Шарлатан 4 - Квинтус Номен
Мне позвонила Зинаида Михайловна и торжественным голосом объявила, что напечатанная в Горьком пластинка с записью канона Пахельбеля была всего за пару недель продана в количестве больше сотни тысяч экземпляров, а сейчас срочно печатается второй тираж, уже на двести тысяч пластинок. А каждая пластинка — это почти два рубля чистого дохода, поступающего в кассу Минместпрома. Но так как у нас в стране хозяйство сугубо плановое, то она, как министр, допустить такое нарушение плановых заданий не может и потому всю выручку с этого издания она полностью направляет в фонд «хотелки Шарлатана».
— Я чего у тебя спросить-то хотела: ты на эти деньги что выстроить или закупить хочешь?
— Ну да, на такие бешеные деньги что угодно купить можно, и выстроить что угодно. Там сколько получается, почти полмиллиона?
— А еще вот что спросить хотела: знаешь ли ты, в чем заключается главная странность крокодилов и аллигаторов?
— Думаю, вы мне сейчас это расскажете.
— Правильно думаешь. Крокодилы на аллигаторов вообще не похожи, я на картинке это дело внимательно изучила. Так вот, друг на друга они не похожи, но и тот, и другой — вылитый ты! Это я к чему: твои музыкантши уже девять разных пластинок подготовили, и торговля их в любых количествах в драку забирает. Еще комсомол выручку с журнала твоего ну никак пропить не успевает, а ведь ты и книжки печатать готовишься, которые через мое министерство пойдут. Но сейчас новое строительство затевать вроде и поздно, однако к следующей весне, когда можно будет стройки новые затевать, в твой фонд упадет, по моим прикидкам, уже миллионов около десяти, если ты их не заткнешь. Так что морду свою крокодилью спрячь и начинай думать, на что ты все эти деньги потратишь. Мне это нужно будет знать не позднее середины февраля, и надеюсь, ты меня понял.
— Спасибо, Зинаида Михайловна!
— Не за что. Но надеюсь, что ты меня не подведешь и денежки куда промотать, придумаешь. Сам понимаешь, если мы их сами не промотаем, то после с нас такие же суммы Госплан каждый год забирать станет. Ну что, сделаешь, что прошу?
— Обязательно. А там еще немножко добавить можно будет?
— Я же тебе простым русским языком сказала: пасть крокодилью закрой. Еще вопросы будут?
Глава 10
До зимы дядька Бахтияр успел выстроить цоколь высотки, причем в цоколе на всех этажах уже и отделочные работы были полностью закончены. В «общественных» этажах отделочные работы были закончены, а на «жилых» они еще продолжались, но тут уж вообще никто никуда не спешил: в поселке с жильем проблем в принципе пока что не было. А вот с «общественными» помещениями проблемы еще прошлой весной наметились, так что в этой высотке под такие был не один этаж отведен, а сразу три, правда только в боковых секциях здания. И первый этаж полностью был отдан под разные магазины и спортивные помещения (тот же бассейн товарищ Ильдаров и в это здание впихнул), еще там появились по паре баскетбольных и волейбольных залов, зал для занятий тяжелой атлетикой. И два зала для занятий танцами: с точки зрения архитектуры они от прочих спортивных не отличались, а вот отделка (например, зеркальные стены) была уже «индивидуальной».
С очень дорогой «отделкой», причем проведенный «за мой счет»: мне Наташа Резникова, которая так и осталась «главным бухгалтером междуречья» (то есть части Горьковской области между Окой и Волгой) сказала, что все затраты на отделку «общественных помещений» будут проводиться полностью из «фонда Шарлатана». Но я его почти и не тратил, так что мне на это пока что плевать было, а получилось очень неплохо.
Еще в новое здание переехала ранее ютившаяся в квартире старого дома редакция районной газеты, поселковая жилищно-эксплуатационная контора, отделение милиции (последнее заняло место, которое в Ветлуге было отведено под кинозал, но тут ни кино-, ни театральный зал за ненадобностью устраивать не стали) и из Дворца культуры сюда же переехала библиотека. И в процессе переезда она претерпела серьезные «технические усовершенствования»: в ней, кроме нового и удобного читального зала появился и зал, в котором были установлены несколько машинок для подготовки информации на дискетах. Эти машинки в текущем году все же немного усовершенствовали, память расширили до тридцати двух килобайт, поставили второй дисковый накопитель — и получилась уже неплохая вычислительная машинка, на которой, кроме всего прочего, можно было и пионеров обучать работе с компьютерами. Собственно, для этого этот зал и организовали.
Меня то, что компы для школьников поставили, тоже некоторым образом коснулось: хотя школьников учить предполагалось силами программистов моего института, составление программы обучения было на меня возложено, да и не только школьников районное руководство учить навыкам работы с новой техникой возжелало. Так что мне предстояло до Нового года два курса составить, а это дело простым мне точно не казалось. Во-первых, я все же слабо представлял себе нынешнюю «базовую подготовку» школьников (в том числе и потому, что школа, которой руководила Надюха, в качестве показателя вообще не годилась, у нее каждый год с медалями по несколько человек из школы выходило), а во-вторых, я очень неплохо представлял уровень нынешнего уже взрослого населения. В целом люди-то были грамотными, но в математических дисциплинах большинство откровенно «плавало»: ну не нужна сельским жителям в быту и работе математика, и в школе большинство ее просто «проходило», а чаще — вообще «мимо пробегало». Да и веских причин изучать компьютерную грамотность народ пока не видел — и, что меня поражало, не видел таких причин даже тот народ, который на работе просто обязан был с компами работать.
Та же Наташа Резникова (которая, собственно, меня и вынудила заняться обучением «простого народа») ругмя ругалась на то, что в районах бухгалтера, даже если им вычислительные машинки ставили, все равно считали на счетах (делая при этом довольно много ошибок) и отчеты в область сдавали по-прежнему на бумажках. Которые еще и заполнялись корявым почерком, что превращало работу по сведению «полуобластного» баланса в сущий ад. По ее
