Полукровка – 2 - Василий Горъ
— По словам моего инструктора, я потяну полеты на «Волне» к концу марта-началу апреля… — сообщил Власьев и грустно вздохнул: — А полноценно почувствую этот флаер только к лету. Поэтому завидую вам белой завистью!
— У тебя «правильная» зависть… — улыбнулся я. — Вместо того, чтобы захлебываться желчью, ты тренируешься, как проклятый…
— … под контролем телохранителей. Ибо его дед очень не хочет, чтобы Матвей последовал примеру Мишки и улетел на Индигирку учиться в ИЛА. Кстати, наверняка дергается и сейчас. Ведь ты, Тор, можешь поддержать это решение… — злобно продолжила Оля, почувствовала, что завелась, заставила себя успокоиться и спросила, как дела у Даши.
— Даша жжет: сдала несколько сложнейших тестов и добилась перевода на наш, первый факультет.
— О-о-о!!! — хором протянул весь стол, включая Кару, а потом Рита жестом попросила тишины, приняла чей-то звонок, секунд двадцать-двадцать пять играла желваками, потом послала собеседника или собеседницу к чертовой матери, в сердцах сбросила вызов и закатила глаза к потолку:
— Решение Ахматовых устроить молодежный бал вызвало цепную реакцию: мне приказали прозондировать почву на предмет целесообразности проведения аналогичной вечеринки, но на горнолыжном курорте Братеево. Во вторник или в среду…
…К семи вечера мы успели обсудить очередной успех «наших ВКС», большинство «животрепещущих проблем» и добрый десяток чужих планов на наше будущее, вырубить все коммуникаторы, кроме моего, абстрагироваться от «суеты» сильных мира сего, записать групповые сообщения Даше и Мише, провести ходовые испытания меддиагностов, посмотреть новую программу юмористического трио «Три-О» и нахохотаться до колик в животе. Но лично меня больше всего порадовало другое — то, что за эти несколько часов Марина успела врасти в нашу компанию и настолько расслабилась, что практически перестала «фильтровать» речь. Поэтому в тот момент, когда ожил дверной звонок, пребывала в благодушном настроении и настолько не хотела вставать с кресла, что попросила искин развернуть изображение с потолочной камеры коридора в центре гостиной.
ИИ, естественно, повиновался, и я с интересом уставился на аристо лет, эдак, двадцати трех и двух классических телохранителей, обнаружившихся перед дверью. Но оценить внешность незваного гостя, его манеру держаться, потенциальную опасность и т.д. не успел. Из-за того, что услышал скрип зубов Матвея, слово «Сука…» из уст напарницы и еще четыре восклицания разного уровня экспрессивности.
— А теперь чуть понятнее, пожалуйста… — попросил я, переключившись в боевой режим.
— Это Станислав Евгеньевич Мищенко, мой бывший жених… — гневно процедила Завадская, а Рита желчно добавила:
— Прибыл «добавлять огня» угасшим, было, чувствам своей, вне всякого сомнения, горячо любимой невесты…
— Интересно, а через кого он получил доступ в летный ангар «Иглы»? — спросил Власьев и разозлил Ольгу:
— Плевать: главное, что этот урод уже тут и вот-вот устроит какой-нибудь спектакль!!!
— Не устроит! — одновременно заявили мы с Карой, вскочили с кресел и двумя танками поперли в прихожую.
Дверь открыл я, сходу уставился в глаза господина Мищенко и, забив на вежество, хмуро поинтересовался, что ему надо. А он меня «не заметил» и «не услышал» — поймал взгляд Марины, остановившейся слева от меня, расплылся в счастливой улыбке и толкнул поздравительную речь, написанную серьезным профессионалом или очень дорогим «профильным» искином. Вернее, начал ее толкать. Но предложения после седьмого-восьмого был перебит на полуслове. Моей напарницей, уставшей сдерживать гнев:
— Во-первых, не «милая», не «дорогая» и не «Мариша», а в самом лучшем случае Марина Вадимовна. В-вторых, с того момента, как вы так своеобразно продемонстрировали свое истинное отношение ко мне и моим чувствам, я перестала считать вас и мужчиной, и личностью. И, в-третьих, я вас презираю. Соответственно, ваши поздравления вызывают омерзение.
Он набрал полную грудь воздуха и начал бредить на тему того, что все люди имеют право на ошибку, а самые достойные, как правило, меняются, но утверждении на втором Завадская презрительно фыркнула, легонечко дернула меня за рукав и объяснила, о какой «ошибке» идет речь:
— Тор, этот… хмырь — патологический игроман, способный проиграть даже родную мать. Но я об этом не знала. Поэтому любила его больше жизни. До тех пор, пока он не проигрался в дым и не поставил на кон… право забрать мою девственность в нашу первую брачную ночь! Кстати, сыграть он не успел. Из-за того, что потерял сознание от удара графином по голове. Но раз считал такое нормой, зна— …
Продолжения я не услышал — скользнул вперед, со всей дури всадил правый боковой в идеально выбритый подбородок, вбил левый крюк в печень и закончил серию ударом колена в пах. Само собой, работал не на поражение. И не забывал о телохранителях. Поэтому вовремя среагировал на характерное движение правого, «возник» возле него и «забрал» игольник, только-только выскользнувший из кобуры скрытого ношения, всадил по игле в плечи второго громилы и упер «тепленький» ствол под подбородок «своему». После чего поставил мужичка перед нелегким выбором:
— У вашего подопечного наверняка порвана печень. Поэтому если вы продолжите изображать героя, то он умрет. Далее, мы его в гости не приглашали. А иные подлости не только не прощаются, но и не имеют срока давности. И последнее: я, старший лейтенант ССО СВР Тор Ульфович Йенсен, считаю, что был в своем праве. Но если глава вашего рода другого мнения, то пусть выставит мне претензии в течение ближайших двух дней. Ибо я служу Империи и не намерен откладывать выполнение своих должностных обязанностей на потом из-за чьей-либо нерасторопности. Вопросы?
— Один… — через силу ответил он и… спросил, нет ли в квартире Марины Вадимовны медкапсулы!!!
— Есть… — ответила она и холодно оскалилась: — Но этому подонку в ней не место. Так что ищите другую…
…Откладывать выполнение своих должностных обязанностей на потом не потребовалось — глава рода Мищенко примчался в «Иглу» уже в двадцать пятнадцать. Естественно, не один, а с солидной свитой. Всю дорогу от летного ангара до нашего «закутка» коридора ярился со страшной силой. Поэтому на последних метрах «забега» жестом натравил на дверь личного телохранителя, остановился и с хрустом сжал кулаки.
Дверь, естественно, открылась. Но за ней обнаружился не я. И даже не Марина, а жилистый мужчина в идеально скроенном костюме, но с выправкой профессионального военного и с крайне тяжелым взглядом. Дожидаться объяснений или каких-либо
