Шапка Мономаха. Часть I - Алексей Викторович Вязовский
— Вот так мы и добрались. Я, конечно, мог и сам вперед остальных приехать, но не хотел без пригляда оставлять людей и самое главное — обоз. Там ведь для тебя большой подарок с Урала едет.
Я заинтригованно посмотрел на канцлера.
— Какой такой подарок?
Канцлер усмехнулся.
— Ну что же. Начну тогда с хороших новостей. По зиме ты Рычкову чертежи золотопромывательных механизмов рисовал да рассказывал, по каким речкам пески золотые лежат. И велел ему добычу из тех песков золота наладить.
Я кивнул. Ещё в Казани Рычков готовые детали вашгерда мне показывал.
— Ты в поход на Нижний Новгород ушел, а Рычков обратился ко мне, дескать, на Урал ехать хочет. Приказ твой исполнить. Но я, государь, по-своему решил. Мне толковые люди, больно дороги, а с земляными работами любой справится. Потому я обоз с инструментом промывным к Шигаеву отправил. А Рычков подробную роспись положил, что да как делать. С твоих слов, государь.
Перфильев приложился к кубку, невольно нагнетая интригу. К его словам прислушивался не только я, но все, кто сидел за моим столом.
— Ну так вот, Максим Григорьевич к тому времени уже прочно утвердился в Екатеринбурге и поручение твое начал выполнять еще до того, как снега растаяли. На речке Березовке нашли место, где проба показала много золота. Там вашгерд твой, государь, собрали и работы начали. Так за неделю работы одного только этого прииска намыли золота больше, чем на Шарташском руднике за месяц.
Полюбовавшись на наши удивленные лица, канцлер продолжил:
— Видя такое, Шигаев своей властью закрыл рудник и всех оттуда бросил на добычу россыпного золота. Сделали ещё несколько десятков таких же вашгердов и поставили их во множестве на ручьх и речках. На той же Березовой да на Пышме. И то, что добыли за март с апрелем, тебе, государь, выслал. А я по эстафете обоз в Нижнем принял и сюда довез.
— И много ль там? — задал я мучавший всех вопрос.
— Шесть пудов! Но четверть это с рудников и конфискат всяческий. Шигаев пишет, что ежели все пойдет так и далее, то к концу лета россыпи дадут мало что не сто пудов золота.
— Ох ты! — выдохнул пораженный Подуров. — Это же мильен рублей!
Немецкая принцесса очень заинтересованно посмотрела на меня. И в ее взгляде появилось какое-то странное задумчивое выражение.
Архиепископ был менее всех удивлен.
— То господь нам всем шлет знак своего благоволения и помогает угодному ему делу.
Все перекрестились вслед за Платоном.
Я не стал портить настроение соратникам. Рекордные цифры добычи на приисках, как правило, характерны только в самом начале. Когда берется самый верхний, обогащённый и легкий слой песков. Основное золото лежит в той массе песков, где концентрация его ниже. Но в первый год и правда можно надеяться на сверхдобычу. А когда цифра поползет вниз, можно будет послать новых старательские партии к Миассу. Там тоже легкого золота много.
— А почему он с рудников людей снял? — спросил я.
— А вот тут уже плохие новости начинаются, государь, — невесело усмехнулся канцлер. — Поскольку от крепостной зависимости ты крестьян освободил, то посессионные, к заводам приписанные, более на Урал не поедут. Они сейчас в своих деревнях за землю воюют. А без рабочих рук не только шахты золотые встать могут, но и все железоделательное дело на Урале. Того угля, что крепостные за зиму нажгли, да руды, что накопали до новой зимы может хватит, а вот потом домны гасить придется. Некому будет дрова рубить и руду возить. За деньги же народ нанимать — то железо в цене втрое вырастет против теперешней. Мало охотников то на Урал ехать. Вот Шигаев и ставит людей туда, где доходу ожидается больше.
— Понятно, — протянул я.
Рабский труд как основа хозяйствования рухнул, а новые трудовые отношения складываться будут несколько лет. Все это время такую трудоемкую отрасль, как металлургия, будет лихорадить. Это плохо.
— Подумаю, чем Шигаеву помочь.
На самом деле думать тут было нечего. Придется идти проверенным путем трудовых лагерей. Благо потенциальных зэков вокруг превеликое множество. На этот самый переходный период как раз хватит.
— Но это не все плохие новости, государь, — прервал мои размышления канцлер. — Максим Григорьевич пишет, что Лысов в Сибире самодурствует. Набрал себе челяди, что попривыкла барские блюдья лизать, и через оную власть твою в уездах крепить пытается. Выходит дурнина.
Собственно, и это было ожидаемо. Но все-таки очень неприятно.
— Ах ты ж… — я проглотил матерное ругательство, — Ты вот что, канцлер, начинай по уездным городам рассылать толковых людей — можно из дворян, кто присягу дал на службу. И Новикова спроси, чтоб их проверил или кого присоветовал. Да подкрепи их небольшой воинской командой, чтобы не вышло беды. Слышишь, Подуров! Помоги Афанасию Петровичу с этим делом да вербовщиков из старослужащих солдат с ними отправь. Пущай призыв вместо рекрутчины зачинают, но сильно сперва не давите. Надо, чтоб народ попривык. Придумай, как набрать охотников в армию идти по новым правилам.
— Сделаю, государь!
Мне отчетливо стало понятно, что пришла пора брать под контроль триумфальное шествие власти истинного царя по городам и весям всея Руси. Промедлим — и треснет хребет государства. Конечно, будет период анархии. Будут местные царьки, всякая подлость, воровство и беззаконие. Но очнутся от ужаса перед новым укладом здоровые местные силы. Захотят и прибытка, и жизни безопасной. Нужно их срочно поддержать. И без масонов Новикова тут не обойтись. Пускай попробуют посконную Русь и сверят свои отвлеченные теории с практикой. У кого получится, сменят Лысовых в губерниях со временем. А воинские команды их поддержат. Будем растить своих губернаторов-государственников вместо гоголевского городничего.
— Потребно бы нам какую медаль или иной знак для своих людей изобрести. Чтобы сразу было видно — наш человек, — подал идею Перфильев.
— Горжет, что под подбородком на цепочке носится — вот что нам нужно, — согласился я. — А коль скоро золото прибыло, пора и монету свою начать чеканить. Ты подбери нужного человека, канцлер, и поставь его на Красный Монетный двор, что у Китайгородской стены. И прессы, и мастера там найдутся. Эскизы нарисуют —
