Фармацевт 4 - Александр Юрьевич Санфиров

Я в этом кабинете появился впервые, поэтому не мог удержаться от того, чтобы мимикой не оценить обстановку, далекую от минимализма.

— Доброе утро, Алекс, присаживайся, — улыбнулся Швейцер. — Надо сказать, что твое появление очень кстати. Мы ждали тебя лишь через неделю.

— Рудольф, ближе к делу, — ответил я, отзеркалив улыбку собеседника.

— Меня радует твой деловой настрой, — кивнул Швейцер. — Тогда сразу задам первый вопрос, тебе важно жить в Базеле, или можешь без проблем сменить место жительства?

Вопрос прозвучал неожиданно для меня, поэтому пришлось задуматься. Пока я размышлял, Рудольф выжидательно посматривал на меня.

— Ты же знаешь, что я арендовал квартиру в Базеле только из-за практики в психиатрической клинике, а так меня здесь ничего не держит, поэтому с интересом выслушаю твои предложения, — ответил я, пытаясь понять, зачем моим работодателям нужна смена места моего проживания.

— Мы посовещались с коллегами и решили, что такому эксклюзивному сотруднику нужны эксклюзивные условия проживания и работы, — с этими словами Швейцер подвинул мне небольшую стопку фотографий.

Я взял верхнюю фотографию и уставился на белую виллу, стоящую на высоком скалистом берегу, вдали по бирюзовой глади моря виднелись яхты с разноцветными спинакерами.

На выбор предлагалось три места проживания и работы в Германии, Франции и Италии. Но я уже определился с адресом. Белая вилла на средиземноморском берегу отшибла мне соображение напрочь.

— За какие заслуги мне такие бонусы, дорогой друг? — спросил я у Швейцера, просмотрев фотографии и краткие характеристики предлагаемого жилья.

— Возникли некоторые проблемы, — пожал плечами собеседник, не вдаваясь в подробности. — В предлагаемых домах оборудованы неплохие лаборатории, имеются необходимые разрешения для проведения научных экспериментов. Концерн в силах предложить ценным сотрудникам такие условия для жизни и работы.

— Понятно, — подумал я. — Частная собственность, своя обслуга и своя лаборатория, не надо обращаться к аптекарям типа братьев Эвансов. Все шито крыто.

Следующий час мы обсуждали вопросы моего проживания в этой вилле, и на все вопросы у Швейцера находился ответ.

На вилле в пригороде города Савоны, которую я выбрал, работает сейчас семейная пара местных жителей, она — кухарка и уборщица, он — мастер на все руки от дворника до электрика.

Вилла ранее использовалась для отдыха функционеров Новартиса, деловых встреч и других целей.

— Однако! Неплохо ценятся мои лекарства, раз ради меня пошли на такие жертвы, — подумал я, хотя прекрасно понимал, что для концерна, подобные траты мелочь, не стоящая внимания. Это политикам, надо скрывать где, с кем и на какие деньги они отдыхали и развлекались.

После моего принципиального согласия на переезд мы отправились в юридический отдел составлять договор о передаче мне виллы в аренду на десять лет. Ближе к обеду я в полной прострации вышел на улицу и направился в сторону дома. Меня ждала Италия, и дом в Савоне на берегу Средиземного моря.

— Мечты сбываются! — когда-то говорилось в рекламном ролике.

Увы, я знал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Но, тем не менее, отказываться от подобного предложения не собирался. Меня никто и ничто не держало больше в этой жизни.

— Жизнь прожил, а добра не нажил, — в рифму думал я, укладывая чемодан и сумку в багажник арендованной машины. Увы, собирать мне на самом деле было нечего. Свою квартиру в мансарде, где успел прожить всего четыре месяца, оставлял без сожаления, ведь меня ждала солнечная Италия.

По пути в Савону, пришлось один раз остановиться на ночевку в придорожном кемпинге, зато к своей цели я подъехал в середине дня. Погода способствовала моим ожиданиям, яркое солнце, синее безоблачное небо, казалось, природа радуется моему приезду. Ведь зима здесь не самое приятное время года, влажная и дождливая. Но для меня она устроила сегодня приятный сюрприз.

Чета супругов Моретти тоже встретила меня улыбками.

После того, как заехал во двор, мне не удалось даже вставить слово в экспрессивную речь итальянцев. Они просто не закрывали рот и усиленно размахивали руками, как ветряные мельницы.

Понемногу я понял из их слов, что они очень рады приезду доктора из Швейцарии и сделают все возможное, чтобы тот мог спокойно заниматься своим делом и не заботиться о хлебе насущном.

— Чтоб я всегда так жил!- думалось мне, выслушивая уверения прислуги.

Витторе Моретти, усатый солидный мужчина лет пятидесяти, тем временем достал из машины мои скудные пожитки и унес их в дом.

После этого Джульетта Моретти, полная дама средних лет с хитрыми проницательными глазами пригласила меня перекусить с дороги.

Перекус оказался полноценным обедом, видимо Джульетта заранее готовилась к моему приезду потому, что итальянских блюд на столе не имелось.

Особенно меня радовало отсутствие пиццы, терпеть не могу эту лепешку с кетчупом и сыром.

А вот белое полусухое вино я употребил с удовольствием.

— Эх, хорошо жить! — мысленно воскликнул я, выбираясь из-за стола с намерением ознакомиться со своим жильем. Не знаю, надолго я здесь, или нет, но буду надеяться, что не навсегда.

Джульетта охотно взялась за показ. Первым делом мы прошлись по двору. Оказывается, она с мужем жила в отдельном, небольшом флигеле из двух комнат, небольшой сад и цветник завершал дворовую композицию, окруженную высоким каменным забором от нескромных взглядов… Экскурсия по самому дому продолжалась до тех пор, пока не попал в лабораторию. В ней я залип надолго. По всему выходило, что в этом доме раньше располагалась аптека, иначе было не объяснить наличие этих помещений.

Оборудование стояло готовое к работе, все сверкало и блестело. Похоже, у Джульетты Моретти имеется много других достоинств, кроме умения хорошо готовить.

Ну, а чего я ожидал? Естественно без внимания меня не оставят, и пока до моих работодателей не дойдет, что я не обладаю никакими тайными знаниями, попытки понять, как я получаю свои лекарства, будут продолжаться.

Поняв, что я ориентируюсь в аптечном оборудовании не хуже чем она, Джульетта покинула меня, сообщив, что займется своими делами, на что я только махнул рукой.

По договоренности со Швейцером, мне давалось всего два дня на обустройство, после чего, нужно было заняться изготовлением очередной панацеи.

Шли дни, новизна переезда понемногу уходила в прошлое, а жизнь приобретала размеренное существование. Как правило, утром я просыпался в шесть часов и отправлялся на пробежку. Автомобили на нашей улице появлялись не так часто, а в это время их практически не бывало, так, что заниматься бегом можно было спокойно. После пробежки