположения давно уже дебатируются учеными-психологами, криминалистами, писателями, религиозными мыслителями, а то и просто весьма ординарными людьми, пытающимися понять то, что еще в XVIII веке осознал знаменитый французский философ Жан-Жак Руссо, который уверенно заявлял, что прогресс материальной цивилизации отнюдь не ведет автоматически к прогрессу в сфере нравственности.
Если бы мы сами были однозначно уверены в истоках «феномена Муханкина», то сразу же сформулировали бы свой тезис, обратившись то ли к аксиомам психоаналитической доктрины, то ли к азам социологии. Но нам не хочется торопиться. Тем более, что наш «соавтор», пусть его информация и не всегда надежна и достоверна, снабдил нас огромным фактическим материалом, неспешное и критическое осмысление которого поможет, наверное, постепенно разобраться в тех обстоятельствах, что на самых ранних этапах развития личности ребенка привело к её деформации. Попытаемся же создать портрет преступника в юности, опираясь на его собственные суждения и наблюдения.
Для меня было бы лучше, если бы я совсем ничего не помнил о своей жизни, но, к сожалению, я помню очень многие моменты лет с трех…
С чего начать и откуда, даже не знаю. У меня тем более нет таланта, личного восприятия художника, нет собственного выработанного метода писания, творчества и чистой литературной техники. Соответственно, бороться здесь за чистое звучание каждого слова я не буду — ума не хватит для этого. Хочу сразу сказать, что разжалобить и расчувствовать я никого не собираюсь, так как я уже давно утонул. Если взглянуть на содеянное мною, то и без того ясно, что прощения мне нет. Людей, убитых мною, не воскресить, а следовательно, и мне на этом свете не место. Хочется, чтобы скорее прошёл процесс, суд и окончательный приговор.
Итак, мы видим по этим фрагментам, как в самом начале своей рукописи Муханкин, пусть и отрицая наличие «метода писания», по-литературному точно расставляет акценты. Он приступает к рассказу о потрясениях детства, не придерживаясь строгой хронологической последовательности событий, прерывает время от времени изложение фактов своими истолкованиями, забегает вперед или возвращается в более ранний пласт прошлого, пытаясь увязать между собой прихотливые факты, соединяющие воедино узор человеческой жизни. Не зная, кем станет наш «соавтор», мы, наверное, в отдельных пассажах обнаружили бы явные свидетельства природного писательского дара, позволяющего незнакомому с изящной словесностью автору повторно открывать весьма изощренные повествовательные приемы, усиливающие эстетическое воздействие текста и его читательский потенциал.
Родился я 22 апреля 1960 года в Ростовской области, в Зерноградском районе, в сотне километров от райцентра, в колхозе «Красноармейском». И день тот был знаменателен тем, что совпал с днём рождения великого Ленина. Долго мамочка не думала, как меня назвать. Пусть сын будет назван в честь вождя пролетариата Владимиром. Наверное, и мысль промелькнула в голове молодой матери, а вдруг её сын тоже хоть не очень великим, но станет.
Удивительный и впечатляющий штрих. И не столь уж важно, реален он или является последующей находкой Муханкина-автора. Не парадоксально ли, что серийный убийца походя соотносит себя с Лениным, которого, выросши в Богом забытой глубинке гигантского коммунистического государства, воспринимает как эталон величия, достижимого смертными мира сего?
В 1959 году моей матери было 19 лет, отец её симпатичность увидел и стал ухаживать за ней. В июле отец добился успеха, и моя мать забеременела. Далее нужно было что-то решать, и решили жить у его матери на другой улице в том же колхозе. Время шло, и мать, и отец работали, мать не очень здорово переносила беременность, а свекрови это не нравилось. Она издевалась психически над моей матерью, высказывая, что та свинарка и что есть для отца достойные жены, например девчонки из конторы, магазина и т. д.
Свекровь всю еду прятала под замок в погреб, и мать худела с каждым днем, ей было очень плохо, и утром, голодная, она уходила на работу в свинарник, но отцу об этом не говорила, боялась. Бывало, отец допоздна где-то погуляет и с холода придёт домой в зимнее время, мать его накормит и уложит в нагретую другую постель спать отдельно от матери. Она все время гадости всякие про мою мать говорила ему и т. д.
Моя бабушка от людей узнала, что матери моей очень плохо. Все думали, что мать доходит и может скоро умереть. Когда бабушка поговорила с матерью, та во всем призналась. Бабушка забрала мать от отца и свекрови и долго отхаживала её. И в 1960 году 22 апреля моя мама родила меня. А отец тем временем гулял свадьбу с девушкой, которая работала в магазине; с ней он до сих пор живет. И родился я незаконнорожденным и во всем всегда виноватым.
Можно легко представить себе, каким могло быть настроение не очень уравновешенной женщины, бывшей в течение нескольких месяцев объектом издевательств, а затем брошенной с совершенно ненужным ей ребенком на руках.
Внутри мамы была злоба на неудавшуюся жизнь с моим родным отцом, который в те дни женился на другой девушке, а может быть, и раньше, — отец, узнав о моем рождении, бросил все дела и прибежал в больницу посмотреть на сына. Конечно, ему стоило больших трудов прорваться в палату, где лежал я — живой комочек — и спал. Отец стоял, смотрел на меня и на мать и плакал. Мать, конечно, ядом дышала на отца, дерзила и прогнала его из палаты.
