Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

Дверь распахнулась, и оттуда выпорхнула молодая русая девушка. Быстро стрельнула в Северина интересными глазами, закуталась в шубу и побежала трусцой в поселок за озером. За ней выкатился мужчина - в одной только рубашке, которая умоляла о стирке, с щербатым кувшином в руке - и облокотился плечом на ковер.

– Сам пью, сам трахаюсь! Сам стелюсь, сам ложусь! Сам, — прорычал мужчина, глотнул из кувшина и откинул волосы из глаз. – Овва! Кого я вижу? Патлатый-бородатый... Щезник собственной персоной!

Когда-то аккуратно выбритая селедка растворилась в гуще длинных волос. Подкрученные усы обвисли и потерялись на фоне расчесанной неряшливой бороды. Глаза припухли, но зорко острые.

– И тебе привет, Эней.

– Поздравляю на хуторе Мечта! Прекрасно здесь у меня, не правда ли?

Игнат сделал новый глоток, из которого половину пролил на бороду.

– Ты здесь сам?

– Сам пью, сам трахаюсь! Сам стелюсь, сам ложусь, — пропел Игнат. – Вся медовуха моя! Медовуха здесь годящаяся.

От него тянуло крепким бражным духом.

- Видел девку? Ох горячая! Разве что сиськи мохнатые, но чего еще ждать от села, где столетиями все друг другу приходятся родственниками, - Игнат махнул кувшином. — У них здесь с этим строго! Аскольд бодрствует, чтобы все правильно родственились. Чтобы не уродиться! Поэтому мне каждую неделю новую бабу приводят, чтобы разбавить здешним семьям воина-волка. Ох и прекрасное место ты нашел, Щезник! Многих здесь обрушил?

- Никакой.

- Зря! Советую. Все такие страстные... Правда, имен тебе не подскажу, потому что не запоминаю, всех зову Христями... А им невдомек, в чем соль шутки, — Игнат расхохотался и ткнул себе в атраментный рисунок на груди. — За коловрат здесь уважают, как героя.

Катя предупреждала, что Эней выпивает, но увиденное неприятно поразило Северина. Обезображенный образ старого друга не нравился ему.

— Брат, мы не виделись больше года. Ты не спросишь, где я был?

— Более года? Овва! А ведь действительно!

Его веселое настроение исчезло.

– Мне глубоко до жопы, где ты был, – Игнат харкнул себе под ноги. – Я думал, что ты давно кони двинул. И не сильно убивался.

Он исподлобья осмотрел Чернововку и добавил:

- Вид у тебя, как дерьмо.

— Я больше года провел в плену Потусторонний мир, — ответил Северин. — И пришел не для того, чтобы...

— Да насрать, зачем ты сюда приперся, — перебил Игнат. - Какой Потусторонний мир? Какой плен? С чего я должен верить этим фигням? Может, ты вообще нас предал. Прихватил деньжат и все время скрывался где-то, но вдруг тебе что-то припекло, а?

Северин подошел, размахнулся и врезал по припухшей мормыге. Игнат пошатнулся, но устоял. Сплюнул кровавую слюну.

— У меня отняли год жизни, — процедил Чернововк. – Я вернулся в страну, наполовину захваченную врагом. Я не видел, как взрослеет моя дочь.

— А я своего сына вообще никогда не увижу, — проревел Игнат и изо всех сил швырнул кувшин в мерзлое озеро.

Северин ждал драки, но собрат только гневно раздувал ноздри.

- Орден...

— Нет никакого Ордена, черти тебя драли! Нет! Да, я подставил Малыша, но Орден был обречен и без меня! Они придумали бы что угодно, чтобы начать охоту на нас!

Внезапно его пыл иссяк, и Игнат продолжил другим тоном, тусклым и истощенным:

— У меня было две радости в жизни: семья и черес. И потерял обе. Зачем мне жить?

— Послушай-ка, брат...

Но Игнат не слушал - вдруг он обнял Северина и зарыдал у него на ремне.

– Зачем все? Зачем? Для кого? – спрашивал брат Эней. – Мы прокляты на проклятой земле!

Медовуха не могла скрыть боль в его голосе.

— Да, брат, мы проклятые, — согласился Чернововк. — Но я пришел за тобой, потому что мы, проклятые, должны кое-что сделать.

Игнат тихо всхлипнул, отошел и умылся озерной водой из небольшой лунки.

- Что сделать, Щезник? Разве что выпить, – он вытер лицо рукавом. - Все кончено. Для меня, для Ордена, для химородников... Кончено навсегда. Послушай совет от всего сердца: бери жену с дочерью, и бегите куда глаза глядят. Нечего тут делать.

- Я не буду убегать, - отрубил Северин. – Послушай внимательно, Эней. Мне нужен ты, Малыш, Варган и Павлин. Вся наела ватага.

Пока Северин рассказывал свой замысел, Игнат выбалушивался, усердствовал и качал бородой.

— Господи, Щезник, я словно мечты тринадцатилетнего джуры услышал. Тебе прочь макитру в Потойбичче отбило, — заключил Эней, дослушав Чернововка. — Неужели ты действительно веришь в это?

– Мы уже делали похоже на Северную войну.

– Сравнил прутня с пальцем! В порту цеппелинов все было иначе, - Игнат пристально посмотрел ему в глаза. — Зачем тебе, Щезник?

Северин немного растерялся с ответом.

- А кто, если не мы?

– Тьфу! Не можешь ответить по-человечески? – Игнат почесал бороду. - Бес с тобой. А дальше что?

— Дальше отомстим за Орден. Тем, кто стоял за истоками охоты. Мы их найдем и заставим умолять о смерти. Захлебываться собственной кровью.

Игнат отвернулся к озеру.

– Я смирился с потерей семьи. Смирился со смертью Ордена. Начал наслаждаться теми крохами жизни, что мне остались, — Игнат ткнул пальцем с обкусанным ногтем в Чернововку. – А тут привалился ты и пытаешься разрушить мой душевный покой!

— Пьянка — это не душевное спокойствие, брат.

– Зачем я тебя слушаю? И какого черта я тебе верю?

Игнат тоскливо посмотрел на обломки избитого сердца кувшина. Северин молчал.

— Наверное, потому что ты мой шурин, а от родственников любая дура считается приемлемой, — найдя уважительную причину, брат Эней немного повеселел. – И что теперь?

— Я отправлюсь за Варганом и Савкой. Ты знаешь, где искать Малыша?

— Он сейчас под Запорожьем мать защищает. Если не врезал дуб, конечно. Ничего приютил у себя нескольких наших, так общеизвестная тайна... Где-то там и носится светлейший. Ты уже слышал, что он теперь известен как Циклоп?

– Не слышал.

– О! Наш шляхтич — известный проказник, — хохотнул Игнат. — На него повесили все преступления нашей ватаги, поэтому брат гетмана — один из самых разыскиваемых оприхов Гетманата. Сотня дукачей за мертвого или живого! Один в один цена, которую давал помешанный магнат за пленных характерников. Помнишь этого