Фантастика 2025-156 - Оксана Олеговна Заугольная

- По моему, все присутствующие ясно слышали слова моего однокурсника, господина Такеши Йошинори. - Мягко и терпеливо, словно разговариваю с олигофреном, начал я. И процитировал высказывание бывшего Императора, невольно подавшего мне идею этой пикантной казни. - Согласно положению от тысяча шестьсот пятьдесят четвёртого года от Рождества Христова, "лица, посягнувшие на честь и достоинства особы королевской крови подвергаются четрвертованию".

- Вы это серьёзно, молодой человек? - С деланным удивлением поднял брови до этого молчавший мужик в с генеральскими погонами. - Мало того, что законы Королевства Швеция не легитимны на территории Японии вообще и Военно-Магической Академии, которая вообще находится под эгидой Организации Объединённых Наций, в частности, так вы устроили самосуд. - Он раскраснелся от гнева и, как ему казалось, грозно надувал щёки. И, ослабив узел галстука, затруднявший дыхание, упёрся кулаками в стол. - И чем, скажите пожалуйста, не угодила вам сегодняшняя жертва?

- Всё тем же. - Сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула, спокойно ответил я. - Он прилюдно подстрекал подельников к убийству трёх особ королевской крови и преподавателя психологии Марину Алексеевну.

- Насколько я понял из предоставленной в наше распоряжение записи вашей стычки, прозвучал призыв "бей их".

- Бей, убей! - Равнодушно пожал плечами я. - Какая, в сущности, разница? - Я посмотрел прямо в глаза накручивавшему себя генералу и начал обрисовывать собственное видение ситуации. - Те, кого я наказал первыми, пытались третировать моих друзей. Вынуждая, тем самым, покинуть Академию. То есть, по сути, склоняя к дезертирству. А этот позорный поступок, карается отправлением в концентрационные лагеря для не вписавшихся в систему одарённых. Что, по сути, обозначает конец не только карьеры но и, как правило, жизни. - Я пробарабанил пальцами по столу и, чуть понизив голос и добавив рокочущих интонаций, вкрадчиво поинтересовался. - Скажите пожалуйста, господин Генерал, какое наказание предусмотрено для действий, направленных на ослабление духа курсантов и подрыв мощи Военно-Магической Академии?

Слегка опешивший от моей спокойной отповеди, высокий военный чин ещё больше налился багрянцем и в изумлении отрыл рот.

"Должно быть, привык горлом брать". - Презрительно подумал я, глядя на задыхающееся от возмущения начальство. - "Раскроет ляпу и, вуаля! Всё вокруг оправдываются и, значит, по определению, виноваты. А он, гнида такая, как всегда прав, и весь в белом".

- Щенок! - Наконец разродился негодованием генерал. - Да, ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь?

Я усиленно начал раздумывать, как послать этого борова так, чтобы ненароком не нарушить букву устава. Но, к счастью для нас обоих, в зарождающуюся размолвку решил вмешаться Ректор.

- Остынь, Джон! - Хлопнул ладонью по столешнице он. - С чисто формальной точки зрения, Его Высочество кругом прав. Пострадавшие от... гхм, несколько поспешных действий Принца Генриха и, в самом деле, вели себя совершенно недопустимым образом. Да и, к тому же, все, участвовавшие в этом... недоразумении, живы и, скажем так, относительно здоровы. - Абрахам Гордон, словно ища поддержки, оглянулся на хранившего молчание Ватанаби-сана. Н, так и не увидев на его безразличном лице никаких чувств, предпочёл взять тайм-аут. - Значит так, мальчики и девочки. - Почти ласковым голосом проворковал он. - Будем считать, что своё неодобрение вашими действиями мы высказали. А вы приняли к сведению и, осознав и проникшись, испытываете чувство глубокого раскаяния. Вы, пока посидите в приёмной. А мы с генералом и господином Ватанаби, примем по всем вам окончательное решение.

И, не желая слушать никаких возражений, ректор указал кивком не дверь.

Едва снова оказались в приёмной, как не несколько секунд повисла напряжённая тишина. Которую вскоре нарушил звонкий девичий голосок.

- Как думаете, что сейчас будет? - Взволнованно спросила Вэймин, обращаясь сразу ко всем. И, не дожидаясь ответа, тут же озвучила собственные опасения. - Нас не отчислят?

- Да, нихрена подобного. - Беспечно заявил я. И, ободряюще погладив дочку Папы-Увайса по руке, заверил. Вот увидишь, всё произошедшее спустят на тормозах, а нам сделают предложение, от которого мы не сможем ну, или не захотим, отказаться.

И эта моя уверенность была основана вовсе не на, в последнюю очередь, умирающей надежде. Просто едва войдя в кабинет, я исследовал всех троих с помощью сканера. И, сразу понял, что решение по нам давно уже принято. А все эти грозные крики, надувание щёк и стучание по столу, не более, чем спектакль.

Возможно, на настоящих малолеток, это и произвело бы неизгладимое впечатление. Но у видевшего все эмоции и мотивы орущего на меня генерала эта, к слову сказать, не очень талантливая постановка, не произвела абсолютно никакого впечатления. Не говоря уже об воспитательном эффекте и понимании того, где, по их мнению, находится моё место, отведённое генералом в ИХ иерархии.

Заинтересованно слушавшая нашу беседу секретарь, неодобрительно покачала головой. Но, вслух высказывать своё отношение обнаглевшему первокурснику не стала.

Что ж. Мудрая женщина.

Хотя, вряд ли бы Ректор держал на такой должности девочку, с ногами от ушей, с пустой хорошенькой головкой и годящуюся лишь для оказания услуг определённого сорта. Не тот человек и не та должность, чтобы ставить собственную похоть и личные амбиции выше ответственности за возложенные на него обязанности.

Собственно, на этом и закончился визит к высокому начальству. Во всяком случае, в кабинет нас больше не вызывали а, спустя пятнадцать минут, через секретаря передали приказ отправляться по домам до дальнейших распоряжений.

Переглянувшись, мы тихонько вышли в коридор и гурьбой двинулись на свежий воздух. К счастью, выгнали нас из ректорского предбанника во время очередного урока. Так что, по пути мы никого не встретили и, тьфу-тьфу-тьфу, в этот раз без происшествий, добрались до стоянки электрокаров.

Где ко мне обратился Такеши Йошинори.

- Ваше Высочество. - Как-то слишком церемониально начал он разговор. - Вы не могли бы попросить Марину Алексеевну и Алесю прокатиться до развилки с Еленой?

Поняв, что бывший Император хочет посекретничать, я согласно кивнул и, просяще взглянув на Марину, ласково произнёс.

- Ты не против, солнышко?

Видно было, что мою девушку снедает любопытство но, как и положено умной и послушной женщине, она только молча пожала плечами. Что, как я догадался, и было выражением согласия. Правда, к какому разряду отнести ироничное хмыкание, я так и не понял. Но, вдаваться в подробности не стал и молча указал глазами на