Имперский вор. Том 2 - Дмитрий Ра
Да уж понимаю. Сам бы в такой ситуации настаивал на ментальном воздействии.
– Сергей, я… поговорю с опекуном.
– Да! – радостно кивает Палей. – Ну, они же просто хотят знать, что там было. А слова – это только слова. Мой отец, и Львова, и Юсупова – все дали согласие. А Токсина… то есть Бородина никто и не спрашивал, согласен он или нет… Хотя как раз мы с Бородиным вообще же не при делах. Я к тому времени того… типа умер уже в лабиринте. Бородин был без сознания. А тебя за каким хреном понесло в одного Макса искать… – Он осекается и машет рукой. – Ладно, неважно. Знаю, что Юсупов тебя попросил Максу помочь, но…
– А ты ведь нарочно там в пропасть сиганул, – напоминаю ему.
Палей хмыкает.
– Ты понял, да? Просто мне никогда не нравилось быть клоуном не по своей воле. А там был чистый цирк, и я уверен, что ты тоже это понял ещё в лабиринте.
Смотрю на него в упор и неторопливо отвечаю:
– Мне тоже не нравится быть клоуном. Но бросать своих я не привык. Даже в цирке.
И княжич Палей заливается ярким румянцем, как девчонка. Тьфу ты… Хмыкаю и смотрю в сторону.
– Ну, тогда мы ещё не были командой, – говорит он наконец.
Посмотрим. Посмотрим, как ты поведёшь себя в команде, единоличник хренов. И если мне что-то не понравится…
– Но сейчас это неважно, важно совсем другое, – опять частит Палей. – Каменский, пойми: если менталисты снимут с тебя картинку того, что там случилось, возможно, выяснится, что с Максом произошло. И его смогут вылечить. Сейчас это всё на уровне гадалок. Ну и с тебя подозрения снимутся, – поспешно добавляет он.
Вспоминаю перекошенное лицо графини Горчаковой и невольно морщусь. Мне нет дела до того, что обо мне думают родители Макса. Однако Палей прав. Нужно показать то, что я видел. Чем только не шутят боги… Возможно, местная медицина действительно способна восстановить каналы. Но если так – я буду очень удивлён.
* * *
Вернувшись в комнату, выясняю, что Шанк найден и возвращён на место. Без сумки, правда. А значит, божественная зараза продолжит шляться по башне. Вся надежда теперь на Крайта. Но вопрос с Шанком надо решать – и срочно. Обратиться, что ли, и с этим к лешему… Превратить божественную длань в щеночка… Вот только вряд ли она на это согласится. Дух дракона всё-таки. Эх, мечты.
От души хвалю кошака, кормлю его тьмой – змей бывшему химерингу всё-таки мало. Потом кормлю Шанка. Он только что не мурлычет, поглощая мой эфир. А кошак, глядя на это, презрительно фыркает.
– Младший ест предметы, – сообщает мне. – Зачем кормить ещё?
– Не ест, а поглощает. И ты тоже ешь змей.
– Вкусно. Идём ловить змей?
– Колбаса не устроит? – спрашиваю без особой надежды.
– Змеи вкуснее.
– Может, обойдёшься сегодня?
– Пф-ф… – обижается Крайт. – Надо валяться в траве. И змеи.
– В траве-то на фига?
Получаю картинку всё тех же лысых клыкастых тварей.
Вот чёрт. С блохами надо что-то делать. Я же, мать вашу, старший стаи! Токсина, что ли, спросить, вдруг у него есть зелье от кошачьих блох…
– Погнали за змеями, – вздыхаю, направляясь к дверям. И одновременно звоню Токсину.
Глава 12
До шести часов – времени, назначенного Хатуровым, – успеваю выяснить, что средство от блох продаётся в любой ветеринарной аптеке, покупаю это волшебное зелье и выгуливаю кошака в ближайшем парке.
– Змеи вкуснее, – бурчит Крайт, нажравшись птичек. Ловит он их виртуозно. От голода я с этим котом не подохну точно. Ну, если лень будет самому охотиться.
Ровно в шесть стучу в кабинет своего опекуна.
– Как погулял? – обманчиво спокойно спрашивает он, не здороваясь.
Ну да. Послушные и осторожные подопечные из башни шагу не делают. Ну – извините!
– Неплохо, – отвечаю так же спокойно. – Александр Васильевич, я не беззащитен.
– Сейчас посмотрим, – хмыкает мой опекун.
– Отлично. Но сначала я хотел бы попросить вас дать согласие графу Горчакову на мой ментальный допрос.
Хатуров довольно долго молчит.
– Ты понимаешь, что это означает?
– Вполне, – пожимаю плечами.
– Горчаков может приказать своему менталисту зайти глубже. Узнать о тебе всё.
Угу. Минуя печать Высшего, которая никуда не делась даже после моего перерождения. Вот просто мимо пробегут. И, кстати, печать эту никто не сможет даже заметить.
– Мне нечего скрывать, ваше сиятельство.
– Кроме местонахождения источника твоего рода – возможно.
– Насколько мне известно, нарушение условий ментального допроса – подсудное дело. Потребуйте письменное соглашение, заверенное юристом.
– А оно точно кого-то остановит? – язвительно спрашивает Хатуров. – Зачем тебе это, Никита?
– Я единственный свидетель происшествия с Максом Горчаковым. И я в нём не виноват. Но не знаю, что довело его… до такого состояния. Возможно, специалисты поймут это, увидев ситуацию своими глазами.
Хатуров колеблется.
Интересно – почему?
Если он не даст согласия – значит, действительно боится, что менталисты вытащат из меня, где этот чёртов источник.
– Хорошо. Ты пройдёшь допрос. Лишние враги роду Каменских ни к чему.
– Вот и мне так кажется, Александр Васильевич.
Не боится, значит. Наплевать Хатурову, где находится источник Каменских.
Но тогда что ему от меня нужно?
* * *
Хатуров – маг огня.
И достаточно сильный.
В своём прежнем теле и с прежними возможностями я потратил бы на него не более получаса. Чуть больше, чем на любого местного одарённого.
Но сейчас…
Начинает он с простейшего: плетение огня, вызов и… просто комкает в ладонях огненный шар – файербол. Прямо как снежок. А потом бросает его мне.
Хмыкаю и уклоняюсь.
Второе плетение Хатурова и второй файербол. На этот раз побольше.
Снова уклоняюсь.
Третий файербол – и снова уворот.
– Долго будешь бегать? – интересуется Хатуров.
– Долго будете считать меня трёхлеткой? – возвращаю вопрос. – Хотите по-серьёзному, так и бейте по-серьёзному.
Договорить не успеваю. Файербол, кинутый графом, внезапно разлетается на три десятка таких же, и все они летят в меня.
Делаю ответное плетение, даже два: сторожевая сеть. Первое плетение – иллюзия сети, второе – её наполнение тьмой. Обычно я ставлю её на землю, но повернуть поперёк тоже не проблема. Дотронувшись до неё, файерболы пружинят и отлетают обратно в моего наставника.
Морщусь – удар был довольно ощутим, и эфирные каналы вибрируют внутри, вызывая тошноту.
– Сеть… – с удовлетворением кивает граф, одним движением поймав все огненные «снежки» и заставляя их раствориться в воздухе. – Отец успел научить? Ты не говорил об этом.
– Вы и не спрашивали.
Не отец, конечно. Я знаю много техник, и некоторые можно использовать с любым аспектом дара.
– Наглый, да? А если так?
Вокруг меня вдруг вспыхивает стена огня и начинает сужаться. Дышать сразу становится тяжело. Законов природы никто не отменял, и магически созданное пламя жрёт кислород так же, как самое обычное.
А вот зал для тренировок явно ограждён артефактами, потому что пол под ногами пока не дымится. Зато волосы на голове начинают потрескивать от жара.
Убить он меня решил, что ли?
Хрен там плавал!
Плетение – плёнка иллюзии вокруг тела. Напитка её тьмой. Теперь я похож на кусок тьмы. Вот только Хатурову такой облик желательно не показывать. Поэтому… Дополнение в плетение: уменьшенный срок жизни заклинания. Пять секунд. Прорваться сквозь огненное кольцо – две секунды. Итого…
Пять…
Четыре…
Три…
Пошёл!
Пролетаю сквозь кольцо огня, одновременно чувствуя, как спадает плетение. Рассчитал верно. Выскакиваю прямо на графа уже без чёрной плёнки вокруг тела. То есть не позволяю Хатурову разглядеть эту мою способность. Пока рано.
На его лице – безмерное удивление.
Но в бою нельзя останавливаться. Остановился – проиграл. На инерции заскакиваю ему за спину, автоматически вызывая к жизни когти тьмы и приставляя их к его горлу.
Когти тьмы и удавка – единственное, что работает без поддержки тёмного эфира.
Уверен: при желании граф вывернется
