Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

имения, в штабе Гитлера наступило еще одно обычное утро. Генерал-полковник Альфред Йодль, начальник оперативного управления OKW, в шесть утра был уже на ногах. Завтрак у него был легкий: чашка кофе, сваренное всмятку яйцо и тонкий ломтик хлеба. В своем звуконепроницаемом кабинете он знакомился с пришедшими за ночь новостями. В Италии всё было по-прежнему плохо. Рим захвачен противником двадцать четыре часа назад. Из СССР новостей не было. Хотя наблюдение за событиями на Восточноевропейском театре военных действий не входило в сферу обязанностей Йодля, он уже давно интересовался ими и давал фюреру советы о ведении войны с Советским Союзом. Летнее наступление Красной Армии могло начаться со дня на день. Но, на удивление, в это утро на Восточном фронте все было спокойно. Адъютант Йодля принес несколько сообщений из штаба Рундштедта о высадке союзников в Нормандии, но Йодль, ознакомившись с ними, решил, что там ничего серьезного пока не происходит. В данный момент его главной заботой была Италия.

Еще восточнее, в Москве, уже начался рабочий день. В кабинетах здания, построенного для общества страхования людей, сотрудники из иной организации, страхующей государство, трудились, не покладая рук. В кабинете, расположенном на одном из этажей «самого высокого в мире здания», из окон которого, поговаривали, легко можно увидеть Магадан, разговаривали двое. Первый, щеголяя истинно офицерской выправкой, стоял у стола, на котором лежали две толстые папки. Второй, держа в правой руке пенсне и задумчиво манипулируя им, расположился полубоком к первому у окна, в котором словно пытался увидеть что-то кроме серого, затянутого свинцовыми тучами неба.

– Уверен? – переспросил стоящий у окна. – Мне сегодня докладывать… – Он многозначительно промолчал.

– Абсолютно уверенным во всем может быть только Господь Бог, – позволил себе шутку первый собеседник. – А его, как известно науке, не существует. Но все эксперты в один голос говорят, что оба письма написаны одним и тем же человеком. При этом большинство фактов, приведенных в первом письме, подтвердились. Проверка имеющихся в этом продолжается. Время… Поэтому, Лаврентий Павлович, я могу гарантировать, что изложенное в послании является достоверным, пусть даже и с точки зрения тех людей или того человека, который составлял этот текст.

– Он или они могут считать, что правы, – надев пенсне, стоящий у окна развернулся к собеседнику и шагнул к столу. – Хорошо. Оставь документы у меня, получишь после доклада у Миши. Иди, работай, – проводив подчиненного, хозяин кабинета прошелся вдоль стола, задумчиво поглядывая, словно в нерешительности, на лежащие на нем документы.

Тем временем в городке Сент-Мер-Эглиз наступила относительная тишина. Немцам казалось, что город стал основным объектом атаки огромной армии парашютистов, а местным жителям – что они побывали в самой гуще сражения. В действительности около тридцати американцев опустились на город и еще полсотни привел Том. Но этого оказалось достаточно, чтобы вызвать панику среди солдат гарнизона, насчитывавшего больше двух сотен человек и три броневика. Решив, что город удержать невозможно, немцы отступили на восток, стремясь соединиться с основными силами.

Томпсон провел мучительные полчаса, ежеминутно ожидая новой атаки или какой-нибудь иной каверзы от неприятеля. Затем все-таки решился отправить на разведку Ковбоя с его бесшабашной тройкой. Две пары десантников осторожно прошли по улицам, старясь держаться в тени домов, и вернулись с докладом, что в городе тихо и боеспособных немцев не наблюдается. В это же время в Ле-Мане, в штабе седьмой армии, получили донесение от командира корпуса генерала Маркса: «Связь с Сент-Мер-Эглиз потеряна». Было четыре тридцать утра.

Том приказал снять оборону в захваченных домах и выдвигаться к восточной окраине городка, и окопаться там. Собирались как раз у собора. Том заметил, что метрах в двадцати от того места, где он стоял, на дереве болтался мертвый парашютист вниз головой с открытыми глазами. Он уже хотел приказать снять убитого, когда со стороны собора раздались крики, заставившие всех насторожиться и приготовиться к стрельбе. Но тут же, разглядев, что это Дикси с напарником, все успокоились. Южанин с другом притащили раненого парашютиста.

– Господин лейтенант, сэр! Разрешите доложить, – осклабился рядовой. – Парень висел на стропах прямо под крышей церкви, сэр.

– Жив? – удивился Томпсон.

– Так точно, сэр. Ступню повредил, а в остальном – целехонек, сэр.

«Вот что значит вовремя проведенная воспитательная работа, – мысленно усмехнулся Том, – субординацию вспомнил», – впрочем, мысль была явно несвоевременной, и он переключился на раненого:

– Кто такой?

– Рядовой Джон Стил, сэр. При приземлении парашют обернулся вокруг звонницы сэр. Кошмар. Я висел как мишень, слышал вопли и крики. Видел немцев и американцев, стреляющих друг в друга на площади и прилегающих улицах. С ужасом заметил, как выпущенные из пулемета трассирующие пули пролетают рядом. Попытался обрезать ремни, но нож выскользнул из руки и упал на площадь. Пришлось притвориться мертвым, сэр.

Рядовой, отходя от шока, готов был рассказывать о своих переживаниях снова и снова, но тратить драгоценное время на выслушивание рассказа лейтенант не хотел.

– Всё хорошо, Стил, – попытался успокоить он бормочущего раненого.

Подумал и решил оставить здесь всех раненых, которых оказалось пятеро, с одним ручным пулеметом.

– Займите тот же дом, где мы сидели, – приказал он, – и дожидайтесь наших. По мере возможности приберите оружие джерри и их раненых. Мы будем оборонять город с востока, у дороги. Если что – придем на помощь.

Взвод, уже привычно построившись цепочками, с охранением, которое должно было пойти по боковым улочкам, двинулся к окраине. Убитый, о котором Томпсон почти забыл, так и остался висеть на дереве. Правда, как успел он заметить, кто-то уже расстегнул подсумки и забрал патроны. Местные жители из-за ставен закрытых окон наблюдали, как по пустынным улицам города осторожно передвигаются цепочки парашютистов. Церковный колокол уже молчал, а на колокольне по-прежнему болтался парашют. Мерцающие огни углей, образовавшихся в развалинах полусгоревшей ратуши, подсвечивали красноватым светом деревья на площади. Тишину, царившую в Сент-Мер-Эглиз, нарушал только мерный топот парашютных ботинок по мостовым.

Спустя полчаса в городок вошел сводный отряд из состава их родного пятьсот пятого полка. Подполковник Эдвард Краузе ожидал встретить серьезное сопротивление, но, кроме раненых и убитых в бою с взводом Томпсона, в городе не осталось солдат немецкого гарнизона. Парашютисты Краузе использовали создавшуюся ситуацию: заняли важнейшие здания, установили на дорогах блокпосты и пулеметные точки, перерезали телефонную и телеграфную связь.

Присланный подполковником посыльный застал лейтенанта за организацией обороны. Вместе со всеми он орудовал саперной лопаткой, прикрикивая на непонятливых: «Лучше пролить литр пота, чем литр крови!»

Тем временем десантники Краузе маленькими группами, передвигаясь как тени от двери к двери, прочесывали улицы и переулки городка. А