Я – Товарищ Сталин 7 - Андрей Цуцаев
Судоплатов кивнул, снова открыв блокнот и записав указания.
— У нас уже есть контакты в Каире и Хартуме, — сказал он. — Мы можем расширить сеть, завербовать местных вождей, торговцев, даже некоторых британских сотрудников. Это займёт время, но мы сделаем.
— Время у нас есть, но немного, — сказал Сергей. — И ещё: я хочу ежедневные отчёты по Абиссинии. Каждое движение Вёлькнера, каждый слух на базаре, каждое слово в британском консульстве.
— Понял, товарищ Сталин, — ответил Судоплатов. — Я прикажу нашим людям отправлять отчёты каждые двадцать четыре часа.
Сергей кивнул.
— Идите, Павел Анатольевич. И держите меня в курсе.
Судоплатов встал, отдал честь и вышел, оставив Сергея наедине с его мыслями. Тот подошёл к карте, его пальцы снова пробежались по контурам мира: Африка, Европа, Азия. Каждая точка была частью огромной игры, где ошибка могла стоить всего. Он знал, что война близко, и его задача — изменить её ход, используя знания из будущего.
Он отложил перо, его взгляд устремился к окну, где Москва продолжала жить своей жизнью. Но он знал: настоящий бой идёт здесь, в этом кабинете, где каждое решение отражалось на мировых событиях. Абиссиния была лишь искрой, но эта искра могла разжечь пожар, который охватит всё.
Глава 6
Фриц сидел в углу заброшенного склада, прижавшись к холодной кирпичной стене. Догоревшая спичка оставила лишь тонкую струйку дыма, и тьма сомкнулась вокруг него. Тишина склада была обманчивой — снаружи Эссен жил своей тревожной жизнью, и Фриц знал, что гестапо не прекратит поиски. Слова, написанные незнакомым почерком, отражались в его памяти: «Не выходи на смену. Будь дома. Жди». Ждать? Чего? Кого? Ответов не было, а время утекало, как песок сквозь пальцы.
Он закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Склад был временным укрытием, но оставаться здесь дольше нескольких часов было опасно. Гестапо могло прочесать окраины, а заброшенные здания всегда привлекали их внимание. Склад был слишком очевидным выбором, и именно поэтому Фриц не мог чувствовать себя в безопасности. Ему нужно было двигаться дальше, но куда? Эссен стал ловушкой. Единственным выходом было покинуть город, но без денег, документов и связей это казалось почти невозможным.
Фриц решил, что попробует добраться до Ханса, старого друга отца, жившего в Штеле, рабочем районе на западной окраине Эссена. Ханс знал город, знал людей и, несмотря на запрет профсоюзов, сохранил связи, которые могли помочь. Путь до Штеля был рискованным: нужно было пересечь несколько кварталов, минуя патрули. Но выбора не было.
Он осторожно поднялся, стараясь не задеть груды ржавых бочек, окружавших его. Прислушался. Снаружи доносились лишь далёкие звуки. Фриц прокрался к боковой двери, через которую вошёл, и выглянул наружу. Пустырь перед складом был пуст, но вдалеке, у дороги, мелькнул свет фар. Он замер, сердце заколотилось. Машина медленно проехала мимо — чёрный «Мерседес» гестапо. Они всё ещё были здесь.
Фриц выскользнул из склада, держась в тени, и двинулся вдоль стены, стараясь не наступать на сухие ветки, усыпавшие землю. Его план был прост: пробраться через пустыри к железнодорожным путям, а оттуда — в Штель. Железная дорога была опасным путём, но там было меньше шансов наткнуться на патруль. Он перебежал через пустырь, пригибаясь, и оказался у забора, за которым начинались пути. Перелез через ржавую сетку, царапая ладони, и спрыгнул на гравий. Вдалеке гудел поезд, его огни мигали в ночи, словно маяк, обещающий спасение. Но Фриц знал, что вокзал — первое место, где его будут искать.
Он двинулся вдоль путей, держась в тени вагонов. Запах угля пропитал воздух, гравий хрустел под ногами, заставляя его вздрагивать от каждого звука. Вскоре он заметил фонари — не поезд, а патруль. У переезда стояли фигуры в длинных пальто. Гестапо проверяло документы у редких прохожих, их голоса доносились обрывками. Фриц присел за вагоном, дыхание сбилось. Назад пути не было — за ним был только склад, где уже могли ждать. Единственный путь был вперёд, через пути, в Штель.
Он заметил просвет между вагонами, ведущий к кустам на другой стороне. Фриц пополз, стараясь не задеть металлические края. Гравий впивался в колени, но он не останавливался. Добравшись до кустов, он затаился, наблюдая за патрулём. Гестаповцы закончили проверку и двинулись дальше. Фриц выждал, пока шаги стихли, и побежал через пути, перепрыгивая шпалы.
Штель встретил его тишиной. Узкие улочки, зажатые между серыми домами, были пусты. Фриц добрался до дома Ханса, старого кирпичного здания с облупившейся краской. Дверь в подъезд была приоткрыта, и он проскользнул внутрь. Поднявшись на второй этаж, он постучал в дверь — тихо, но настойчиво.
Он услышал шаги. Дверь приоткрылась, и Ханс, седой, с усталым лицом, посмотрел на Фрица с тревогой.
— Фриц? Ты чего в такой час? — Ханс говорил шёпотом, оглядываясь по сторонам. — Давай, заходи, быстро.
Фриц шагнул в квартиру, пахнущую табаком и сыростью. Стол, несколько стульев, старый шкаф — обстановка была как у него дома. Ханс закрыл дверь, задвинул засов и повернулся к нему.
— Рассказывай, что стряслось, — сказал он, садясь за стол и указывая Фрицу на стул. — И без недомолвок. Если ты здесь в такой час, значит, дело серьёзное.
Фриц выдохнул, стараясь успокоиться. Он сел, его руки нервно сжали край стола.
— Гестапо охотится за мной, Ханс, — начал он, его голос дрожал, но он старался говорить чётко. — Всё из-за взрыва на заводе. Я не был там, но… — он запнулся, — за день до этого мне подкинули записку, где было написано: «Не выходи на смену. Будь дома. Жди». Я послушался. А теперь они думают, что я причастен к взрыву.
Ханс нахмурился, его пальцы постукивали по столу.
— Записка? — переспросил он. — Кто тебе её прислал?
— Не знаю, — Фриц покачал головой. — Я никому не говорил, но гестапо уже приходило ко мне. Я сбежал через окно. Ханс, мне нужно выбраться из Эссена. Иначе… — он осёкся, не желая произносить это вслух.
Ханс встал, подошёл к окну и осторожно выглянул на улицу. Его лицо было напряжённым, но он кивнул,
