«Бис»-исход - Александр Владимирович Плетнёв

Дозаправившийся от танкера дестроер-лидер[174] HMS Faulknor обходил линкорный ряд правым траверзом, поравнявшись в кабельтове с концевым, когда набравшая свой 250-метровой пик базисная волна вскинула эсминец на гребень, точно щепку, буквально опрокинув его на распластавшийся в подножии рукотворного цунами «Рамиллес».

С грохотом проскрежетав транцем по надстроечным нагромождениям линкора, сцепившись железом за железо, эсминец замер на правой стороне бака. Долго бы это не протянулось, под тяжестью непрошеного 1500-тонного водоизмещения линкор накренило, отпуская… Злополучный «Фолкнор» почти освободился, сползая в воду, когда в его разрушенной кормовой части что-то стало прогрессивно детонировать, возможно, глубинные бомбы.

Для старого дредноута порождённый ядером гидравлический удар и без того не прошёл даром, спровоцировав не только подводные разрушения обшивки корпуса. Местами лопнул набор, усугубляя деформацию переборок. Вода беспрепятственно залила сразу несколько до недавнего герметичных отсеков.

Новые увечья только усугубили.

Оседлавший линкор истерзанный собственными детонациями эсминец уже соскочил, но «Рамиллес» успел наглотаться, сильно просев носом, не переставая крениться на правый борт.

Это был конец!

Экипаж, подчиняясь приказу с мостика, бог весть как разосланному по умирающему обесточенному кораблю, оставил борьбу за живучесть, спеша наверх спасаться по возможности. Мало кто успел. HMS Ramillies, точно почуяв это предательство, меняя обречённость на покорность, окончательно завалился на бок, неожиданно быстро для такого водоизмещения погружаясь в воду.

Всего через десять минут волны сомкнутся над его мачтами, разверзнув жадную пасть водоворота, безжалостно всасывающую барахтающиеся тела.

Ещё пять минут ему было, чтобы опуститься на грунт.

На этом потери для англичан не ограничились. В зоне поражающего воздействия оказывались и два тяжёлых крейсера, что следовали позади колонны линкоров правым уступом. Сравниться с крепко построенными и хорошо бронированными линейными кораблями десятитысячные вашингтонцы[175], разумеется, не могли, однако отделявшее их от эпицентра расстояние, как и то, что встречать ударную волну они должны были носовыми обводами, предполагало, что отделаются они лёгким испугом.

Вмешался человеческий фактор.

Возможно, рука рулевого на крейсере «Девоншир», несомненно, видевшего страшную картину великанского взрыва прямо по курсу, в тот момент дрогнула, не совладав с управлением и курсовой линией. Набежавшая мощная подводная ударная волна прошлась по всей длине левого борта корабля, металл корпусной обшивки повело, точно судорогой перистальтики, деформируя на разрыв.

Последовавшее 28-метровое цунами, поднимавшее корабли, проходя под ними, ещё больше дезориентировало крейсер, поставив к новой угрозе – к обрушившейся базисной 250-метровой лагом, под напором которой HMS Devonshire повалило, покидав из стороны в сторону, опрокидывая. На дно он уходил, разламываясь пополам.

Та же участь, наверное, постигла бы и следовавшего позади в четырёхстах ярдах мателота – HMS Berwick, если бы тот вынужденно отвернул, дабы избежать столкновения. Всё произошло настолько быстро, что на «Бервике» просто не успели адекватно отреагировать, сохранив курс, встретив удар форштевнем. Крейсер получил лишь некоторые повреждения в носовом развале, помятые бока да сбитые лёгкие антенные конструкции, пережившие стихию сравнительно удачно. Само собой, это не касалось загрязнённой радиацией воды, захлестнувшей корабль.

Ещё погодя, спохватившись, недосчитаются HMS Tuscan из противолодочного эскорта на правом фланге. Эсминец попал в близкий радиус поражения и, судя по тому, что после него ничего осталось – не удалось найти даже сорванных спасательных кругов или шлюпок, пожирающая ударная волна и водяной вал перевернули 1700-тонный кораблик, закрутив, разрывая на части. В массиве волн пенно-взбаламученного моря он канул безвозвратно.

* * *

Британское соединение ещё влекло, будто по инерции, с замедлением, в любом случае ориентируясь на потерявший два винта флагманский линкор, на едва ковыляющий HMS Malaya, на претерпевшие в той или иной степени, в зависимости от удалённости и водоизмещения лёгкие корабли. Какие-то из эсминцев уже подошли к месту гибели «Рамиллеса», другие рыскали, выискивая среди волн людей, которых растащило на сотни ярдов – помимо спасавшихся с утонувших кораблей, инициированный ядерным взрывом водяной вал перехлёстом палуб и надстроек снёс многих за борт, тех, кому не посчастливилось оказаться на открытых мостиках. Заведомо обречённое занятие, шансы отыскать живых были минимальны.

Ни о каком движении вперёд в рамках операции речи уже не шло, эскадра находилась в полном смятении. Потрясение не минуло и самого командующего, на это указывали распоряжения, отданные с флагманского линкора, поспешно отменённые, снова подвергшиеся коррекции, отданные… и взятая пауза.

Адмирал Мур растерялся. Или потерялся. Накопилось…

Начало положило проигранное по очкам сражение больших калибров на исландском рубеже – линкоры против линкоров. Затем – обесцененные удары палубной авиации. И пусть там всем заправлял Вайен, за сотни миль от его, Генри Мýра, прямого участия. Что это меняло? Главное факты! А они подавляли.

Обрывочные, увиденные в иллюминатор визуальные куски всё ещё стояли перед глазами, вместе с прострацией сумбурных ощущений. Что это за сила и мощь, что взметнула из воды такую массу, даже на том удалении нанеся вред кораблям?

– А я-то думал, что меня уже нечем пробрать, – глухо вымолвит сэр Генри, не слыша себя – с внешним проявлением эмоций ещё можно совладать, внутренние неподконтрольны. Медленно, с усилием возвращая стройность рассуждений, обратив внимание, что, по сути, никем не был услышан: люди были заняты, офицеры, видя, что с адмиралом что-то не то, в подобной ситуации продолжали выполнять свои прямые обязанности, вывозя ситуацию на себе.

Мур, наконец, соберётся, выдав первое распоряжение:

– Выделить часть эсминцев на спасение людей из воды, – всё ещё тяготясь, не решаясь: «Соединению разворачиваться и уходить? Значит, всё?»

– Уже, сэр… эсминцы, – голос старшего офицера вырвет ещё из контекста, – передовые корабли его дозора уже в пределах видимости.

– Что? – переспросит. – Кого «его»?

– Сэр, контр-адмирал Вайен на подходе.

– Ах да, конечно, – всё ещё отвлечённо. Эта информация… какое она сейчас имела значение?

Штабные чины доводили ещё что-то, несомненно важное и первостепенное.

– Сэр?.. – оппонируя между собой, старший офицер оперативного отдела штаба и флагманский штурман настойчиво обращались к подвисшему адмиралу, ожидая его командного вердикта. – Не следует ли нам…

Разумеется, командующий брал всё на себя и мерил на себя в попытке собрать всю картину вместе, осмыслить, оценить, выслушав по горячему и по возможности все мнения. Сейчас он просто закончит спор подчинённых, раздражаясь… было бы на кого.

– Я услышал. Услышал я, джентльмены! Мы сознательно шли на риск и готовы были понести какой-то урон. Считаю, что в нынешнем состоянии линейных кораблей соединение как организованная боевая сила утратило способность продолжить операцию. Посему…

Запнулся…

«Надо разворачиваться и уходить. Дабы и далее не искушать судьбу… Боже мой, какая глупость», – не раздражаясь, досадуя уже