"Фантастика 2024-146". Компиляция. Книги 1-24 - Антон Дмитриевич Емельянов

— Да мне лишь бы горела.

— Давно тебя что-то не видно было.

— Дела, — важно ответил я. — Сколько с меня?

— Сто девяносто.

— На, — припечатал я к прилавку двести рублей. — Сдачу себе оставь.

— Ну спасибо, вот ува́жил так ува́жил.

— Красивая ты баба, Надюх, — с придыхом произнёс я.

— Ага, красивая, только вот замуж никто не берёт, — захохотала в ответ она.

— А твой-то чего?

— А ничего. Живём вроде, но хочется-то семьи, порядка.

— Могу с ним поговорить, если уж так приспичило?

— Да ты что?! Совсем сбрендил?! Иди уже, говорун. У меня сейчас люди пойдут, а я ещё товар не разложила. Заговариваешь тут меня.

— Ну как знаешь, — ухмыльнулся я и подался на выход.

Отойдя на пару метров, вновь похлопал себя по карманам и матерно выругался. Вот ведь дурная голова, хотел же сигарет взять… И да, возвращаться я не стал и, задрав воротник, направился к кладбищу.

То ли день сегодня не задался, то ли всё же стоило вернуться за сигаретами к Надьке. Может, не такая уж и плохая это примета? В общем, неприятности нашли меня там, где я их меньше всего ожидал. Какие-то два пьяных подростка ошивались неподалёку от сторожки. И что они забыли поздним вечером у кладбищенских ворот — непонятно. Скорее всего, проблем на свои дурные головы. Других объяснений у меня не нашлось. Даже издалека было видно, что они неадекватны: движения неуклюжие, а хохот стоит — аж от магазина слышно.

— Э, мужик, закурить есть? — нагло поинтересовался один из них.

Одного взгляда в его глаза мне хватило, чтобы понять: они не пьяные. Эти двое под чем-то более крепким, чем алкоголь. Зрачки настолько крохотные, что их едва видно, а на улице уже поздние сумерки. Ещё минут десять, и без фонаря здесь можно натурально ноги переломать. Хотя наш фонарь, похоже, починили. Уважают в городе Валерича, даже пресловутая «горе-сеть», от которой вечно дела не дождёшься.

— В сторожке, — кивнул я на дверь.

— Ну открывай тогда, хули замер, — подключился разговору второй.

— Это ведь ты Могила?! — зачем-то уточнил мою кличку первый.

— Допустим, — пожал я плечами и слегка сместился в сторонку, потому как второй уже начал заходить мне за спину.

— Ты нахуя моего батю с похорон вчера выгнал?

— Так, понятно — вздохнул я. — Шли бы вы оба отсюда, пока я в расположении.

— Чё, бля?! Думаешь, ты крутой?! — Первый шмыгнул носом и сделал внезапный выпад.

Точнее, это ему так показалось. Вот только двигался он очень медленно, по крайней мере, для моих рефлексов. Его рука только начала свой путь, а я уже знал, как и в какое место буду бить.

Нож звякнул о бутылку, которой я решил защититься, и мне всего-то пришлось слегка уйти с линии атаки, чтобы завершить начатое. Той же рукой, которой заблокировал выпад, я по небольшой дуге, наотмашь зарядил подростку чекушкой по лицу. Губы с чавкающим звуком порвались и брызнули кровью, но это было лишь началом. В глубокий нокаут я отправил его локтем левой руки, вложив в него всю массу тела. А так как хавальник этого идиота был распахнут настежь, челюсть ему теперь придётся вправлять у травматолога. Сейчас вот только со вторым закончу — и вызову скорую.

На то, чтобы вырубить первого обсаженного, ушло чуть меньше секунды. Чтобы отдуплить происходящее, второму требуется минимум две. А если учесть тот факт, что его мозг затуманен наркотиками, то и все пять. Мне хватит за глаза.

Вот только с ним вдруг случилось нечто странное. Вместо того чтобы помочь товарищу, он свалился в ледяную лужу и начал трястись, словно в эпилептическом припадке. Схватился за горло, хрипит…

— Да вашу ж мать! Воины хуевы! — выкрикнул я и бросился на помощь пацану.

В навалившихся сумерках было уже почти ничего не видно. Холодная вода пропитала рабочий комбинезон в районе коленей, но я не обращал на это внимания. Парень явно задыхался, зубы стиснуты так, что не удаётся разжать челюсть голыми руками. Нож, которым мне угрожал первый, сейчас бы очень пригодился, вот только он где-то в грязи, попробуй теперь отыщи…

— Сука, да открой ты хлебальник! — крикнул я, и в этот момент пацан замер и распахнул глаза.

Это выглядело настолько странно и неожиданно, что я невольно отпрянул и рухнул задницей в лужу. Пацан некоторое время лежал неподвижно, а затем не спеша поднялся на ноги. Осмотрелся, будто впервые оказался в этом месте. Впрочем, все его движения выглядели какими-то рваными, неестественными, он даже едва смог шагнуть. Ну прямо как ребёнок, который только учится ходить. Покачнулся, взмахнул руками в попытке поймать равновесие.

Затем его снова встряхнуло, после чего движения уже не выглядели столь неумелыми. Словно кто-то натянул на себя его тело, как какой-то костюм, и теперь встрепенулся, чтобы тот как следует облегал и не стеснял движения.

Парень посмотрел на меня и надменно ухмыльнулся. Сейчас его лицо выражало полное презрение, будто я не человек, а надоедливая навозная муха.

Молча, продолжая всё так же ухмыляться, он поднял руку и указал на меня пальцем.

И тут начало твориться нечто из разряда «загадочные истории 'Рен-ТВ». Прямо у его ног заклубилась тень. Не дым, а именно тень, потому как на светлом участке, там, куда добивал свет фонаря, её хвостики отреза́ло, словно там присутствовала призрачная граница. Я наблюдал за метаморфозой, как завороженный. Тень причудливо закручивалась, пока вдруг не стала приобретать определённую форму.

Не прошло и секунды, как у ног подростка появились два огромных пса. Не совсем, конечно, но это было наиболее близко к тому, что мозг смог воспринять, исходя из традиционных, привычных образов.

— Рвать! — прошипел пацан, и обе твари мгновенно сорвались с места. Чёрные жуткие пасти раскрыты, с клыков капает обильная слюна, а в глазах пляшут языки пламени…

Всё это мозг проанализировал за мгновение, как и умудрился просчитать путь отступления. А выбор был невели́к: сторожка закрыта на навесной замо́к, и чтоб его разомкнуть, требуется время. Зато позади распахнута калитка, ведущая на территорию кладбища. Так сложилось, что после победы над первым противником кладбище оказалось у меня за спиной. И я не придумал ничего лучше, чем рвануть на святую землю.

План был прост: в лабиринте из оградок я смогу разделить противника, и на узких тропинках выйти с каждым псом один на один. О том, чтобы захлопнуть калитку и не пустить их внутрь, я тоже подумал. Однако и этот вариант отпадал, потому как она была подвязана проволокой, дабы не хлопала от ветра.

Я влетел на территорию кладбища и сразу рванул влево, в узкий проход между оградок. Руки подхватили тонкий мраморный вазон, и