Шарлатан IV - Квинтус Номен
— Кончай трепаться, время выходит, так что сразу к выводам переходи.
— В области малых электростанций на пятьсот шестнадцать мегаватт, и работают они с КИУМ меньше двадцати четырех процентов, хотя могут до девяноста выдавать. Если — теперь вот на эту карту посмотрите — эти электростанции двадцатикиловольтными линиями объединить вот в такие кусты, а потом к Новинкам от узлов пробросить уже ЛЭП киловольт по сто, то в Новинках у нас получится… теоретически получится ГЭС мощностью уже мегаватт под семьсот. И мегаватты эти она будет выдавать тогда, когда в сети будет пиковая нагрузка, а в мирное сплюшечное время она будет повышать КИУМ всех электростанций путем закачивания воды из Оки в верхнее водохранилище.
— Выглядит красиво. Ты предварительные сметы принес?
— На все, кроме самой ГЭС с водохранилищем, вот, на досуге посмотрите. Нам потребуется для начала семьдесят пять тысяч столбов по двадцать четыре метра, около двадцати тысяч столбов по двадцать семь, трансформаторов повышающих шестьсот двадцать две штуки…
— Я грамотная, сама почитаю. Семьсот, говоришь, мегаватт пиковой мощности?
— Если пик считать десятичасовой, то тут и на гигаватт можно замахнуться…
— Мальчик, иди-ка ты… к Резниковой, пусть она тебе разбросает загрузку бетонных заводов.
— Она не разбросает, водохранилище целиком бетонировать придется, и у меня уже есть предложения, как нам хотя бы тут сэкономить процентов пятьдесят на цементе.
— Пусть столбы просчитает и разбросает.
— И снова повторю: не разбросает, ей разбрасываться нечем, нет у нас заводов, которые столько столбов изготовить смогут. Да, смета на типовой завод в приложении четвертом…
— А ты, когда ко мне пришел, ухи воском залепил? Я же тебе сказала: денег нет!
— Это вы их залепили, не иначе: я же сказал: пришел не за деньгами. Через неделю, даже меньше, в следующий понедельник открывается ярмарка в Лейпциге. На взятки устроителям я деньги найду…
— Так, а взятки-то зачем?
— Это на крайний случай: если наши там провалятся с треском, я за взятку хоть какую-то медальку с них выпрошу — а потом везде на балалайках наших буду писать, что они эту медаль получили в далекой и страшной загранице…
— Мне даже интересно стало: что ты там выставлять собрался? То есть что, я знаю, а вот как… А раз я без отпуска уже четвертый год, причем из-за тебя, то все же в этот раз отдохну, как раз в Лейпциге. И если мне там не понравится…
— То я от удивления в обморок упаду и вставать из него до весны не буду.
— Даже не думай, тебе еще перед Наташей отчитываться. Ты мне бумаги все, что хотел, принес? Тогда… время вышло, вали отсюда и не мешай серьезным людям работать. Тебя, если что, по какому номеру ловить?
Сам я, конечно, в Лейпциг не поехал, да и кто бы меня за границу бы пустил с моими-то допусками? Опять же: жена учится, ее оставлять одну дома, а самому развлекаться как-то некузяво. Но мне все же было очень интересно, как на выставке дела обстоят и поэтому отправившиеся туда музыканты мне каждый вечер звонили и докладывали о том, что происходит. Из представительства Минместпрома при ярмарке звонили (Зинаида Михайловна специально выделила средства для международных звонков), и звонили не только мне. Потому что дела там происходили очень интересные.
На ярмарку мы отправили почти два десятка разных элетрогитар, включая три басовки. А остальные были действительно разными: со сквозным грифом и «приставным», на винтах, формы совершенно различной, от классической до корпуса в форме бычьего черепа (это я вспомнил сибирскую группу Otyken из моего прошлого будущего), большинство гитар были представлены с вариантах с тремоло-рычагом и без него, ну и раскрашены они были весьма разнообразно. Но если только на раскраску смотреть, то «обычных» гитар туда уже за сотню музыканты взяли, и они там пятью составами давали концерты буквально с открытия ярмарочного дня и до его завершения, так что получалось (поначалу) по пять концертов в день. Именно поначалу: уже на третий день ярмарки местный концертный зал договорился, что концерты там будут даваться, причем не «коротенькие», как на ярмарке, а «полнометражные» — что само по себе приносило стране (и музыкантам тоже) приличную копеечку.
Вся музыка, которую наши музыканты на этих концертах исполняли, была предварительно записана на пластинки, и специально для ярмарки в Ветлуге на местной фабрике наштамповали пять тысяч экземпляров с «немецкими» этикетками. Правда, немецкого там было только название: Elektroklassiker Band 1, но все эти пластинки посетители ярмарки раскупили на второй день. Так что на третий день пластинок в сувенирном ларьке советского павильона уже не осталось, зато снова они там появились уже на четвертый день: их в Лейпциг из Ветлуги самолетом доставили. Раз доставили, два доставили… а затем германская фирма (государственная), торгующая всякой музыкой, заказала (и сразу оплатила) партию в пятьдесят тысяч. Но это было только началом…
Немцы подписали контракт на поставку почти двадцати пяти тысяч обычных гитар, тысячи четырехструнных бас-гитар и двух сотен пятиструнок. Причем все гитары (которые сами по себе были не очень-то дешевыми) они с усилителями и мониторами в том же количестве заказали. Точнее, под обычные гитары они заказали относительно простенькие комбики, а вот для бас-гитар они решили взять именно «концертные комплекты», которые вообще каких-то невероятных денег стоили.
Еще был подписан контракт на две сотни электроскрипок, но это тоже, по моему скромному мнению, было «очень много» — потому что цена этих незатейливых изделий вообще в небеса улетала. То есть сама-то скрипка стоила денег вполне вменяемых, но без «сопутствующей электроники» она никому и даром нужна не была. Все же звук у нее получался очень невыразительный — но это если ее в обычный усилитель втыкать. А те парни, которые по моему заказу делали именно электроскрипку, к делу подошли ответственно и с фантазией: на звукосниматель поставили фильтр, который прилично обертона (вместе с помехами, естественно) резал, зато в усилитель воткнули схему уж вовсе невероятную. Они сначала взяли скрипку обычную, звук от нее на осциллографе внимательно изучили, а затем в выходной усилитель добавили очень интересную фичу. Так как на вход шел практически чистый основной тон, они с помощью делителей частоты его резали на вторую, третью и все остальные кратные гармоники вплоть до двенадцатой (пропуская пятую, седьмую и одиннадцатую, так как там уже
