Медицина катастроф в ином мире 4 - Павел Чагин

— А сколько бы вы хотели, уважаемый Саул? — я сменил тон и придвинулся ближе, чувствуя, что пошел деловой разговор.

Правитель прикрыл глаза и принялся почесывать свою длинную морду.

— Десять таких сосудов!

— Пять, — обрубил я.

— Девять? — он приоткрыл глаз.

— Пять.

— Восемь! Это последнее слово.

— Пять, — я открыл забрало и посмотрел на него в упор. — В добавок я исцелю твой недуг и омоложу твое тело. Ты сможешь снова познать радость плотской любви.

— Да… Ты… Как смеешь ты! Я лишь с виду стар но чресла мои живы! — воскликнул ящер.

— Прости за прямоту, почтенный Саул, но я — лекарь и недуги твои вижу насквозь.

— Лекарь⁈ — возмутился тот. — С таким-то потоком черной маны⁈

Саул понял, что проговорился и захлопнул пасть. Но было уже поздно. Слово не птичка, вылетело — не воротишь.

— А что не так с моей маной? — проговорил я. — Ты можешь видеть ее?

— Могу, — выдохнул старец. — Она чернее ночи. И… я никогда не видел такого мощного течения. Ты пугаешь меня до глубины души, чужеземец.

— Вот, значит как… теперь мне все ясно. Поверь, это не моя вина. Но тебе не нужно бояться. Я верну твоему телу все, что обещал.

Внучка Саула снова кивнула, подтверждая правдивость моих слов.

— Пять сосудов соли и… молодость, говоришь? — он нервно почесал шею.

— Так точно.

— Эм… предложение хорошее. Но если ты дашь мне еще два сосуда, я продам тебе летающий корабль. Лодку! Она старая, но еще держится в воздухе. Если удача сопутствует вам, то при попутном ветре на ней можно добраться довольно далеко.

— Один сосуд.

— Пусть так! — согласился он сразу. — По рукам!

Мы пробыли у Саула в гостях до темноты. Он подробно описал интересующую меня местность и отметил ее на карте, добавив, что его город тоже когда-то строился на таком месте. Очень давно.

В свою очередь, я выполнил данное обещание, исцелив половую дисфункцию Саула. На самом деле он был не так стар, просто мало двигался, пил много вина, отчего заработал подагру. Артрит — проще говоря. Почистив организм ящеролюда, я подлечил его суставы, напоил целебными зельями и при помощи серии заклинаний, сжатых в одну печать, восстановил обмен веществ и баланс мочевой кислоты. Ну и так, наложил несколько косметических эффектов, дал целый список рекомендаций. И это не снимая экзоскелета, заметьте!

А Сокол все торчал у окна, тайком наблюдая за клеткой, где томилась младая львица. А может и не младая, кто ее знает. Но точно в самом рассвете сил. Похоже парня зацепило.

— Почтенный Саул, скажи, а что за пленница у тебя во дворе?

— Ты про клетку? — проговорил он оглядывая свое помолодевшее, принявшее более темный окрас тело. — Это — гангаш. Пустынная кошка. Недели три назад забрела на наши земли. Убила двоих моих воинов, пробралась в город, украла еду. Поймать ее было непросто.

— Что с ней будет?

— Скормим жукам. В этом году к нам забредало мало добычи. Она станет хорошей подкормкой.

— Не жалко?

— Нет. Кровь за кровь. Мы, изредка, приносим в жертву чужаков, забредающих сюда. Никто не должен знать, где находится город. Те, кто решил остаться, я имею в виду магических существ, должны осесть здесь навсегда. Мы с радостью разделим с ними скромные блага. Но тот, кто решит уйти — умрет. Таков закон! Я понимаю, что рано или поздно наше расположение вскроется, но… лучше поздно. С тобой я поделать ничего не могу, к сожалению. Придется поверить наслово.

— Жестко.

— Это залог выживания! Я пекусь не только о своей шкуре. У нас тоже есть женщины и дети. Охотники за фамильярами церемониться с нами не станут. Заберут что есть, разграбят и уничтожат город. Столетие кропотливых трудов канет в лету! Ты знаешь, каких сил нам стоило разбить здесь сады?

— Нет.

— Эта гангаш — полуразумная. Она даже говорить как следует не умеет. Но она чертовски сильна! Опасна даже без оружия. Она пользуется боевой магией без подготовки, интуитивно. Причем, делает это очень умело. Поэтому мы ее почти не кормим, чтобы не восстановила ману. Ее нужно убить, иначе она натворит много бед.

— А если… — я глянул украдкой на Сокола, который не находил себе места.

— Что ты имеешь в виду? — Саул на всякий случай понизил голос.

— Продай ее мне?

— Нет. Это не обсуждается.

— А если я сделаю ее фамильяром?

Глазки Саула забегали. Он почуял свою выгоду, но не торопился с ответом.

— Это неслыханно. Если народ узнает, что в стенах города свершился акт приручения…

— А если нет? Не забывай, что мы забрали всех жуков, что вылезли из нор.

— Ах ты ж… — он щелкнул зубами.

— Вот именно, — подмигнул я. — Я мог бы отпустить столь дорогой улов. А одного жука поместить в клетку вместо нее. Ведь живой он стоит в разы дороже, почтенный Саул.

— С тобой совершенно невозможно торговаться! — бросил он раздраженно.

— Ну так как? Моему другу уж очень понравилась эта львица.

— А если она не захочет ему подчиниться?

— У нее нет выбора.

— Первый фамильяр? — медленно дошло до Саула.

— Ага.

— Ну… так это в корне меняет дело. Но вы уберетесь отсюда немедля!

— Как пожелаешь.

— И приручит он ее при мне! Чтобы я видел!

— Идет.

— Тогда пошли, пока никто не заявился!

Помолодевший Саул спустился вниз и, вытолкав внучку и двоих стражей в проулок, закрыл ворота на тяжелый засов.

— Убирайтесь! И чтобы до утра я здесь никого не видел!

Дождавшись когда все уйдут, он схватился за цепь, прикрепленную к ошейнику львицы и с силой дернул за нее. Ослабшая, она потеряла равновесие и упала на колени. Тогда Саул подтянул ее к самым прутьям и надавив когтистыми пальцами на щеки, разжал ее зубы.

— Ну? Мне долго ее держать?

— Сокол, сними-ка перчатку, — попросил я.

— Это еще зачем⁈