Старые недобрые времена 3 - Василий Сергеевич Панфилов

Union Tools Machinery, равно как и DuPont, приготовились к этим слушаниям, как к решающей битве, выкатив на позиции тяжёлую артиллерию экономических сводок, укрепив позиции юристами, ссылками на законы и подзаконные акты, расставив по флангам союзных политических тяжеловесов и пустив вперёд журналистов-застрельщиков. Пресса загодя начала беспокоящий обстрел противников, нанося им репутационный урон и вынуждая показывать заготовленные позиции и засадные полки.

На стороне DuPont — традиции, давние дружественные связи с армией и лоббистами в Вашингтоне, позиции фактического монополиста.

Union Tools Machinery — технические новинки, финансы, прекрасные связи в деловых и политических кругах, но увы, намного худшие позиции именно в Армии Союза.

DuPont — оборона, контратака, защита подвергшегося нападению военного лагеря с обленившимися солдатами.

Union Tools Machinery — внезапная атака в ночи, подготовленная по всем канонам военной и экономической науки.

Впрочем, были и другие ассоциации…

… но все понимают — то, что происходит здесь и сейчас, бывает не каждый год! Поэтому все, решительно все, воспринимают слушания с необыкновенным интересом.

Одни группировки военных и лоббистов стойко поддерживают DuPont, опасаясь лишиться финансовой поддержки, а может быть, и карьеры. Если вскроются данные, а главное, если DuPont проиграет, эти данные будут пущены в ход, и очень многие лишаться карьеры, а может быть, и свободы.

Другие группировки — на стороне Union Tools Machinery. Кто-то — желает ухватить кусок побольше, потому что сейчас Union Tools Machinery вынужденны искать союзников, и прежде всего в Армии, и платить за поддержку — щедро! Кто-то — искренне, поддерживая прогресс и утомившись от монополии DuPont и от их капризов, от жадности и ненасытности. Ну а кто-то — поддерживает ту или иную сторону просто в силу политических причин и личных симпатий… или не поддерживая никого, выжидая, кто предложит больше, и на чьей стороне весов окажется больше аргументов.

Журналисты — как матёрые наёмники, для которых важен не результат сражения, а возможность затрофеить что-то ценное и унести ноги… Ну или в переводе на современный — они делают себе Имя, попутно набивая карманы.

DuPont представляет Эдгар Уинслоу, высокий сухопарый мужчина лет пятидесяти с холодным взглядом и безупречными манерами, за которыми скрывались повадки стервятника. Опытный юрист, но работающий скорее не с Буквой и Духом Закона, а с личными связями, взятками и шантажом. Впрочем, в США этим никого не удивить.

— Господа конгрессмены, — поднявшись, начал он свою речь, — сегодня перед вами не стоит вопрос конкуренции, сегодня перед вами, перед всей Америкой, встал вопрос выживания страны!

Он сделал паузу, давая словам осесть в головах слушателей.

— Корпорация DuPont на протяжении десятков лет снабжает Армию Соединённых Штатов порохом, взрывчатыми веществами и компонентами для артиллерии. Мы делали это во время войн, кризисов, финансовых обвалов. Мы делали это, когда банки рушились, а биржи закрывались. Без перебоев!

— А теперь, — продолжил Уинслоу после короткой, ёмкой паузы, — группа частных лиц, не имеющей военной ответственности, берёт под контроль крупнейший банк Нью-Йорка, после чего искусственно обрушивает стоимость акций военного подрядчика, скупая его долги и дестабилизируя цепочку поставок. Во время войны! Это, господа, не бизнес, это — саботаж! Финансовая агрессия против Армии и Страны, фактические экономическое вторжение.

Он резко повернулся в сторону Шмидта и компании, сидящих рядом, и ткнул рукой в их сторону.

— Они называют это реформой! Но что, если завтра он перекроет кредитную линию для артиллерийских заводов, кто тогда будет отвечать за поставки на фронт? Он?

Повысив голос, Уинслоу почти закричал, багровея лицом:

— Или за это будете отвечать вы, господа конгрессмены⁈

В зале прокатился гул, но далеко не все конгрессмены среагировали на эту реплику так, как хотел Уинслоу.

— Мы требуем! — продолжит тем временем представитель DuPont, — Немедленного расследования захвата City Bank of New York! Временного запрета на любые операции этих господ, и прежде всего — аффилированных с ними военных активов! А также — признания действий этой группы угрозой национальной безопасности!

" — А вот это он зря, — флегматично констатировал попаданец, — перестарался с накалом. С нами сейчас аффилированны не только военные активы, но и, через эти активы, семьи Фиппса, Шерменхорста, Майвезера и Уинтропа, а это — сотни и сотни людей с капиталами и политическими связями такого уровня, что DuPont перед ними — пыль!"

Далее он особо не слушал… но вскоре пришёл черёд отвечать представителям рейдеров.

Дождавшись окончания слов поверенного DuPont, Раскоу Конклинг, председательствующий на слушаниях, ещё совсем молодой республиканец немногим за тридцать, возглавляющий Комитет Палаты Представителей по военным делам, сухо произнёс:

— Слово предоставляется стороне City Bank of New York и Union Tools Machinery.

— Куинси Смит, — коротко представился юрист, вставая, — я имею честь представлять City Bank of New York и Union Tools Machinery на этих слушаниях.

— Господа конгрессмены, сенаторы, представители прессы, — спокойно, почти буднично начал он, — вы только что слышали много слов о саботаже, измене и национальной безопасности. Громких, страшных… но не имеющих никакого отношения к действительности. В действительности же, господа конгрессмены, эти обвинения нужно переадресовать DuPont, и сейчас я это докажу.

— Я начну с простого, — продолжил юрист после короткой паузы, — City Bank of New York находился на грани неплатёжеспособности, если не банкротства, и счёт шёл на недели, если не на дни.

— Вот здесь — отсчёты, — помощник Куинси отнёс папку на стол перед секретарём комиссии, — просроченные обязательства, зависимость от залогов и утраченная ликвидность.

— Но можно ли обвинять City Bank of New York? — задал юрист риторический вопрос, и сам же на него ответил, — Нет! Быть может, только в избыточном патриотизме и доверии к Армии, а вернее, к некоторым её представителям! Можно уверенно сказать, что правление банка делало всё возможное, и сверх того, чтобы вытянуть DuPont из кредитной петли, но корпорация, ведомая жаждой наживы и желанием стать абсолютным монополистом, раз за разом нарушала все договорённости!

— Ложь! — вскочил Уинслоу, — Клевета!

— Мистер Уинслоу, — резко перебил его председатель, — Соблюдайте регламент! Вашу речь никто не перебивал, имейте уважение к Конгрессу! Продолжайте, мистер Смит.

Уинслоу сел, и, косясь на Шмидта, начал шептаться с представителями семьи DuPont.

— Благодарю, господин председатель, — склонил голову Куинси, — Джентльмены… Вмешательство с нашей стороны предотвратило банковский крах, который затронул бы не одну тысячу вкладчиков, и не