Фантастика 2025-46 - Маркус Кас
— Крамской, хорош дрыхнуть! — кто-то тряс меня на плечо, потом одеяло куда-то поползло, я попытался поймать его за край и натянуть обратно. — Крамской, на зарядку пора! Эй, ну просыпайся давай!
Я еле разлепил глаза и сфокусировал взгляд на пацане, топтавшемся рядом с моей кроватью. Баженов… Да, кажется он. Тот самый, кто рассказывал про отца Игоря когда-то.
— Да встаю я, встаю… — проныл я, спуская ноги с кровати. Открывать голову от подушки не хотелось. Хотелось наоборот накрыть ее сверху, чтобы не слышать утреннего гвалта. Марчуков балансировал на спинке кровати, трое других соседей устроили потасовку в проходе между кроватями, откуда-то из противоположного угла вылетела подушка и шлепнулась на меня. С нечеловеческим усилием я оттолкнулся от кровати руками и поднял голову. Которая по моим ощущениям весила не меньше тонны. Нет, на похмелье это было, конечно, не похоже. Откуда взяться похмелью в четырнадцать? Просто не выспался. Ну и еще — устал от общей палаты. Мысленно представил себе, как просыпаюсь в своей кровати, потягиваюсь, хлопаю по подушке в поисках пищащего будильником мобильного телефона. Просматриваю мутным еще взглядом новости… Шлепаю босыми ногами до кухни, щелкаю подготовленной с вечера кофеваркой…
Я почувствовал, как голова, которую я с таким трудом поднял, снова клонится к подушке. Эй, эй, Крамской, ну-ка не засыпать!
Я встряхнулся, потер кулаками глаза и начал торопливо натягивать шорты. Потому что остальные мои сопалатники уже устроили кучу малу у двери.
Вера сегодня была явно не в духе. Никаких язвительных шутеечек и едких замечаний. Команды отдавала сухо, на ленящихся или тормозящих внимания не обращала вообще. «Руки вверх, в стороны, вперед!» Просто отбарабанила, как по радио. Потом развернулась и ушла, даже не попрощавшись. Хм…
Елена Евгеньевна махнула Шарабариной, чтобы та вела нас к отряду, и отстала. Догнала Веру. Я чуть не свернул шею, пытаясь рассмотреть их выражения лиц. Не, вроде не ссорятся. Наша вожатая догнала Веру, девушки остановились и о чем-то начали разговаривать.
— Крамской, ты все еще спишь что ли? — окрикнула Шарабарина, и я понял, что пока крутил головой, отстал от остальных уже шагов на десять. Я одернул себя и прибавил шаг.
Мамонов был все еще мрачен. Он так остервенело чистил зубы, что, казалось, еще чуть-чуть, и он проткнет щеткой свою щеку. Я втиснулся между ним и Мусатовым и открутил барашек. Холодная вода полилась в металлический желоб.
— А может в милицию заявить? — сказал я, засовывая под воду свою зубную щетку. — Он же посторонний получается, не имеет права здесь находиться.
— Да ну, кто нас послушает? — выплюнув пасту, сказал Мамонов.
— А почему нет? — я пожал плечами. — Позвоним в ноль-два, скажем, что у нас в лагере обосновался подозрительный субъект в заброшенном корпусе. Марчуков же сам рассказывал, что тут зеки могут шнырять. А тут дети. Милиция обязана отреагировать…
— Откуда позвоним-то? — хмыкнул Мамонов. — Что-то я не видел телефона у нас в отряде…
— У Надежды Юрьевны есть в кабинете, — сказал я, выдавливая розовую колбаску пасты на щетку. — Можно подкараулить, чтобы ее не было, забраться в окно и…
— Да не, как-то это не по-людски… — грустно сказал Мамонов и вздохнул. Нда, похоже, он и правда сражен стрелой Амура не по-детски.
— Илюха, не раскисай, — я хлопнул его по плечу. — Придумаем что-нибудь.
Интересно, что тут можно придумать? Я сунул щетку в рот и оглянулся. Елена Евгеньевна уже вернулась к отряду и сейчас что-то оживленно обсуждала с моим отцом. Который тоже выглядел весьма радостно. Вокруг них толпилось несколько ребят. Елена улыбалась, глаза ее блестели и, в отличие от моей мамы сегодня утром, она как будто светилась. Что я все-таки пропустил? Она сходила на свидание с парнем лучшей подруги, и он тоже пообещал ей жениться, сообщив, что с Верой у них чисто деловые отношения? Или она радуется по какому-то другому поводу?
К дверям столовой наш отряд явился первым, практически сразу же после горна.
— Еле ночь мы пережили
И дождались мы утра,
Потому что завтрак ждали,
Дорогие повара!
В столовой плавал тошнотворный запах молочной лапши. Фу, ну что за наказание?! Кто вообще придумал, что это блюдо можно есть?! Лучше бы манная каша с комочками, чем склизкие макаронины с налипающей на ложку мерзкой молочной пенкой! Я отодвинул от себя тарелку и потянулся за дополнительным куском хлеба. Несмотря на волчий утренний голод и урчащий желудок, я так и не смог себя заставить воспринимать это месиво молока и теста за еду. Пришлось растянуть кусочек масла на три бутерброда… Я отхлебнул жидкого какао из своего стакана и огляделся в поисках кого-нибудь, с кем можно махнуться на сыр. Ну, вдруг мне повезло, и в отряде есть те, кто сыр не любит, зато с аппетитом поглощает молочную лапшу…
— Ребята! — Сергей Петрович поднялся со своей табуретки и подался вперед. Откашлялся. — У меня для вас отличные новости! Нашему отряду дали добро на поход. И сейчас мне нужны три добровольца…
— Я! — еще не дослушав, что он там предлагает, я вытянул руку вверх. Не знаю, почему. Кажется, мне просто хотелось уже каких-нибудь действий, отличных от размышлений о чужой личной жизни.
— Хорошо… эээ… Крамской же, да? — Сергей Петрович подслеповато прищурился за очками. — Ага… Марчуков… Баженов. Извини, Самцова, сегодня мне нужна грубая мужская сила. Значит так, ребята. После завтрака мы с вами пойдем на склад, чтобы получить туристическое снаряжение…
Окончание его речи потонуло в радостных и не очень возгласах. «Детская» половина отряда радовалась, «взрослая» — не особенно.
— Получается, что послезавтра вечером мы
