Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти (СИ) - Никита Кита

— Какой-то ты-ы… Какой-то не такой. — уже отворачиваясь обратно, недоверчиво протянул старик — Когда пьяный был, совсем другой был.

— Я впервые за долгие годы протрезвел. — не своим голосом сказал бродяга.

Возничий быстренько, пару раз, нахмурив брови, глянул на него, через плечо

— Это сколько же ты выпивал?

— Не хмелем я был пьян, а слабым духом. С самого рождения и по вчерашний день. — бравурно провозгласил Брод — Но теперь всё изменилось.

— А-а-а… — о чём-то догадался землероб — Так ты это… Покорять большой город приехал? Думаешь раз из деревни сюда перебрался, то теперь Арантия по колено? Держи руки шире… С годок поживешь за стеной, так и ускачешь назад, к мамке под юбку. И будешь ещё бедней и несчастней, чем заезжал.

Вейгер отчаялся найти по пути приличную девушку и молча глядел на грязную улицу под копытами лошадей, слушая поучения сгорбленного старика. Знал бы возничий, что он не намного его младше и прекрасно понимает о чём тот говорит… Полководцу довелось выживать не в каком-то провинциальном Нодльхорне, а в самой столице столиц, Мильдхорне, в те времена, когда страна была вдвое больше, а значит и ставки выше. Уж кто-кто, а он знает, что такое распутывать змеиные клубки вокруг собственной шеи, сплетенные завистниками, подлецами и нахлебниками. Неумение выстраивать хитрые заговоры, а также быть до конца жёстким и беспринципным, Вейгер вменял себе в главную причину почему он так и не достиг титула абсолютного монарха.

«Предательство за предательством, вновь и вновь отодвигало меня от желанной цели.» — вспоминал былое перерожденец — «Тогда я и утвердился в мысли, что за смертную жизнь не успею воплотить всё, что задумал. Тогда я и встал на путь поиска бессмертия.»

— … таких желторотиков, как ты, город пережёвывает и хорошо, если выплёвывает. — всё стращал и стращал землероб.

«Видать тебя неслабо в своё время пожевало.» — подумал арханурец, но вслух грубить не стал.

— Деда, не нагнетай. Башка и так трещит. — сказал он.

Возничий глянул на юнца, возмущенно приподняв одну бровь. Потом с досадой плюнул вниз и отмахнулся.

Мысленно мужчина отметил, что он начал искренне молодиться и считать себя далёким от всяких дряхлых пердунов. Раньше он делал так, только ради соответствия внешнему образу, или не делал вовсе. Теперь же он ощущал, что постоянное нахождение в молодом теле всё больше влияет на его мировосприятие.

Строить дома впритык к оборонительной стене воспрещалось государственным законом, поэтому прямо перед городскими воротами раскинулся широкий перекрёсток. Здесь постоянно размываемую дождём грунтовку засыпали песком и щебнем, чтобы самый оживлённый участок дороги не заполоняли ямы и лужи. Толстые деревянные створки, укрепленные десятью лентами металла, были открыты нараспашку. Две железные герсы (наружная и внутренняя), рядами острых зубьев нависали над проходом. Пара вертикальных знамён расположились по бокам от проёма. На их фиолетовых полотнищах изображались скрещённые золотые меч и чародейский посох.

Профессиональный взор Вейгера мигом оценил всю охрану выставленную на въезде. На земле он насчитал шесть пикенёров облачёных в кольчугу. У кого-то на голове сидел каплевидный шлем, у кого-то кольчужный капюшон. На стене дежурило не мение десятка стрелков, вооруженных арбалетами. Каждый из этих бойцов был одет в фиолетовое сюрко, с вышитыми на груди тремя золотыми треугольниками. Бернард не знал наверняка, но старый вояка в его голове догадывался, что так обозначается их воинское звание.

Впереди всех стоял префектурный проверяющий в пышной махровой шляпе, кожаных облегающих штанах и фиолетовом простёганном жиппоне. Его звание можно было понять по серебристой броши, в виде скрещенных меча и пера, наколотой на грудь. В одной руке он сжимал деревянный планшет с закрепленными на нём листами пергамента, в другой аккуратно держал пальцами перо с чёрным заострённым кончиком. С правой стороны на поясе у него висела откупоренная чернильница, а с левой на серебристой цепочке болталась небольшая книжечка.

К проверяющему выстроилась не длинная очередь из пеших людей и повозок. В неё встала и тележка подвозящая юношу приехавшего на заработки.

«Столько стражи на обычном налоговом учёте?» — тут же заподозрил неладное Брод — «Власти города чего-то опасаются… Может пришла весть о скором нападении? Ищут в толпе вражеских лазутчиков? Тогда где-то неподалёку должен быть и боевой маг, а не только арбалетчики…»

Подошла их с землеробом очередь и проверяющий быстро заглянул им в глаза.

— Откуда⁈

— Заболоть.

— Откуда⁈

— Харачун.

— Что везёшь⁈

Старик в спешке перечислил перечень своих товаров.

— Пять медяков в казначейство!

Седовласый мужчина потянулся к кошелю на поясе.

— Не мне! — проверяющий махнул рукой в сторону въезда — Сборщик стоит перед торговой площадью! Проезжай!

Возничий хлестнул поводьями три раза, чтобы тягачи трусили копытами половчее. Холодные взгляды стражников проводили телегу ныряющую в арочный туннель. Вейгер не смотрел на них в ответ, чтобы не вызывать подозрений, но боковым зрением, по привычке, контролировал каждое движение вооруженных людей.

«Они на взводе.» — оценил царящую вокруг атмосферу опытный воин — «Внешне спокойны, но внутри себя готовятся к чему-то плохому…»

С внутренней стороны въезжающих встречал тоже перекрёсток, но не такой широкий. Здания из дерева и камня плотненько тулились к невысокой стене. По бокам от выложенной брусчаткой улицы, на скамейках и возах, расселся охранный гарнизон из дюжины солдат. Они общались между собой, почти не смотрели на прохожих, были безоружны или в полурасстёгнутых доспехах. В общем, пребывали в нулевой боевой готовности. Вейгеру аж под ложечкой подсасывало, как хотелось их всех построить и отчитать, выписать несколько тумаков и заставить отжиматься.

Неподалёку, на волокуше со стогом сена разлёгся какой-то щеголь в фиолетовом халате и бежевом шёлковом шарфе. Он чвано откинул голову назад и накрыл глаза предплечьем, спасая их от полуденного солнца. Его ноги в узорчатых тапочках с загнутыми носками были вальяжно закинуты одна на другую.

Учитывая, что стражи не гнали в шею этого расфуфыренного фраера, Вейгер делал вывод, что он и есть тот чародей, которого выделил местный орден на подмогу простым смертным. В голове мужчины проскользнула самонадеянная мысль, обратится к первому встречному колдуну за советом, по поводу его непростой ситуации. Но он сразу остановил себя и категорически отбросил такой вариант. Броду требовался не малоопытный «принеси-подай» ученичок-простофиля, а маг высшего ранга, разбирающийся в заклинаниях божественного или, хотя бы, полубожественного уровня. Такого точно не поставят охранять ворота, по очередной надоедливой просьбе губернатора, а значит и лезть с расспросами к этому пижону, не имеет смысла.

— Я сейчас поеду на рынок. Где