КОМ-7 (Казачий Особый Механизированный, часть 7) - Ольга Войлошникова

*Это не опечатка. Сибирский говор))

— М-да, — почесал затылок батя. — Получается, у каждой новой возможности свои ограничения?

— Так и есть, — серьёзно кивнули племяши. — Но не об этом мы сейчас хотели бы сказать. Чего командование думает, то нам неведомо. А вот мы тут миром посовещались — община, значицца, медвежья. И не только белые, там и от бурых представители были, да и с Кавказа от прочих родов тож. Надо бы всем российским оборотням, особливо высшим, собираться в командировку воинскую. Дать этой Голконде ответ раз и навсегда. А тебе-то сам Бог велел, Илья Алексеевич. Потому как по силам ты среди медведей самый-самый. Это уже всей России доподлинно известно. Ну в части магов-оборотней, так точно.

— Он же только с войны вернулся! — пропищала Серафима. — Вот только что!

— Ежели обчество просит, — я положил руку ей на ладонь, — ежели мир просит — надо! Кисмет! Да и я ж не один буду. Там, небось, и Серго прилетит, не выдержит.

— Так а Багратионы там уже есть! — вклинился Паша. — И волчки, и даже парочка барсов. Вот барсы-то тигров гоняют на отлично!

— Ладно. Просьбу обчества без внимания не оставлю. У вас сколько увольнительная?

— Десяточку дали.

— Нормально. Как раз все дела улажу.

Дядья переглянулись:

— Тряхнём стариной? — спросил дядь Кирилл. Так-то они все давно по выслуге лет да по ранениям комиссованы, но если добровольцами…

— А чего? — дядька Дмитрий подбодрился. — Зря ли у нас это оборотничество прорезалось? Повоюем!

Дома, конечно, Сима мне маленько устроила. Ну может же женский пол без слезы-то? И чего? Рановато меня хоронить, а с собой я её взять — ну как? Совсем не могу.

Впрочем, ночью, когда обнял правильно, жена успокоилась немножко. По-моему, окончательно убелили её слова:

— Симушка, ты ж пойми, страшнее меня в тех джунглях зверя нет! Ежели племяшей всего лишь покарябало, то мне-то чего бояться? Тяжелой техники у тамошних нет. А со зверьём — справлюсь!

20. ЧТОБ НИКТО НИКОГО НЕ СЪЕЛ

ТРУДНЫЕ БЕСЕДЫ

Теперь осталось убедить Ивана отпустить меня. Поэтому на следующий день ехал я за рулем Соколовского авто, а водителя училищного в мою «Победу» пересадили, чтоб за нами тащился.

Выехали на Качугский тракт — и Сокола прорвало. Так-то он молча сидел, в окно глядел да на меня косые взгляды кидал.

— Ну рассказывай, друг сердешный, чего это гордый Коршун в наёмные водители записался?

— Тут ведь как, ваше высочество, ежели не предупредить вас о досадной необходимости отпуск мне внеочередной предоставить, то…

— Чего это отпуск? — сварливо поинтересовался начальник училища.

— Читайте, ваше высочество. Я дотянулся до ташки и отдал ему несколько листков. И просьбу от атамана, и разрешение на обсуждение от контрразведчиков, и письмо кайерканских оборотней…

Пока Иван читал, ехали спокойно. Потом он чего-то пробормотал и начал читать по второму разу. Мы уж до портовых кранов доехали, когда его окончательно прорвало:

— Значит, опять на войну, казак лихой?

— Так получается, ваше высочество!

— Ты меня навеличивать прекрати! Ты на войну, а я тут, в тепле-безопасности остаюсь⁈ Ты, мать твою, в курсе, что ко мне уже глава рода Багратионов звонил? А? И, скорее всего, со дня на день официальный приказ придёт — и всё! Остался Сокол один!

— Чего разорался-то? Ещё Пётр тут. Он уж вполне себе одыбал, чтоб на преподавание выйти.

— Ой, да не пудри мне мозги! Чтоб Петя не вывернулся и с вами не усвистал? А я? Я, что — инвалид, по-твоему?

— Ну так-то да, инвалид, — твёрдо ответил я. — Пока нога не отрастёт, хрен тебя государь куда отпустит. Да и Петра тоже, с его-то мажеским истощением.

— Та-ак! Значит, инвалиды — в тылу, а бравые оборотни — в бой?

— Ты чего завёлся? Я не виноват, что медведем стал, так же как Серго — волк. Что, наша вина в том? А⁈

Иван помолчал. Сказал совсем другим тоном:

— Да не виноваты вы, конечно. Но обида-то душит!

— А ты не душись, а лечись быстрее. Айко с маман говорят, что какую-то чудо-мазь придумали, будут на тебе испытывать.

— Всё равно это дело небыстрое, — пробурчал Сокол.

— Так и там не на день! Как бы не на полгода растянется. Там же не просто отбить оборотней индийских надо. Там, я так понимаю, оборону выстроить надо по всей провинции. Да так, чтоб никакая падла на собственность Российской империи косо посмотреть не могла!

— Тут ты, наверное, прав. Но ты ж в любом случае не один поедешь! Лис возьмёшь? — Принялся загибать пальцы Иван. — Хагена, Швеца, и Пушкина без вариантов ты у меня заберёшь. Иначе кто тебе «Пантеру» пилотировать будет? И не говори мне, что ты без «пантеры», с голой жопой собрался?

— Если честно, с голой не хотелось бы. Но если ты будешь настаивать…

— Не дури мне! Значит, четверо выбывают сразу! Ещё Серго. Так? Так! Сговорились, вижу по глазам!

— Вот поэтому я к тебе и сел. Сегодня соберём всю шайку-лейку у тебя в кабинете и вдумчиво поспрошаем. А то, может, у кого какие другие планы образовались? Ты учти — я неволить никого не стану…

— Не станет он! Тут как бы тебя от радости на сотню маленьких медвежат не порвали! Желающие-то…

* * *

Конечно же, Иван оказался прав. Нежелающих не было. Более того, когда мы закончили наш преподавательский микро-совет и вышли из начальственного кабинета, то обнаружили в секретарской чинно ожидающих Марию, Софию и Серафиму. Вопреки обыкновению, не поехали в город развлечься, а сидят, пожалте, на диванчике, беседуют.

— И что это за дамское собрание? — с подозрением спросил Сокол.

— Полегче на поворотах, господин начальник училища! — тонко улыбнулась София. — Я ведь тебе не только свояченица. И, кажется, нареканий в моей работе не было. Так что на время отбытия мужа моей подруги в зону военных действий я готова взять на себя его часы по теории магии. Мне хотелось бы познакомиться