Первый из рода: Страж империи - Виктор Крыс
Гости поджидали нас с Кирсаной в поместье на каждом углу. Так какой-то торговец предложит Кирсане открыть линейку продукции с зачарованными предметами. Ведь все знают, что мой род положительно относится к торговле, и Кирсане пришлось рассказать торговцу, что рунные вещи с заклинаниями переоценены благодаря легендам. Но отказывать торговцу не стали, перенаправив все его вопросы к казначею рода. Рина не простит нам упущенную выгоду, а с завтрашнего дня я должен буду подписать бумагу об её официальном статусе казначея. Пока такого документа еще не было, руки не доходили, да и признавать самому себе, что теперь все в руках моего красноволосого монстрика, было сложно.
Следом за торговцем пришла госпожа Саири и повела нас с кем-то знакомиться, а затем позвал играть в шахматы Айно Молох, который уже обыграл какого-то знатного человека столицы. И Айно Молох прекрасно знал Айдауро, который преследовал нас с Кирсаной и не собирался покидать. Даже когда Саири, глава клана Раидзуко, намекнула Айдауро, чтобы он задержался для неких переговоров, наш преследователь отказался.
— Ваш наставник интересное существо, и я видел вашу работу у Райдзуко, а рисунок Саири в кимоно просто поразительный!
— В кимоно? — удивился я, прекрасно зная, что начертана она там была без кимоно.
— Да, прямо на моих глазах нарисованная Саири исчезла за одним из деревьев на картине и сменила свое синее платье на официальное черно-белое кимоно, — спокойно проговорил Айдауро, а мы с Кирсаной переглянулись. Рисунок ожил, а нам Саири ничего не сказала. — Я хотел бы такое же увековечивание, но даже не знаю, что мне предложить за это…
— Технику древних начертателей сложно освоить, — ответила за меня Кирсана. — И вы, Айдауро, наверняка понимаете, что зачастую рисунки остаются рисунками не смотря ни на что. Так что никто не может гарантировать, что работа будет сделана также…
— Понимаю, Саири уже сказала мне об этом, как и о том, что Рык и его оживший рисунок еще не встречались… Почему-то.
— Почему-то, — прошептал я, понимая, что меня даже тут водят за нос, но все же я смог сохранить лицо и спокойно ответил. — Все просто, Айдауро, встреча с создателем всегда непроста, а применённая техника родового зала недостаточно мной изучена. Я все еще не полностью закончил свое обучение как символист, да и не сомневаюсь, что наставник потому и послал меня на это выполнение заказа, так как ему было интересно, справлюсь ли я с такой уникальной и запредельно сложной работой.
— Наслышан про ваше нарушение договора, но все же, что вы хотите получить за роспись моего зала в этой технике?
— Не знаю, мне ничего не нужно, а спокойную жизнь не может дать мне даже император, —
— Я с вами не согласен, — усмехнулся Айдауро. — В темницах, куда даже вам нет входа, довольно спокойно. Вам еще не говорили, что вы самый странный палач императора?
— Я вам больше скажу, мне даже не присвоили это звание.
— Так вам и не за что, — усмехнулся Айдауро. — Что ж, здесь я вас оставлю. Вижу, вы направляетесь к ведьмам, а меня, кажется, Саири звала на разговор.
Три женщины в черных платьях увлеченно беседовали с Риной, и никто из гостей не хотел к ним приближаться, лишь Айно Молох играл в шахматы поодаль и был ближайшим человеком, находившимся рядом с женщинами, что пили вино из стеклянных фужеров. И сами фужеры произвели фурор среди местных, такая тонкая работа удивила их, на что девушки лишь усмехнулись.
— Выбрали самые дорогие бокалы, — фыркнула Кирсана, пока мы приближались к ведьмам. — Если сможешь, незаметно разбей бокалы.
— Незачем портить это убожество, — усмехнулся я, видя, что в стекле были изъяны.
Мне всегда была интересна причина, по которой изменения в разуме после разблокировки не заметны мне, как, впрочем, я не замечаю и особого прилива в силах стихий. Я понял, что что-то изменилось, только когда увидел за тридцать шагов изъян в стеклянном фужере, маленькую трещину тоньше десятой доли волоса. Дефекты, которые допустили стеклодувы, даже с такого расстояния видны мне легко и непринуждённо, как и символы на теле ведьм, незнакомые мне символы неизвестных существ этого мира. Не хочу называть этих существ ни демонами, ни богами. Эти три девушки словно близнецы, короткая прическа, черные глаза, черные когти и бледная кожа. Они пришли к нам вчера и у Кирсаны был с ними короткий разговор.
— А как после изменений ты удерживаешь звериную сущность? — спросила Кармен Первая у Рины.
— Это не сложно, я же не теряю разум, — рассмеялась Рина, посмотрев на меня с огоньком в глазах. — Почти не теряю.
— Понимаю, — усмехнулась Кармен Первая. — Но у оборотней иная проблема, кровожадность, а не похоть, но вы, я смотрю, усмирили свою похоть.
— Сестра, — тихо шепнула Кармен Вторая. — Это неэтично.
— Ну я же не пытаюсь ее вскрыть! — воскликнула первая Кармен. — Меня двигает научный интерес, Рина, я должна вас изучить голой! Это прорыв для науки, вы нечто, наш ковен еще не встречался с подобным экспериментом древних! С точки зрения науки вы прекрасны и я должна найти в вас изъян!
Щеки Рины слегка порозовели, она знала свой изъян, как и я — усиленное возбуждение и зависимость к постельным утехам. И слава богам, мы справились с этим, однако затем наткнулись на зависимость, но, думаю, и с эти справимся.
— Девушки, у Рины нет изъянов, — подойдя к девушкам, первым проговорил я как мужчина и будущий муж в нашей с Кирсаной паре.
— Я не согласна, Рык, наша Рина не идеальна, по крайней мере, с точки зрения ковена, она не безмолвное оружие, — ласково проговорила Кирсана. — Рина, тебя не замучили мои сестры?
— Они меня смущают, — тихо проговорила Рина, приблизилась к Кирсане и девушки аккуратно взялись за руки. — И еще они не доверяют никому, готовятся к бою.
— Оу, девушки, не стоит этого делать, — тихо проговорил я, — Ведь так, Сира?
Ледяная ведьма была рядом и со скучающим видом сидела на одном из камней. Сегодня она несла службу и была наготове. Сама вызвалась быть главой охраны праздника и следила за всеми гостями, но особенно за этими тремя.
— Появится еще три глыбы, — скучающе проговорила ледяная ведьма. — Имейте в виду, я не буду аккуратничать с гостями, а тебя или Рину мы изо льда как-нибудь выковыриваем.
— И даже Кирсану жалеть
