Черноморский призрак 2 - Сергей Васильевич Лысак
Обсудив все детали, Новосильцев заверил, что переговоры с Остен-Сакеном возьмет на себя. Ушлый отставной каперанг и с военным губернатором стал что-то мутить. Но меня это не касается. Если не в ущерб делу, то пуркуа бы и не па?
Не успел я сойти на причал после ухода Новосильцева, как пожаловал наш военспец-артиллерист Шахурин. Как только узнал о возвращении «Лебедя» в Одессу, так сразу же примчался с докладом. А докладывать было о чем. Новости оказались не только неожиданные, но и приятные.
Мой папенька не стал почивать на лаврах, и не впал в эйфорию от свалившихся на него военных заказов, а стал наращивать производство. Причем не только увеличивая выпуск изделий, но и расширяя их номенклатуру. В результате в Одессу прибыли «для испытаний в боевых условиях» орудия нового типа, еще не принятые на вооружение. Надо сказать, что используемая нами юридическая лазейка, как обойти военных чинуш с их дебильными запретами, оказалась очень эффективной. Поскольку наш артиллерийский военспец Шахурин уже находился в Одессе, и принял личное участие в «испытаниях» наших пушек по вражеским кораблям при попытке обстрелять город, папенька и отправил сюда новые образцы, резонно рассудив, что в окрестностях Петербурга никакой войны не будет. Господа цивилизованные европейцы удрали из Балтийского моря, и больше туда вряд ли сунутся. Тем более, зима на носу, и Финский залив замерзнет. Поэтому с очередным обозом из Петербурга в Одессу прибыли наши новые разработки калибра шесть, четыре и три дюйма. Все нарезные и казнозарядные. Причем шестидюймовые как в полевом, так и в морском исполнении. Посторонние об этом не знали, поскольку методами маскировки перевозимых грузов наша служба безопасности овладела уже в совершенстве. Такой подарок от папеньки оказался очень кстати. Можно не только оборону Одессы укрепить, но и защитникам Севастополя серьезно помочь. Будь моя воля, я бы все в Севастополь отправил. Поскольку знаю, что возле Одессы противник больше не появится. Но другие-то этого не знают, поэтому не поймут. И в первую очередь генерал Остен-Сакен. Поэтому придется поделить неожиданно свалившиеся с неба пушки. Мне с Остен-Сакеном ссориться не резон. Точно также необходим благожелательный отзыв Корнилова об испытаниях новых артсистем. С этим же обозом, помимо всего прочего, прибыло и мое «секретное оружие» — Петр Дробышев.
Шахурин о нем знал, и с нетерпением ждал его приезда, чтобы устроить господам европейцам очередной «сюрпрайз». Поначалу он был ошарашен моей очередной «сумасбродной» идеей. Но поразмыслив, пришел к выводу, что должно получиться. И разгром вражеского флота в заливе Лумпарен это подтвердил. Но одним лишь Лумпареном мои задумки не ограничивались. В заливе Петр и Дарья фактически выполняли роль наблюдателей, просто обнаруживая корабли противника в темноте, и наводили на них «Илью Муромца». После этого артиллеристы броненосца вели огонь чуть ли не в упор по визуально наблюдаемой цели, в чем помощь Петра и Дарьи уже не требовалась. Сейчас же я хотел задействовать юное дарование в Севастополе, как артиллерийского корректировщика при стрельбе ночью. Необходимую подготовку он прошел еще в Петербурге. Попрактиковался на полигоне во время ночных стрельб, и теперь был готов применить свои знания на практике. За что обеими руками уцепился Шахурин, решив во что бы то ни стало опробовать этот метод лично.
— Юрий Александрович, пришла пора задействовать нашего юного уникума. Для этого как раз сложилась подходящая обстановка в Севастополе. И у меня просьба. Разрешите мне принять личное участие в испытаниях новых орудий. Это как раз мой профиль — полевая артиллерия. В Одессе сейчас делать нечего, а в Крыму мои знания и опыт окажутся наиболее востребованы. И с Дробышевым можно таких дел наворотить, что неприятелю точно станет не до штурма Севастополя.
— То есть, кое-какие планы по приведению в чувство незваных гостей у Вас уже есть, Иван Андреевич?
— Есть, Юрий Александрович. Сразу же появились, как только пришел обоз с новыми орудиями и с Дробышевым. Сам хотел обратиться к Вам с таким предложением.
— Договорились, Иван Андреевич. Но часть новых пушек придется оставить в Одессе. Иначе Остен-Сакен нас не поймет. Остальные пушки грузим на «Лебедь». Берем также весь запас зажигательных бомб, сколько их успели приготовить. В Одессе они все равно не нужны, а в Крыму пригодятся. И надо выделить хоть что-то Новосильцеву. А то, ему турецкие трофеи вооружать нечем…
Переговорив с Шахуриным, и отправив его заниматься подготовкой артиллерии к погрузке, решил первым делом нанести визит Троекурову. Никуда не денешься, жандармам необходимо знать все о происходящем в Крыму. Причем как можно скорее. Но уже на выходе из порта меня догнал Игнатов. Оказывается, он тоже спешил со мной поговорить, но разминулся. Причем по его виду было понятно — что-то случилось. После приветствий и поздравлений шеф службы безопасности спросил напрямую.
— Юрий Александрович, думайте, кому Вы перешли дорогу в Петербурге.
— Да вроде бы никому, Павел Артемьевич… А что? Снова кто-то по мою душу сюда прибыл?
— К сожалению, да. Взяли двоих. Причем они не знали друг о друге, и должны были действовать самостоятельно. Но я не исключаю, что есть кто-то еще.
— Полиция об этом знает?
— Нет. Если только это станет известно полиции, то вскоре станет известно и заказчику.
— Согласен… А кто эти лиходеи? Поговорить с ними можно?
— Увы. Сначала говорить не хотели, и все пугали нас высокими покровителями, а потом их отпускать уже было нельзя. Ситуация у обоих похожая. Подошел какой-то человек, которого они раньше никогда не видели, и предложил
