Фантастика 2025-150 - Иван Катиш
Старый профессор слушал историю Красина уже минут сорок и успел соскучиться. В его глазах картина выглядела совершенно иначе. Для него было очевидно, что Красин сам ее наметил и раскрасил самыми яркими красками, вдохновляясь собственной фамилией. Даже если девушка и мечтала сменить работу, то вряд ли именно так. А сам Красин надеялся не только ей понравиться, но и стать совершенно незаменимым, приобретя в одном флаконе и подругу, и птенчика.
«И носить ему червей», — ворчливо подумал Гелий.
Он бы с удовольствием назначил Красина на руководство экспериментальной группой, эта должность поглотила бы все его время и энергию, но тлеющий конфликт как минимум с двумя членами команды делу бы не помог. Швед выглядел куда более перспективной кандидатурой. Но теперь надо было что-то делать с Красиным, пока он не разнес их отделение вдребезги пополам.
Гелию было некомфортно в новой ситуации, когда нишевое отделение органики, много лет существовавшее в виде приложения к инкубатору (надо же было где-то брать кадры!) внезапно оказалось в фокусе всеобщего внимания. Не то чтобы он не предвидел этих событий, нельзя покрываться ряской более двадцати лет и надеяться, что никто не попытается в эту ряску заглянуть. Но все же сразу! В том, что Красин шкурой чувствует нарастающую известность органиков и пытается состричь с нее бонусы, нет ничего удивительного. С чутьем у него всегда был полный порядок.Так что им повезло, что его избранница, несмотря на принадлежность к племени вестников, которые умеют держать нос по ветру, навыков такого уровня не имеет. От них двоих было бы труднее отбиваться. А так ей наверняка кажется, что он ее пытается заставить пробирки мыть или что-нибудь в том же духе.
Надо предложить ему провести работу по сбору архивных техник работы с элементами, вот что. Часть вещей там точно зафиксирована, хотя новое поколение восстанавливает старые техники на ходу. Взять хотя бы инцидент в Новом северном. Генерация элементов в движении была опробована еще в самом начале пути, но была признана слишком трудоемкой. В сочетании с непредсказуемым результатом, когда элемент вмещал в себя в неравных пропорциях воспоминания о траектории движения автора и проекцию его силы, она была далеко не лучшим вариантом. Но, поскольку индустрию начали пересобирать заново, на них стоило взглянуть. Однако отправить самого молодого профессора в архивы было бы понижением статуса, а что если предложить ему возглавить группу?
Красин продолжал расписывать радости потенциального сотрудничества с Дианой, когда Гелий определился с тактикой в отношении неугомонного преподавателя. Но Гелию не хотелось комментировать личную жизнь Красина, и он все оттягивал момент ответной реплики, ограничиваясь «гм» и «хм» по месту. Как вдруг Красин сменил направление и начал выражать обеспокоенность Трилобитами.
— Уже почти месяц прошел, а делают они ровно то, что делали бы в инкубаторе! Куда смотрит Швед? Им не хватает генерального направления, они разбрасываются. А эти дурацкие эксперименты? Мы так и не вернулись к теме ручного уничтожения элементов. Хотя вы и не объяснили, почему это важно, я не сомневаюсь, что работу необходимо продолжить. Мы собирались еженедельно проводить командные упражнения, но ничего так и не произошло. Да, студенты исправно ходят в эту лабораторию, но выхлопа никакого. Я правильно понимаю, что вы не планируете вмешиваться?
Гелий обрадовался возможности сменить тему и провести коллегу по намеченному маршруту:
— Я все же предложил бы не торопиться. Уже то, что мы обнаружили уязвимость базовой ячейки и смогли быстро ликвидировать дефект — это хороший результат.
— Но произошло это в инкубаторе! А не в лаборатории Трилобитов.
— Ее обнаружил сотрудник Трилобитов. Да, я знаю, что вы его не любите. Но если бы он не был осведомлен о проблеме, благодаря опять же работе в трилобитской лаборатории, он бы даже не понял, с чем имеет дело.
Красин недоверчиво хмыкнул, но Гелий не дал ему шанса возразить.
— Что касается ручного уничтожения элементов. Да, вы правы, за этим стоит определенная мысль. Но я бы не хотел ее озвучивать, чтобы не ограничивать студентов и не подталкивать их к определенным решениям. Возможно, я ошибаюсь. И мне не хотелось бы толкать их по неверному пути только потому, что я что-то там считаю. Но вам я скажу. Только прошу пока с ними не делиться.
Красин оживился:
— Разумеется. От меня никто ничего не узнает.
— Есть вероятность, что нам, я имею в виду всех органиков мира, не только нас, придется переделать все базовые элементы. И не только переделать, а потом следить за их здоровьем и функционированием.
— Это же тысячи! — ахнул Красин.
— Возможно даже десятки тысяч, если со всеми вариантами, — ухмыльнулся Гелий. — Так вот. Сейчас у нас основная проблема в самой ткани базовых органических элементов. Именно она разрушается в тонких местах, и ее легко атаковать. Безусловно мы здесь начинаем играть в игру «кто кого», но сейчас ход за нами, и его надо делать. Если вспомнить, с чего начиналась индустрия, то мы придем к целому вееру заброшенных техник. Возможно их следует освежить. Это, честно говоря, то, что я хотел бы поручить вам — возглавить группу исследователей. Теперь второй момент, вернее, первый. Среди наиболее перспективных, на мой взгляд, теорий — сборка элемента на базе разрушенной элементной ткани. Судя по остаткам описаний, должно получиться неплохо. Но элементы, разрушенные пушкой, разлетаются на слишком маленькие фрагменты, я уже это выяснил. Моя ручная техника, наоборот, производит слишком аморфные куски, которые потом собрать нельзя. Но у меня остается надежда, что если студенты найдут другой способ измельчения, можно будет попробовать произвести основу для новой устойчивой генерации.
— Ах вот оно что, — засверкал глазами Красин. — А ведь я читал что-то подобное на первом курсе. Как же я сам не догадался!
Он вскочил и начал мерить комнату шагами.
— Вы сказали, исследовательская группа?
— Да, у нас есть бюджет на
