Фантастика 2025-46 - Маркус Кас
Шурик молчал и смотрел в окно. Я растянулся на кровати обратно и уснул, так и не дождавшись его ответа.
— …если не считать этих мелких правок от парткома, новогодний номер полностью принят и сегодня отправляется в печать, — закончила свою недлинную речь Антонина Иосифовна. — Все молодцы. Иван, тебе особенная благодарность, не ожидала даже.
— Рад стараться, Антонина Иосифовна, — я потупился. — Я пока только учусь…
— Страшное дело, что будет, когда ты научишься, — буркнул Эдик. — Это нам всем тогда можно будет увольняться, потому что ты один со всей газетой справишься.
Вид он сегодня имел смурной. На нем снова была цветастая рубашка и жилетка, а волосы его пребывали в привычном беспорядке. Неужели его зазноба отказала?
Что за день такой вчера был?
Я ткнул сумку под столом носком ботинка. Не звонил пока Феликсу. И Венику тоже не звонил. С Феликсом у нас есть договоренность на встречу завтра, надо тоже внести кое-какие правки в текст статьи, прежде чем она отправится в редакцию «Молодежной правды». А Веник и так меня много раз выручал.
— Иван, ты что такой смурной сегодня? — Даша заглянула через мое плечо на стол. — Ой, что это за чудище такое нарисовано?!
Я опустил глаза на тетрадную страницу, по которой почти бездумно чиркал ручкой. На меня смотрела гнусная рожа, отдаленно похожая на человеческую, если не считать рогов и волосатых ушей. Надо же, как неплохо я, оказывается, рисую, когда не задумываюсь. Небрежный набросок выглядел очень… профессионально что ли. Сам я рисовать никогда особенно не умел, мой потолок изображения человека на бумаге — палка-палка, огуречик. А тут — прямо хоть на стенку вешай…
— Дашенька, — я поднял на нее задумчивый взгляд. — А какой у тебя любимый фильм?
— «Д’ Артаньян и три мушкетера», а что? — девушка кокетливо подмигнула. — Если в кино хочешь пригласить, то я бы посмотрела какую-нибудь комедию с Луи де Фюнесом.
— Эх, такую подводку мне испортила! — хохотнул я и встал из за стола, закрыв обложкой свои жутковатые художества. — Вообще-то я хотел поговорить о новой рубрике в нашу газету. Для женщин.
— Кулинарные рецепты печатать что ли? — нахмурился Эдик.
— Вот что у тебя за домостроевские представления, а? — засмеялся я. — Можно подумать, у женщин кроме кухни других интересов нет.
— Ну… рукоделие, там… вязание… — Эдик скорчил недовольную рожу.
— Эдичка, тебе твоя дама сердца отказала что ли вчера? — язвительно спросила Даша. — Я вот, например, женщина. Ты можешь представить меня с клубками и спицами?
— Не твое дело, — буркнул Эдик, вскочил и вышел из редакции. Грохнув дверью.
— Точно, отказала, — вздохнула Даша. — Бедный Эдик…
— Кстати об этом, — сказал я. Надо было закинуть уже удочку насчет статей про личную жизнь. — Я надеялся, что ты скажешь, что твой любимый фильм — «Служебный роман», и тогда мне было бы проще подвести к тому, что я хотел сказать.
— Я люблю «Служебный роман»! — тут же отозвалс Семен. — Давай, говори уже, что ты там хотел предложить!
— Новую рубрику, — сказал я. — Жизненные истории или письма читателей. Чтобы там делились своими судьбами, задавали вопросы и рассказывали про свои отношения.
— Отношения? — до этого момента казалось, что Антонина Иосифовна погружена в свои мысли полностью и вообще не слушает, что происходит вокруг нее.
— Ну да, отношения, — кивнул я. — Такой раздел газеты, где можно поделиться наболевшим и спросить совета. Чтобы вот например тот же Эдик, у которого вчера неизвестно что произошло, мог написать письмо в газету, мы бы его опубликовали, а читатели могли выразить свое мнение и дать рекомендации, как поступить.
— Ну нет, я бы не стал письма в газету про свои отношения писать, — задумчиво проговорил Семен. — Чтобы потом меня все обсуждали, вот еще…
— А если можно будет анонимно опубликовать? — спросил я. — Чтобы историю твою прочитали, но не знали точно, чья это история.
— Иван, а какое это имеет отношение к нашему заводу? — спросила Антонина Иосифовна.
— Самое прямое! — решительно ответил я. — Завод — это одна большая семья. И чем лучше каждому из ее членов, тем лучше заводу. Ну вот подумайте, если у человека какие-то проблемы в семье, один с женой поссорился, другой муж изменяет, то будет он хорошо работать?
— Разве что в этом смысле… — редакторша подняла свой прозрачный взгляд к потолку. — А почему остальным про это должно быть интересно читать?
— Вот вам нравится тот же «Служебный роман», Антонина Иосифовна? — спросил я. — Или, скажем, «Экипаж»?
— Конечно, нравится, — вместо редакторши ответил Семен, но я смотрел на нее. Она помолчала несколько секунд и сдержанно кивнула.
— А ведь там как раз про отношения, — сказал я. — Про живых людей. Вот и мне кажется, что у нас в газете должна быть рубрика о том, что на заводе работают живые люди. И у каждого есть проблемы. С которыми они не одиноки, потому что в любой момент могут попросить поддержки, например, через нашу газету.
— Думаешь, кто-то будет писать про это письма? — с сомнением спросил Семен.
— Если показать пример, то будут, — я пожал плечами.
— В смысле, кто-то из нас сначала должен написать? — нахмурилась Даша.
— Ну куда вы бежите впереди лошади? — засмеялся я. — Мы же пока еще дискутируем. Просто мне сегодня пришло вот это в голову, вот и обсуждаю с вами.
— В этой идее что-то есть, Иван, — медленно проговорила Антонина Иосифовна. — Только в таком виде нам ее не защитить перед парткомом. А если без их утверждения поставим в номер, то они снимут это просто из принципа.
— Тогда другое предложение, — сказал я и прошелся между столами, заложив руки за спину. — Как насчет серии интервью с простыми работницами завода, а? Поставить в фокус наших героических женщин, Мишка сделает отличные фотографии, а в конце статьи — приписка. Что, мол, если вы хотите что-то сказать героине, стать героиней или дать совет, пишите письмо в редакцию.
— И что мы будем делать с этими письмами? — недоуменно спросил Семен.
— Как это что? — я приподнял бровь. — Возьмем всю пачку и пойдем в партком. Чтобы показать, что вот, мол, живые чаяния наших работниц. Надо идти навстречу.
На бледных губах Антонины Иосифовны заиграла легкая улыбка. Похоже, в яблочко!
— А почему только женщины? Вдруг мужчина тоже захочет дать совет
