Холодная сталь - Линда Эванс

— Очень хорошо, коммандер.

Капитан ДиМарио выходит из моего командного отсека и спускается вниз, чтобы поприветствовать потрясенных жителей Рустенберга. Я жду, пока она и колонисты отойдут подальше, затем включаю двигатели. Я возвращаюсь назад и поворачиваюсь носом к стене, затем осторожно опускаю ближайшую к пламени секцию. В течение двух с половиной минут я разобрал горящие строения и локализовал пожар, хотя узость улицы требует дополнительного сноса, что меня огорчает.

Я снова возвращаюсь с предельной осторожностью и приступаю к выполнению других поставленных задач. Проводя обследование местности, я понимаю, что разведка будет сложной задачей на всей территории, за которой будет вестись наблюдение. Я обращаю свои мысли к другим способам достижения этой цели, кроме наблюдения с воздуха. Я не могу сформулировать полный план, пока не узнаю, какие инструменты и материалы остаются доступными, но питаю справедливую надежду на создание простой и эффективной сети, которая удивит врага.

Учитывая обстоятельства и мои неопределенные неисправности, я надеюсь, что это не слишком оптимистично.

Глава десятая

Бессани Вейман очнулась от обрывочных воспоминаний о падающих стенах и воющем реве торнадо и задалась вопросом, как долго она была без сознания. Она лежала без движения, пытаясь точно определить, где она находится и насколько серьезно она может быть ранена. Она чувствовала тупую и пугающую боль в спине и ногах, там, где ее придавило что-то тяжелое. А еще ей было холодно, и она поняла, что торнадо разрушил достаточно большую часть здания, чтобы ледяной ночной воздух с воем проникал в разрушенные остатки комнаты отдыха. Она слышала завывания вьюги, но была так глубоко погребена, что снег до нее не долетал.

Она осторожно попыталась пошевелиться и обнаружила, что крепко зажата под обломками. Некоторые из них зловеще сдвинулись, и она замерла, сердце бешено заколотилось от возобновившегося ужаса. Затем она смутно услышала голоса, узнала Эрве Синклера, Эда Паркера и Элин Олссон, которые кричали, перекрывая завывания ветра. А где-то вдалеке кто-то кричал в бессмысленной агонии. Бессани напрягла слух и поняла, что Синклер бродит по руинам, выкрикивая имена, пытаясь найти людей. Бессани закричала:

— Эрве! Эрве, я в ловушке! Помоги!

— Бессани?

— Я здесь! Меня завалило — я не могу пошевелиться!

Директор проекта тихо позвал:

— Эд, помоги мне! Бессани, продолжай кричать, чтобы мы могли тебя найти. Свет почти не горит, мы ни черта не видим!

Бессани продолжала звать:

— Сюда! Я здесь! Кажется, я под частью дверного проема!

Щебень над ней начал смещаться. Бессани громко всхлипнула, вздрагивая и готовясь к худшему, когда тяжелые плиты пласкрита зашатались и сдвинулись со зловещим стоном. Она услышала бессловесный крик...

Затем поднялась самая тяжелая и крупная плита, освободив ее. Бессани пробралась сквозь мелкие обломки, морщась от боли в спине и ногах, которые протестовали против неосторожного движения. Тяжелый пластобетон упал, когда ее спасатели уронили его, затем кто-то помог ей подняться...

Бессани задохнулась от шока.

Рука, сжимавшая ее запястье, была когтистой, когтистой и покрытой шерстью по всей длине. Бессани резко подняла взгляд, щурясь в почти полной темноте, и разглядела на фоне падающего снега высокую, покрытую густой шерстью фигуру почти восьми футов ростом. Свет из одной из боковых лабораторий, чудом уцелевшей, пролился в темноту, высвечивая лицо, которое она в последний раз видела во сне только сегодня вечером.

— Чилаили! — воскликнула она. — Что... Как?!?

— Бессани! — крикнул позади нее Эрве Синклер. — Беги!

Она обернулась, потрясенная и все еще теряющая равновесие, и увидела, что к ней спешит директор проекта. Эд Паркер следовал за ним по пятам. Оба мужчины размахивали самодельными дубинками. Потребовалась долгая, тягучая секунда, чтобы понять, что они подумали, что она в опасности, что терс, стоящий над ней, пришел, чтобы напасть на них.

— Нет! — закричала она, внезапно осознав это. Она встала между катори и наступающими мужчинами. — Эрве, Эд, нет! Это Чилаили!

Они остановились, тяжело дыша, в метре от них.

— Чилаили? — Эрве нахмурился.

— Да! Она вытащила меня из-под обломков.

— Бессани Вейман, — настойчиво сказала высокая Терса, — многие из твоих сородичей по гнезду все еще в ловушке. Мы должны быстро их освободить. Эти завалы неустойчивы, и холод быстро проникнет внутрь, снизив их шансы на выживание. И кто-то должен развести огонь, иначе мы все замерзнем насмерть, включая меня. В такую погоду нельзя находиться на поверхности без укрытия и тепла.

Бессани потерла лоб, желая, чтобы туман в голове рассеялся, и опустила руку, обнаружив, что она покраснела от крови. Она вытерла ее о рубашку. Пока не время для мелких травм.

— Верно, — она уставилась на повреждения, вглядываясь в источник света, падающий на снег. — Боже мой, медицинская лаборатория все еще стоит!

И поскольку огни в медицинской лаборатории все еще горели, значит сама электростанция не пострадала. Этот единственный факт вполне может означать разницу между жизнью и смертью.

Синклер завернул ее в пальто, подобранное среди обломков.

— Да, слава Богу, большая часть здания уцелела. На самом деле, несколько лабораторий уцелели в той или иной степени. Во всяком случае, достаточно, чтобы обеспечить нам хоть какое-то укрытие. Мы уже перевели несколько тяжелораненых туда, где здание пострадало меньше. В большинстве помещений отключено электричество, но это все же лучше, чем находиться под открытым небом.

— Как долго я была без сознания? — резко спросила она.

— Почти полчаса.

Бессани побледнела. Если бы она подольше оставалась без сознания, то вполне могла замерзнуть насмерть.

Должно быть, под этими обломками было достаточно тепла, чтобы она оставалась в живых достаточно долго, чтобы очнуться и позвать на помощь.

— Если в большинстве наших убежищ отключится электричество, нам понадобятся дрова для разведения костров...

— Там много поваленных деревьев, — сказала Чилаили. — Мне пришлось перелезать через них, чтобы добраться до твоего гнезда. Я услышала завывание ветра на вершине утеса и поняла, что он пронесся над этим местом. Я спешила, Бессани Вейман, так быстро, как только осмеливалась.

У Бессани перехватило горло. Она коснулась руки Чилаили, вздрогнув, когда ветер швырнул колючий снег в разрушенные стены комнаты отдыха.

— Слава богу, ты это сделала. Попозже расскажешь, почему ты здесь.

Чилаили одарила Бессани своим странным кивком, слегка покачивая головой.

— Да. Гораздо важнее сначала найти тех, кто оказался в ловушке.

Они разбирались по завалам группами, освобождая больше людей, находя больше одежды и раздавая ее.

Эрве отобрал четверых мужчин, которые отделались лишь незначительными порезами