Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

— Да, да, сложная ситуация.

Мужчина резко поднялся, но посмотрев на кого-то за кадром, с усилием опустился и продолжил быстро говорить:

— Проводимые тесты не учитывают того состояния, в котором находятся отставники и мало кому удаётся определить свой новый дальнейший путь, а без этого они вынуждены оставаться на станции. Если вы не знаете, то я скажу, что вылет на Алайю отставникам оплачивается в том случае, когда определен их дальнейший статус. Наша планета не принимает безработных, а именно в таком качестве оказались те, кто вынужден выйти в отставку по здоровью в результате военных действий, которых как бы нет!

Военврач выплёвывал каждое слово, негодуя и кипя от возмущения. Он отвернулся от корреспондента и, смотря прямо в камеру, а значит, на зрителя, продолжал говорить:

— Проживание на Ореоне стоит денег и задержка для многих катастрофична! Армия уже отказалась от них, сняв их с обеспечения, а Алайя не принимает. Эту гадость, иначе я не могу назвать сложившееся положение, видят все наши защитники, и обстановка на станции накаляется. Я уже не прошу наше правительство о честном подходе и не жду, что у кого-то проснётся совесть, чтобы разобраться с бюрократическими программами. Я спрошу алайянцев только об одном: как ваши защитники могут выполнять свой долг, если они знают, что, получив малейшее ранение, они тут же окажутся выброшенными на произвол судьбы?

— Э-э-э, − переключил на себя внимание ведущий и постарался убавить накал, − уверен, что всё решится в ближайшем будущем. Мы все испытываем тревогу по поводу того, как наглеет и раздвигает свои границы Империя, но согласитесь, вступать с ними в войну для нас опасно.

Гость сжал губы и сверля глазами корреспондента вместе с теми, кто стоял за кадром, вдруг поднялся и покинул студию.

А Шайя закрыла раскрасневшееся от нахлынувших эмоций лицо руками и с ужасом думала, что она скажет профессору.

У неё сейчас не было сомнений, что её путь лежит на станцию Ореон!

Она не может не использовать тот шанс, что ей предоставляет сама жизнь!

Впервые за долгое время её сердце восторженно билось от предчувствий, гонящих в дальнюю дорогу, в голове мгновенно сложился план достижения цели, и только душа рвалась на части, представляя как тяжело будет оставить на Алайе дядюшку.

Весь остаток дня Шайя посвятила сбору информации о космических станциях в общем и конкретно об Ореоне.

В последние годы она являлась важнейшей торговой точкой, не зависимой от имперцев. Эта свобода оплачивалась жизнями защитников, которые противостояли якобы космическим пиратам. А сгинувшие в безвестности корабли никто даже не считал.

Шайя всё вспоминала интервью военврача, рискнувшего рассказать на камеру о проблемах Ореона − и тем самым поставив крест на своей карьере. Он не имел права этого делать, но его отчаяние, как и всех проживающих и работающих на станциях людей, думающих, что о них все забыли, было понятно.

Шайя понимала намного больше в происходящем благодаря разговорам с профессором. Их обоих интересовала Империя, и они следили за развитием событий.

Ей не сложно было предположить, что Ферманы за последнее десятилетие заглотили слишком обширные территории и не успевают переварить новые ресурсы, наладить правильную для себя работу колоний, поэтому пока открыто не нападают на оставшиеся планеты. Не нападают, но кусают, хитрят, ведут разведку, устраивают диверсии, не дают объединиться против себя.

Девушка понимала и правительство Алайи, делающее вид, что всё идёт по-прежнему и что работа станций продолжается в штатном режиме.

Наверняка их защиту тайком усилили, иначе эти гигантские станции не продержались бы столько лет, но поскольку подобных неоднозначных ситуаций раньше не случалось, то правоведы, управленцы и военные не сумели всё просчитать.

Ещё Шайя догадывалась, что втайне от всех проводится колоссальная работа по объединению свободных планет. Она с профессором уже не раз обсуждала сложность этой деятельности, потому что имперцы коварны и умеют соблазнять (надавить, шантажировать) отдельные личности. Их коронной фишкой является точечный удар малыми силами, который меняет обстановку в целом, и не удивительно, что столько разных правительств никак не могут объединиться.

Шайя всё это понимала, а ещё помнила о том, как алайянцы любят полагаться на компьютер, что в данной ситуации только усугубляло обстановку. Необходимо было принимать неожиданные решения, брать на себя ответственность, быть готовым отвечать за последствия головой, а не доверять машине просчитывать ситуацию.

И всё же девушка знала, что уже есть люди в правительстве, которые оказывают влияние и пытаются вести всех новым путем. На это она будет надеяться и сделает на месте всё, что от неё зависит.

Пусть её работа в масштабах планеты − сущая ерунда, но она вернёт веру в человеческий фактор и разрушит культ программ! Она покажет принципиально другой подход к людям, вынужденных себя вновь искать.

Шайя даже подошла к зеркалу, чтобы посмотреть на себя, такую маленькую, но значимую единичку большого общества!

Дальше она действовала своим излюбленным способом, связываясь напрямую с нужными ей людьми. Алайянцы к этому не были привычны и терялись, вступая в прямой разговор с заинтересованным лицом, поддавались эмоциональному манипулированию и шли навстречу взволнованной девушке.

Шайя позвонила на телевидение, узнала, как связаться с редактором просмотренной ею программы, через него получила данные военврача, который остановился в гостинице, а потом состоялась личная встреча.

— Я вам ничем не могу помочь, меня ждёт расследование и наказание, − отнекивался военврач, пытаясь выставить вон настырную девицу, рассказывающую сказки о своих способностях.

Он первым делом проверил её на наличие модификаций, и не найдя ни одной, хотел было выставить её, но прокуратор станции Ореон тоже был абсолютно чистым, однако это не мешало ему полноценно руководить целым городом, находящимся в космосе, молниеносно реагировать на любые происшествия и вообще… Военврач с новым интересом смотрел и оценивал гостью.

— И всё же ведь вы хотели помочь, − напоминала Шайя о данном интервью. − Я не правительство, но я могу внести свою лепту, и моя помощь необходима для станции, а возможно, она искоренит царящую там нервозность.

— Глупость какая-то… вы понимаете, что там творится? — раздражённо огрызнулся мужчина.

Он уже тысячу раз пожалел о своём порыве. На что он надеялся, открыто сообщая всем о сложившейся обстановке на Ореоне? Что правительство примет меры? Наивно! Зато в сети поднялась волна паники и подскочили цены на продукты.

— Служащие на грани бунта! Молоденькой девушке